Приди и победи (СИ) - Васин Александр Юрьевич. Страница 41

— Пойдем, нам туда, — позвал Олега за собой Бестужев.

Через две минуты он пожимал руку Мухамаду.

— У тебя для меня что-то есть?

— Да, Иса Джавадов просил передать тебе эту бумагу. Держите, — и он протянул распечатанный на принтере листок, сложенный пополам. Развернув бумагу, Бестужев углубился в чтение. Через плечо ему заглядывал Олег.

Уважаемый господин Бестужев, Айк Наапет нашего времени! По понятным причинам я не могу воспользоваться телефонной связью, соратники дьявола проникли во все сферы нашей жизни, и перехватить звонок или СМС-сообщение не составляет для них никакого труда. А ценность информации, которую я готов вам сейчас сообщить, трудно переоценить.

Прошлой ночью Фаравахар послал видение всем Верховным жрецам одновременно. Такого раньше никогда не случалось. Это чудо само по себе. Как я уже говорил вам, Фаравахар посылает отрывочные видения, и задача жрецов — правильно их истолковать. Признаюсь вам, мои коллеги многие часы без перерыва спорят насчет последнего образа. Там действительно есть слепые пятна. Но я сразу понял, что мыслеобразы Фаравахара затрагивают вас, как только увидел в видении знакомый силуэт.

Но обо всем по порядку. Вначале Фаравахар показал нам Шайтана, мечущегося в своей клетке, бросающегося на прутья решетки. Этот образ оказался столь ужасен, что некоторые жрецы лишились чувств. Затем мы увидели слуг дьявольских, мечущихся вокруг и собирающих энергию. Она была осязаемая, словно разноцветный дым. Приспешники Шайтана ловили энергию в специальные кувшины, а потом выливали ее на прутья решетки. И — клянусь вам — с каждой каплей они становились тоньше.

Фаравахар повел нас по одной из линий энергии, и мы увидели ее источник. Это оказались души человеческие. Они вытекали из многочисленных тел, падающих замертво. Я не понимаю, насколько метафоричен этот образ, может быть вам он скажет что-то большее.

Такие эманации душ появлялись повсюду, куда падал взор. Фаравахар взлетел выше, и я понял, что все происходит не где-нибудь, а во Владимире. До нас доходят слухи, господин капитан, что в вашем древнем городе сейчас очень сложная обстановка. Но, судя по видениям Фаравахара, будет лишь хуже. Крепитесь и готовьтесь. Сила вам понадобится. Тем более, что в последнем мыслеобразе Верховные жрецы увидели вас, стоящего перед каким-то желтым зданием. Фаравахар дал понять нам, что вы находитесь перед входом в темницу Дьявола. Вы сумели найти его. И вы были полны решимости. Я надеюсь: решимости дать бой самому Шайтану.

Прежде, чем войти в разбитую дверь, вы яростно что-то выкрикнули. Никто не сумел разобрать — что. Но я хорошо знаю русский язык. И я прочитал по губам. Вы крикнули: “Дом с привидениями? Отличный выбор для такого демона, как ты. Знай: я иду к тебе”.

Надеюсь, господин Бестужев, эта информация окажется вам полезной. Если у меня будут новости — я обязательно поделюсь ими с вами. Связь можно держать через Мухамада. Времена у вас смутные, и “Старое Баку” закрыто. Но Мухамад чаще всего именно в кафе.

И да хранит вас Фаравахар!

С уважением, Иса Джавадов

Бестужев свернул лист и посмотрел на Олега:

— Что думаешь?

— Думаю, что массовый суицид и ритуальные убийства становятся более понятными. Если, конечно, учесть, что хитрый зороастриец говорит правду, а не делится плодами больной фантазии.

— Согласен.

— Господин Бестужев, — прервал их Мухамад и протянул ему зажигалку. — Иса Джавадов просил удостовериться, что вы уничтожите послание после того, как ознакомитесь с ним. Прошу вас — сожгите бумагу. Бестужев кивнул. Он еще раз пробежал глазами текст, после чего чиркнул зажигалкой и сжег листок. Мухамад кивнул капитану, развернулся и ушел.

Капитан с лейтенантом дошли обратно до РОВД, где также распрощались. Олег вернулся в отдел, где передал просьбу шефа Инге — поискать что-либо, связанное с домом, где водятся привидения. Сам же Бестужев решил, что с него на сегодня хватит мистики, сатанистов, зороастрийцев и прочих фаравахаров. Он позвонил Вере и просто поставил ее в известность: еду к тебе, встречай.

Из-за загруженности капитана они не виделись несколько дней. Бестужев с удивлением почувствовал, как сильно он соскучился по Вере. Журналистка, казалось, тоже была очень рада тому, что он пришел. Они провели вечер в разговорах, обсудив ситуацию в городе и поговорив о том, как идет расследование. Бестужев уже привык делиться с ней информацией. Он не боялся утечки, наоборот — он ждал, что нетривиальное мышление Веры поможет увидеть то, что упускает он сам.

Но сегодня они больше болтали по пустякам. Перегруженный мозг Бестужева нуждался в отдыхе от безрезультативного и бесконечного поиска Мистера Х. Вера это быстро поняла и после ужина неожиданно спросила капитана:

— Бестужев, а ты читал Гарри Поттера?

— Нет, — ответил он. — Кино смотрел.

— Я так и знала. Пойдем в кровать, я тебе почитаю.

Это было настолько неожиданно, что Бестужев согласился. Он лег в чистую и вкуснопахнущую постель Веры и незаметно для себя заснул, переживая за похождения Гарри Поттера, Гермионы Грейнджер и Рона Уизли.

А в это время на верхнем этаже Комсомольского РОВД в своем кабинете полковник Булдаков открыл новую бутылку виски. Рабочий день был уже закончен, но Егорыч решил заночевать в кабинете. Какой смысл идти домой, если посреди ночи его все равно разбудит телефонный звонок с докладом дежурного о серии очередных самоубийств. И придется одеваться и ехать в РОВД. Лучше уж сразу быть на месте…

Булдаков плеснул себе виски на два пальца. В этом момент в дверь постучали. Полковник взглянул на часы: восемь вечера. Что-то рановато сегодня дьяволопоклонники вышли на тропу войны. Отставив стакан в сторону, он крикнул:

— Входите! Открыто!

В кабинет вошел капитан Смирнов.

— Что, Василий, тоже не спится?

— Так точно, товарищ полковник, — отрапортовал он и тут же перешел на неофициальный тон. — Владимир Егорович, тут такое дело. Открылись новые и, скажу откровенно, не совсем приятные обстоятельства.

— Давай конкретнее, Вася, устал я, как черт собачий. А завтра, чую, день будет не легче сегодняшнего. Надо поспать.

— Да-да, Владимир Егорович. В общем, доктор Стрельцов при последнем осмотре тела Ивана Голодного обнаружил на его теле отпечатки пальцев.

— Вот как? Где именно?

— Рядом с вырезанной надписью “veni et vince”. Помните, у первых жертв были татуировки, а у Голодного — надпись вырезана ножом. Видимо, убийца, делая надрезы одной рукой, оперся на живот трупа другой. Ну и оставил свои пальчики.

— Пробили по базе? — без особой надежды спросил полковник.

— Пробили, — Смирнов замолчал. Булдаков почувствовал, что сейчас произойдет что-то очень нехорошее.

— И?

— Я оставлю вам дактилоскопический отчет. Я пока что его никому не показывал, — с этими словами он положил перед Булдаковым папку и вышел из кабинета.

Полковник сначала залпом выпил виски, потом налил еще и только потом открыл отчет. Сразу пролистнул снимки “пальчиков”, умные фразы про саму экспертизу и перешел к выводу. Его он прочитал трижды прежде, чем смог осознать, о чем идет речь.

“Таким образом при сравнении следов четырех пальцев руки, обнаруженных на теле, с базой данных отпечатков пальцев МВД России установлено совпадения папиллярных узоров, отобразившихся в трех следах пальцев руки, выявленных на поверхности тела с папиллярными узорами в отпечатках указательного, среднего и безымянного пальцев левой руки Бестужева Александра Николаевича, сотрудника полиции Комсомольского РОВД г. Владимира”.

Булдаков выпил виски и налил еще — на этот раз сразу полстакана. Он крепко задумался. В полной тишине он провел не менее получаса. Наконец полковник пошевелился и сказал вслух, обращаясь к кому-то за окном:

— Я вам не Станиславский, конечно, но я — не верю, — Булдаков скомкал отчет и бросил его в урну. Но опомнился и достал его обратно.