Мой потусторонний сон (СИ) - Хаимович Ханна. Страница 15

Акри распласталась на весь потолок, приглушая свет свечей. Кажется, в сгустившейся полутьме танцующие оставались нагими уже на доли секунды дольше… Илиана закусила губу. Ей хотелось забиться в угол. Местные развлечения оказались для нее слишком… экстравагантными.

Но никто не прятался. Лишь взрывы смеха в разных концах зала выдавали, что там еще кто-то ступил в аномальную зону и… И как там выразился распорядитель — дал Акри полюбоваться красотой?

— Улыбнитесь же, лэйе, — мурлыкнул он, крепче сжимая ее руку. — К счастью или к сожалению, пока вы со мной, вас это не заденет.

Он кивнул на все сильнее беснующийся зал. Танец еще сохранялся, хотя даже музыканты уже сбивались и реже попадали в такт. Илиана вспомнила слова Церессы. «С его партнершами ничего не случается». Нахлынуло облегчение.

— А вы, значит, себя обезопасили? — зло хмыкнула она. — Не хочется без штанов бегать, да?

— Зачем же так грубо, — попенял распорядитель. — Мне не полагается привлекать к себе внимание, вот и все.

«И тем не менее ты его привлекаешь, всеобщая знаменитость», — подумала Илиана. Она не знала, что сделала бы, окажись сама в такой «раздевающей» аномальной зоне. Возможно, попыталась бы убить того, кто это подстроил. Но придворные… Она с непреходящим изумлением понимала, что им нравилось! Им было весело, даже больше, чем Акри, которая не переставала искриться. Они смеялись и стреляли взглядами по сторонам в ожидании новых пикантных картинок. Глаза уже привыкли к более густой полутьме. Совсем рядом в танце пронеслась княгиня Мерит-Ман с ее неизвестным партнером…

И Илиана вдруг заметила, как тот вкладывает клочок бумаги в узкий рукав императорской невесты.

Она на миг оцепенела и так бы и замерла посреди зала, если бы распорядитель не продолжал мягко, но настойчиво вести ее. Пришлось двигаться. Внутри зародилось и стало нарастать знакомое неуютное чувство. Так давал о себе знать подвешенный к поясу артефакт. Он пытался напомнить о чем-то. Или требовал открыть шкатулку. Смерть бесова!

Вот и первый знак… знак чего-то. Того, что лэй Меллер не ошибался насчет княгини. В чем бы он ни подозревал ее, она уже не могла оказаться абсолютно безгрешной… Или могла? Мало ли что было в той записке. И почему в партнеры княгине достался именно тот тип, который приготовил записку? Тоже подстроила Акри или распорядитель? Ох, мерзлое пекло! Всего одно движение — и сколько сразу вопросов…

До самого конца танца она вертела головой, высматривая княгиню. А танец казался бесконечным. Но вот музыка смолкла. Распорядитель еще что-то говорил, что-то незначительно-вежливое, как полагалось, но Илиана почти не слышала его. Акри полыхнула напоследок черным пламенем, осыпала гостей черными искрами и исчезла. Свечи разом сделались ярче, слепя глаза. Зал взорвался новыми смешками и разговорами. Распорядитель улетучился, даже его вездесущий голос ненадолго исчез, давая участникам танца поделиться впечатлениями.

Илиана пробралась к дивану и опустилась на него, стискивая руки.

Теперь она неотрывно наблюдала за княгиней. Но та не пыталась пробраться к выходу. Она достала полученную записку, пробежала глазами и сунула куда-то в складки платья. В зале появились слуги с прохладительными напитками, и императорская невеста, как ни в чем не бывало, взяла с подноса бокал. Отхлебнула — и ненадолго застыла.

Илиана тоже замерла. Что? Что с ней такое? Яд?!

Однако княгиня лишь встряхнулась и рассмеялась. Точно ей показали что-то не слишком интересное, но неожиданное. Хотя ей точно ничего не показывали. Распорядитель не появлялся, Акри втянулась в потолок. Какой-то эффект самого коктейля?

Галлюцинация?

Это было бы неудивительно. Илиана взяла свисающую с пояса шкатулку с артефактом, поставила на колени и осторожно открыла, краем глаза наблюдая за княгиней Мерит-Ман.

— Ты заметил? — шепотом спросила она у «Зеницы». Та смотрела заинтригованно.

В голове снова пронеслась картина, как незнакомец заталкивает записку в рукав партнерши. Артефакт показал и то, чего Илиана не могла рассмотреть — лицо этого типа. Впалые щеки, горящие глаза и крупные яркие губы. Знать бы, кто он такой…

— Что в этой записке? — продолжила она расспросы.

«Зеница» послушно ответила видом исписанного листка.

«Вас ждут в час пополуночи под Восточной лестницей. Вопрос жизни и смерти. Г.»

Чудесно. И кто такой или такая этот Г.? Связной? Любовник? Почему он или она назначает княгине встречу прямо в день ее приезда — неужели нельзя было поговорить раньше? Илиана с досадой подумала, что стоило показать «Зенице» еще и мужчину, передавшего записку, но тот как сквозь землю провалился.

— А куда пошел тот, с кем она танцевала? — безнадежно спросила Илиана. Артефакт ответил вихрем неясных образов. Кажется, он хотел сказать, что не может следить за теми, кого видел глазами людей, за которыми уже следит. Что ж, ожидаемо.

Илиана вздохнула и откинулась на спинку дивана. Музыка вновь играла и некоторые пары кружились в танце, но многие так же, как и она, устроились у стен для отдыха. И для того, чтобы вкусить загадочный коктейль…

И без того тусклый свет закрыла тень. Илиана вскинула голову и вздрогнула.

Перед ней возникла ее точная копия. В том самом открытом струящемся алом платье, с такой же прической. И с подносом в руке.

На подносе стояли бокалы с коктейлями, и спустя мгновение Илиана поняла, что все они — одинаковые. Выбора между прохладительными напитками не предлагали. По всему залу разносили один и тот же коктейль. Карамельно-золотистый, цвета жженого сахара, с золотыми искрами, которые сияли из глубины все ярче, если долго смотреть на бокал.

Илиана, как зачарованная, протянула руку и взяла коктейль. Служанка, точная копия, коротко поклонилась и отошла. Ее облик менялся на глазах. Магия спадала с расстоянием.

Напиток пах чем-то сладковато-пряным. Смесью фруктов и специй, которые трудно было разложить на составляющие. Илиана осторожно сделала глоток.

Сначала вкус показался бесцветным, как вода. Но вскоре он проявился — не сладкий, не кислый, не горький, а какой-то ореховый, будто в коктейль от души насыпали тертых ядрышек. Затем медленно, лениво проступила сладость, приправленная нейтральной остротой — перец без перца. А потом…

Зал исчез. Илиана провалилась в прошлое. Она оказалась в собственном теле пятилетней давности — и с изумлением разглядывала просторный холл академии, украшенный поющими барельефами. Удивилась, что делает здесь — и перенеслась еще глубже в прошлое, в день, когда мать сообщила им с Кэриленой, что лэй Пейеран сделал ей предложение, и грядет переезд в Барвид. Было во всем этом что-то общее, что-то странное, неуловимое — чувство, что позади остался целый богатый мир. И если окунуться в него, он тут же захлестывал с головой своим несуществующим вкусом, знакомыми наизусть аккордами песен, запахами, которые тогда были настолько вездесущими, что Илиана их не замечала…

Неприятное ощущение. И непривычное. Она сделала последний глоток и усилием воли стряхнула с себя очарование. Потом всмотрелась в жидкость, золотящуюся на дне бокала. Что за ерунда?

— Если это очередное развлечение, — забывшись, пробормотала она вслух, — то лэю распорядителю стоило бы хоть объяснить, в чем оно заключается.

— Тот, кто способен осознать, осознает сам, — донесся негромкий бесплотный голос. Илиана огляделась в поисках распорядителя, но так и не увидела его. — А для тех, кто в силу возраста или характера не способен испытывать ностальгию, коктейль из нее останется просто прохладительным напитком…

Илиана снова посмотрела на сочное шоколадно-золотистое содержимое бокала. Если она способна или не способна испытывать что-то — это хорошо или плохо?

И как назвать частично испытанные эмоции?

Она залпом проглотила остатки коктейля, но ничего необычного больше не почувствовала.

Остаток бала прошел как в тумане. Хотя посмотреть было на что. Но Илиана уже не могла с головой погрузиться в новые развлечения — взгляд то и дело возвращался к княгине Мерит-Ман. Смерть бесова, что за глупость! «Зеница» ведь и без того уже запомнила, за кем присматривать, и присматривает. Непонятным образом, не видя, отслеживает то ли энергетический след, то ли память событий… Артефакты Потусторонних были слишком сложны для понимания, даже самые умелые земные маги не могли повторить их. И все же что-то не давало расслабиться.