Кто ищет… (СИ) - Скорова Екатерина. Страница 22

— Потому что ни один мужик не захочет превращаться в импотента. Это — их самый страшный кошмар. А с таким ритмом интимной жизни — бессилие ему обеспечено.

— Сережа не такой. Он не будет искать бабу на стороне. Если что-то не устраивает — скажет в лицо.

— Пока не такой. Но надолго ли? Имей в виду — как только разговор зайдет в это русло, значит, он уже на грани. И если ты не дашь ему, все, что положено, он либо уйдет, либо найдет это на стороне.

Вита кивнула, словно подтверждала истинность слов. Марина поникла — в них была доля правды. Даже больше того, но что ей теперь делать с этой правдой? Через силу раздвигать ноги перед любимым человеком? Он не мальчишка — все поймет и обидится сильнее, чем на банальную головную боль. Хотя последняя и впрямь мучила Марину через день. В кармане зажужжал мобильный, поставленный на беззвучный режим. Она достала телефон, мельком глянула на дисплей.

— Ладно, мне пора идти. — Марина стала копаться в сумочке в поисках кошелька.

— Да иди уже — я заплачу.

Вита встала из-за стола и чмокнула ее в щеку.

— Маришка, мой тебе совет — не жди, когда разговор заведет он. Начни первая.

Марина поцеловала подругу в ответ, кивнула и умчалась из кафе — она уже минут десять опаздывала на важную встречу. По дороге винила во всем прошедшую ночь и собственную слабость. Все-таки, Вита права — никакая она не сильная, а самая настоящая слюнтяйка. Но смиряться с этим открытием Марина не торопилась.

Глава 17

Последний день занятий — чем не праздник? Кучка студентов галдела, шумела, смеялась, обсуждала — где бы отвиснуть по этому поводу. Аня отошла в сторону от горячих дебатов и, жмурясь, смотрела на противоположное здание — жилую девятиэтажку с железными балконами. Она не пойдет на вечеринку, но не потому, что не хочется. Просто там непременно будет Васька, а сидеть с ней за одним столом не было ни малейшего желания.

После памятной беседы, когда Аня по сути назвала ее глупой, Василиса резко поменяла манеру общения. От выраженной агрессии она перешла к игнору. Правда, продолжала садиться перед Аней, но оборачиваться перестала. Вместо этого на Анин мобильный каждый день стали приходить СМС «я достану тебя, сука», «спи спокойно, пока я разрешаю», «наступит день, и ты за все заплатишь». Маме она ничего рассказывать не стала, Карина не вернется раньше августа, а обращаться куда-то не было смысла — сообщения отправлялись с неизвестного номера, причем, часто с разных. Как доказать, что это Васькиных рук дело? Сменить симку? Можно, но толку от этого — ноль. «Мисс всеосведомленность» все равно дознается.

И потом, это не казалось таким страшным — Аня перестала реагировать и бояться Василисиных выходок. Гораздо больнее было равнодушие Виктора Андреевича. Мало того, что тогда в кафе он порвал все надежды, так еще и перестал замечать на лекциях. Скользил взглядом мимо или сквозь нее, перестал спрашивать, даже невзирая на единственную вытянутую руку в аудитории. А на экзамене, бессвязно пролепетав несколько предложений, Аня обнаружила в зачетке «отлично»! Это притом, что она и впрямь не учила — отчасти назло Виктору. Его ледяное отношение бесило и убивало сильнее, чем Васькины дурацкие шутки и угрозы.

К тому же, по универу поползли слухи, что препод теории государства и права неровно дышит к Людочке-приемышке с пятого курса. Их видели вместе в кафе. От этого становилось еще хуже. Сердце заходилось безысходной тоской, когда Аня представляла, как любимый обнимает и целует другую… Но что она может? Паршиво, когда нет выхода, кроме как смириться. Аня пыталась забыться: погружалась в книги, фильмы, даже пробовала заняться шитьем, но ничего путного не вышло. Последнее далось с трудом — вместо халата получился узкий топ, а первые два усугубляли положение. Смотреть и читать хоррор или триллеры она не любила, вот и лезли под руки сплошные мелодрамы про вечное, доброе, взаимное и не совсем, чувство. Словом, от них становилось еще хуже — настроение падало ниже плинтуса и выливалось горючими слезами. Хотя, так было легче. Может, поэтому Аня ревела вечерами и ночами напролет под музыкальные басы?

— Привет, — раздался за спиной Женькин голос. — Идете тусоваться?

Аня молчала. Она не разговаривала с ним уже второй месяц. Во-первых, мстила за его поведение, во-вторых, он сам не показывался на глаза. Исчез, а когда и маячил на горизонте, то старался незаметно проскользнуть мимо. Аня точно знала — у Женьки теперь другая девушка. И шуточки, которые с его легкой руки сыпались ей вслед, тоже не забыла.

— Не разговариваешь, да?

Ответа опять не последовало. Аня даже не обернулась, тяжело вздохнув, отправилась к ближайшему метро. Судя по шагам — Женька плелся следом.

— Да я уже всем сказал, что не было ничего… — виновато протянул он.

Аня посмотрела через плечо — бывший парень напоминал побитого пса: растрепанный, понурый, с заискивающим взглядом.

— И что?! Повесить тебе за это медаль на шею?

— Медаль себе оставь, — угрюмо пробурчал он, останавливаясь. — А только не я один виноват, что так вышло.

Она сделала еще несколько шагов и тоже встала.

— Что? Я виновата, что ты меня чуть не изнасиловал, а потом еще и слухи распустил, будто я сама на тебя залезла?

Развернулась, впиваясь в Женьку негодующим взглядом.

— Ань, давай не будем сгущать краски. Я никаких слухов не распускал. И вообще никому ничего не рассказывал.

— Для того, чтобы дать тонкий намек на толстые обстоятельства, слов не надо! Одного твоего гордого вида и игнора достаточно, чтобы остальные, вроде Васьки, домыслили все сами! И потом, насколько я знаю, треп с твоей стороны все-таки был.

— Да успокойся, Анют! — Женька подошел ближе, развел руками, словно хотел обнять. — Я, правда, плохого не хотел! Просто был зол на тебя и все! Вот и болтнул лишнего, вернее, оговорился… Ну, прости меня! Хочешь — на колени встану?

— Не надо, — равнодушно бросила она. — Это твое дело. А мне… Все равно ничего не исправишь уже…

— Почему не исправишь? Я ребятам рассказал, что ничего не было. От кого еще услышу — набью морду, и разговоры прекратятся.

Аня представила, как Женька колошматит Ваську и улыбнулась.

— Правда! — горячо добавил он. Видимо, принял улыбку на свой счет. — Не обижайся, прошу! Мне самому плохо… без тебя…

Женька подошел вплотную и попытался ее обнять. Аня отстранилась, нахмурилась.

— Я не обижаюсь, но это ничего не меняет в наших отношениях. К тому же, у тебя есть девушка…

— Уже нет, — поспешно перебил он. — Мы расстались недавно. Я тебя не могу забыть, да и с ней-то связался только ради секса…

— Жестоко, — Аня задумалась, примеривая на себя встречи с другим мужчиной, не с Виктором. Какими будут чужие объятия после того, как она ощутила засасывающую нежность прикосновения к любимому? Сможет ли улыбаться, целовать, доверять другим?

— Я не тороплю, просто не гони меня, ладно? — Женька окончательно сник.

Жалость закопошилась в Анином сердце. В этот момент она вспомнила себя, наверное, с такой же мольбой взиравшую на Виктора. И как нестерпимо больно было слышать «нет»…

— Хорошо, — произнесла, скрепя сердце. — Ничего обещать не буду, скажу даже больше — мне нравится другой человек. Но пока у тебя еще есть шанс вернуть отношения в прежнее русло. Но предупреждаю сразу — никаких разговоров, намеков и прочего про секс!

Женька закивал, а потом все-таки обнял ее. Но в кольце его горячих ласковых рук Аня чувствовала себя неуютно. Его запах душил, хотелось вырваться поскорее и убежать прочь, но она подавила этот порыв. По крайней мере, Аня сделает то, чего не захотел Виктор — постарается дать бывшему парню возможность снова стать для нее близким человеком. Может, так забудутся собственные сердечные раны? Если же нет, она без излишних сожалений порвет с Женькой и продолжит упиваться одиночеством.

— А ты чего с ребятами не пошла? Слышал — у вас там намечается грандиозная попойка.