Белый змей Конохи (СИ) - Чудинов Халег. Страница 6

— Нами-тян, ты ведь понимаешь, что моя техника фехтования подойдет не всем?

— Да, папа потом мне сказал, что используемая мной для победы над Хизаши-саном техника подойдет только при сражении на тренировочных деревянных мечах, — кивнула девочка.

— Но ты все равно хочешь продолжить учиться у меня? — хмыкнул я, подозревая, что в этом тихом омуте, под видом послушной и уважающей старших юной особы, кроется та еще чертовка, любящая идти наперекор принятым правилам.

— Я надеюсь совместить ваше кендзюцу с тайдзюцу моего клана, Орочимару-сама, — уверенно заявила Нами. — Мне кажется, что в этом есть смысл.

— Да, дестреза похожа по своей сути на вашу технику рукопашного боя, — я не удержался и зевнул — полночи не спал! — но твой отец прав. В реальном бою, с настоящим боевым оружием, у тебя возникнут проблемы. Даже если ты напитаешь клинок чакрой, при парировании он будет быстро портиться.

Это правда, в этом мире, как и в средневековой Японии, большие проблемы с нормальной сталью. Единственным крупным поставщиком железа является, как ни странно, Страна Железа. Я, конечно, тот еще физик и металлург, но элементарные познания имеются. В общем, вся сталь, которые я встречал у местных оружейников, слишком дорогие, твердые и, соответственно, хрупкие. Дешевый материал, который идет на литье такого расходного инвентаря, как кунаи или сюрикены, вообще по качеству не далеко от чугуна ушел. А учитывая, что оружейного металла здесь вообще мало, то и доспехи не распространены. Латы я видел только у самураев, которые живут, угадайте где? Правильно, в Стране Железа.

Короче, фехтование здесь такое же, как в Японии — минимум парирований. А то меч дорогой, попортить его при ударе о другую железяку легче легкого. А если клинок из разных по твердости сталей сделан, то его, как правило, даже со стойки не снимают. Только пыль стряхивают и все. Потому что стоит он дороже золота.

Я же в свое время, еще в том мире, когда среди уважающих себя, состоятельных людей началось повальное увлечение «путем меча», тоже решил приобщиться к высокому. Мол, и тело в форме держишь, и дух укрепляешь учением мудрым. Только когда все ломанулись в расплодившиеся додзе, стопы привели меня в школу дестрезы, испанского фехтования. Там, конечно, еще и немного итальянской техники показывали, все-таки эти два направления развивались в связке. Но дело в том, что в отличие от Японии, в Европе с металлом проблем никогда не было. И, соответственно, отличия в фехтовании разительные. Это даже по конструкции мечей видно.

Проблема Нами, если она хочет продолжать учиться дестрезе, в том, что нормальный — прямой, упругий, легкий, с широкой гардой — меч ей достать негде. У меня-то такой проблемы нет, мне мама от неизвестного папы отличный клинок передала. Говорит, он ему точно уже не пригодится и зловеще так улыбается. В общем, Кусанаги меня полностью устраивает. Еще б не устраивал, если он может изменяться под пользователя. Он ведь даже в том, моем, мире выглядел везде по-разному, в манге, в аниме, у Орочимару, у Саске — везде разный.

Для моей маленькой ученицы нужно тоже что-то такое же, артефактное. У меня самого в этом плане руки не из того места растут, так что я ей помочь ничем не могу. Самому повезло просто нормальное оружие завести, подходящее для моих умений.

Интересно, где затаривались мечники Тумана?

— А мы не первые здесь, — заметил я, осматривая полигон, к которому мы успели за время моих отвлеченных размышлений дотопать. — Вот же кому-то тоже не спится, — уныло протянул я.

Хотя если вспомнить меня в мои шесть лет, то я ничем не отличался от этой мелочи. Каждый день вставал в четыре и пахал, как заведенный, до упада. Это сейчас, когда часть моего времени занимают научные изыскания, я расслабился — теперь тренировки у меня только три дня в неделю.

— Учиха, здаров! — а вот и Наваки, я уж и забыл о нем, так хорошо игнорировал.

Зачем только так орать? Полигон не так уж велик, мне уже отлично видно, что перед нами и в самом деле Учиха. Девочка, примерно того же возраста, что и Нами. Черные волосы, огромные темные глаза, по-детски пухлое лицо. Из необычного в ней, разве что, на удивление спокойное выражение лица при виде Сенджу, даже приветливое. Для Учиха это просто уникальное явление.

— Здравствуйте, Орочимару-сан, Наваки-сан, Нами, — какой воспитанный ребенок! Сразу видно клановое воспитание.

— Здравствуй, Микото. Орочимару-сама, позвольте представить вам, Микото Учиха, моя подруга и помощник в постижении тернистого пути кендзюцу, — ай да девчонки, одна лучше другой!

— Здравствуй, Микото-тян, — ухмыльнулся я. — Тренируешься так рано. Не на клановом полигоне. Неужели твои родители больше хвалят твою старшую сестру или брата, не обращают на тебя внимания, мало уделяют внимания твоим тренировкам, поэтому ты стараешься, повторяешь и нарабатываешь навыки самостоятельно здесь, чтобы получить заслуженную похвалу от взрослых?

Глядя, как вытягивается лицо черноглазой девчонки, я чуть не расхохотался в голос. Да не может быть! Я ведь не угадал?

— Вы очень проницательны, Орочимару-сан, — скрывая проступивший на щеках румянец, склонила голову Учиха.

М-да. Это у нее, похоже, семейное. Или вообще у всех в ее клане такая общая черта, особенность кеккей генкай? Смешно, Микото, смешно.

Еще раз внимательно ее осмотрев, и придя к выводу, что вряд ли в Конохе найдется еще одна Микото, принял как данность, что передо мной стоит возможная будущая мать Саске. Почему-то мне раньше казалось, что Учиха она стала после замужества.

— Что ж, не сомневаюсь, что с таким рвением в будущем ты станешь великолепным джоунином, — постарался как можно более серьезно сказать я. — О, Наваки, а где ты в себе прячешь такого же учтивого представителя клана-основателя? И главное, зачем?

— А где ты прячешь свои могущественные техники? И зачем? — насупившись, спародировал меня мелкий.

— Хе-хе-хе, — противненько рассмеялся я, сощурившись, ловко отвесив Сенджу очередную оплеуху. — Раз ты так хочешь… Видишь эту полосу препятствий? — кивком указал я в сторону зоны, имитирующей бурелом. — Если пройдешь ее, то я научу тебя одной из самых полезных техник шиноби.

— Ха! — не купился Наваки. — В чем подвох?

— Вчера я расставил там ловушки, — растянув губы в змеиной улыбке, прошипел я. — Ничего смертельного. Если совсем облажаешься, то максимум через месяц выпишешься из госпиталя. Ну как, готов рискнуть?

— Легко! — подтвердил парень и рванул вперед.

Свалился он уже на четвертом шаге. Просто споткнулся на ровном месте и впечатался лицом в траву. Полежав пару секунд, Сенджу медленно поднялся и уже гораздо осторожнее продолжил прохождение полосы препятствий.

— Орочимару-сан, — негромко позвала меня Микото, — там ведь нет ловушек, да?

Я с неохотой отвел взгляд от все время падающего парня на девчонку.

— Конечно, есть, — зловеще усмехнулся я, — но только для Наваки. Это гендзюцу я скопировал с реальных ловушек, которые использовали в Первой мировой. Может, хоть так научится осмотрительности. Ладно, прости Микото-тян, но сейчас настало время заняться Нами-тян, — моментально сложив нужную последовательность печатей, прошептал: — Kaburi Tsurugi Bunshin no Jutsu!

С тихим хлопком передо мной в воздухе проявились два клинка, точные копии моего варианта Кусанаги, моей гордости. Да, я потратил много времени, чтоб получить из того, что мне досталось в наследство, что-то более-менее приемлемое. А потом меня понесло, и получилось это. Эфес с рукоятью на одну руку, полной гардой, созданной в виде замысловатого клубка из двух змей, которые защищали руку. Клинок белый, волнистый — раны после такого для ирьёнина сплошная головная боль. По габаритам напоминает рейтарские шпаги, клинок длинный и выглядит массивно, только в Кусанаги веса не больше килограмма — при такой режущей способности и отсутствии у местного населения традиционной брони ей тяжелой быть и не надо. Хороший клинок, только сделать его менее заметным я не смог, металл блестит, а при некоторых техниках еще и светится, как елка новогодняя! Не по-шинобски это.