Искушение Нового Орлеана (СИ) - Брэдли Шелли. Страница 63

Сладкое совершенство. Поцелуй Холланд был более возбуждающим, чем секс с любой другой женщиной. Когда он поцеловал Холланд, то почувствовал, что они соединились на уровне, который, как он знал, никогда не достигнет ни с кем другим.

Ее руки обвились вокруг него, и Дэкс понял, что девушка сдалась. Теперь им не помешают ни летающие пули, ни звонок телефона. У него была целая ночь, и он намеревался использовать ее по полной.

Он снова и снова целовал ее, вспоминая ее вкус и то, как хорошо они подходят друг другу. Он заново изучит ее.

С кратким хныканьем она сдалась и отчаянно потянула вверх его футболку, отчего кровь в его жилах побежала быстрее. Он стянул футболку через голову и бросил в сторону. Холланд прижала ладони к его груди, и он увидел желание, горящее в ее глазах, когда она оглядывала его. Она медленно ласкала его грудь, словно желая удостовериться в подлинности. Он заставил себя оставаться на месте, но не мог сдержать стон. Прошло чертовски много времени с тех пор, как он чувствовал ее прикосновения. Мужчина закрыл глаза и погрузился в эти ощущения.

Холланд провела теплыми ладонями по плечам и грудям, прослеживая линии мышц до пресса, а потом продолжив свое исследование немного ниже.

Ее потрясенный вздох заставил его открыть глаза. Она нашла его последний шрам.

- Это от пулевого ранения. - Она коснулась шрама прямо над его левым бедром.

Естественно, она и сама точно знала, отчего появился этот шрам. Любой другой женщине он мог бы сказать, что это был случайный ожог сигары или что-то в этом роде, но не женщине, которая всю жизнь провела среди оружия.

- Несколько месяцев назад произошел небольшой инцидент. Коннор, Гейб и я немного пообщались с нашими русскими друзьями. Хорошая новость в том, что теперь они мертвы, а я жив.

- Всего на сантиметр или два в сторону, и…

Он заставил ее взглянуть на него.

- Нет смысла задумываться о том, что могло бы произойти, милая. Я выжил. Мне удалось выиграть достаточно время для Эверли, невесты Гейба, чтобы спасти его, пока Коннор делал всю тяжелую работу. Но хорошо, что ты это увидела. Тебе следует понять, в какой водоворот дерьма попадешь, если продолжишь расследование. Они не в игрушки играют. Это чертовски реально.

Может, он поступал неправильно, втягивая Холланд во все это? Дэкс не мог относиться к ней, как к нежному цветочку, который нужно охранять день и ночь. Может, ему следует отправить ее в укромное местечко вместе с его матерью.

- Так легко ты от меня не избавишься. - Она прищурилась. – Только не говори, что размышляешь над тем, чтобы отправить меня к своей маме.

Иногда она практически читала его мысли.

- Ни за что. Ты наше оружие. Ты умна, у тебя есть выдающиеся способности, и ты знаешь свое дело. Ты нужна мне, но я не могу не задаться вопросом, не веду ли я себя эгоистично. Если с тобой что-нибудь случится, я не знаю, как смогу с этим жить.

Она еще раз погладила его шрам, но, когда Холланд подняла голову, то он увидел такой знакомый ему упрямый взгляд.

- Я никуда не собираюсь. Это и мое дело тоже. Я начала его, и я его закончу. И ты прав. Мы не можем думать о том, что может произойти. Нам нужно жить здесь и сейчас. Это все, что у нас есть.

Он мог бы поспорить, что у них есть будущее, но Холланд встала на носочки и поцеловала его, ее язык смело ласкал его. Она прижалась всем своим телом к нему, давая ему почувствовать мягкую ткань блузки, ее напряженные соски. Он жаждал большего, ему нужно было почувствовать жар ее тела, но мужчина не мог сделать это здесь, поэтому собирался все прояснить.

- Я хочу заняться с тобой любовью, Холланд.

- Кажется, сегодня вечером я не могу отказать.

- Прекрасно. - Дэкс поднял ее на руки и направился к спальне.

Глава 16

Холланд не могла мыслить связно. Сейчас ей было все равно, что произошло в прошлом. Не этой ночью. Завтра она вновь выстроит стены вокруг своего сердца, но сегодня она собиралась взять все, что он ей предложит. У нее больше не было сил бороться с ним… и с самой собой.

Все мужчины, с которыми она ходила на свидания, помимо Дэкса, оставляли ее неудовлетворенной. Только один мужчина знал, как с ней обращаться. Но и в тот же момент представлял опасность для ее душевного спокойствия, для ее сердца, хотя если ей разыграть карты правильно, то сможет получить то, что ей нужно, не обжегшись.

Он поднял ее на руки, как будто она ничего не весила. Когда она была с Дэксом, то могла потворствовать своей женской природе. Ей так часто приходилось оставаться крепкой и сильной. Всегда нужно была доказывать, что может справиться с поставленной задачей самостоятельно. Но только не с Дэксом. Она никогда не чувствовала себя более женственной и нежной, чем когда он поднял ее и уложил на кровать.

Это было забавно. У нее никогда не получится доверить свое тело никакому другому мужчине. Она будет бояться, что тот ее уронит, но в случае с Дэксом эта мысль никогда не приходила ей в голову. Он бы не позволил ей упасть. Ни за что.

Наказывать его за брак было несправедливо. В глубине души она знала это, но, похоже, не могла себя заставить. Он заключил самый священный союз, который мог быть между двумя людьми, с другой женщиной. Она оплакивала его, пока он говорил: «Я согласен».

- Не надо. - Дэкс остановился за дверью спальни. - Не думай об этом. Будь со мной этой ночью, откинь все остальное.

Звук из спальни дальше по коридору привлек ее внимание. Она услышала тихое рычание, за которым последовал женский смех, после чего послышался скрип пружин.

- Ты должна их простить. Они пытаются зачать ребенка. – Выражение лица Дэкса смягчилось.

- Они влюблены. Это естественно. Я бы никогда не подумала, что Коннор может влюбиться.

- Только с правильной девушкой, - прошептал Дэкс. – Так происходит со всеми нами. Мы будем играть, трахаться и веселиться до тех пор, пока не встретим правильную женщину, и тогда этому будет положен конец. Холланд, позволь мне отнести тебя в кровать. Позволь мне доказать тебе.

Ее тело отреагировало на звуки занятий любовью, которые заполнили дом. У нее просто не получится спать рядом с Дэксом и не быть с ним. Глупо было думать, что она может находиться в одной комнате с этим мужчиной и не прикасаться.

Она кивнула и попыталась не думать о прошлом.

Дэкс открыл дверь и опустил ее на кровать, последовав за ней в море мягких простыней и воздушных подушек. Он приподнялся, чтобы расстегнуть ее джинсы, дернул молнию и мгновенно стянул джинсы с ее бедер.

- Ты знаешь, как долго я мечтал увидеть тебя такой?

Чем бы они ни занимались, их прошлое никуда не денется.

- Где-то два дня?

Мужчина покачал головой и расстегнул ее блузку. На мгновение он пристально посмотрел на нее, а затем положил ладонь на кружево, прикрывавшее ее грудь, с таким благоговением, что у нее навернулись слезы на глаза.

- Всегда. Даже когда был так зол, что не мог мыслить здраво, я хотел тебя обнаженную и распростертую подо мной. Чтобы мог посмотреть вниз и осознать, что это великолепное тело принадлежит мне.

- Ты ненавидел меня. – Ей все еще была ненавистна эта мысль. Да, она сама спланировала все это, выставляя все в таком свете, надавливая на него так, чтобы заставить сомневаться в ней. Иногда она все еще пыталась надавить на него, чтобы понять, какой ущерб нанесен их отношениям.

Но пока казалось, что обижена была одна она, и Холланд не знала, что с этим делать.

Он щелкнул застежкой ее лифчика. Свет исходил от одинокой маленькой настольной лампы и отбрасывал тени вокруг них, заставляя тело Дэкса казаться еще более мускулистым и хищным, чем обычно. Он был сверху, все еще одетый в джинсы, в то время как раздел ее до бюстгальтера и тонких трусиков. Казалось, каждая его мышца была натянута, а в глазах горел голодный, жаждущий огонь.

- Может быть. - Он раздвинул чашечки бюстгальтера, освобождая грудь, обнажая ее затвердевшие соски. – Но я все еще хотел тебя. Я хотел трахать тебя, пока ты не сможешь двигаться, ведь так ты не сможешь снова предать меня. В те долгие ночи в море я закрывал глаза и представлял, тебя, распростертую подо мной. Ты бы умоляла меня принять тебя назад и предлагала мне свое тело. И я бы согласился. Я бы заклеймил тебя, чтобы ты никогда не смогла снова меня покинуть, потому что все бы знали, что ты моя. В эти темные часы ничто не имело значения, кроме как заставить тебя заплатить, и, милая моя, меня особенно привлекала мысль об этой порочной расплате.