Приди и победи (СИ) - Васин Александр Юрьевич. Страница 50

— Не стоит так сильно переживать за него. Наверняка, он уже в Раю, попивает мохито и ведет отвлеченные беседы о классицизме в русской литературе.

К сожалению, мы не можем спускать на тормозах все поползновения наших врагов — и иногда приходится идти на крайние меры. Вот, например, американский агент ФБР Тед Гандерсон попил у нас много кровушки. Я навсегда запомнил его слова из одного интервью: “Я проработал старшим специальным агентом отделения ФБР в Лос-Анджелесе двадцать семь с половиной лет. Я получил квалификацию в суде как эксперт по сатанинским ритуальным извращениям. У меня есть информация, что большинство известных мировых актеров и певцов вовлечены в такого рода деятельность”.

— Этот агент мертв?

— Терпеть его расследования вечно было невозможно. В 2011 году мы провели спецоперацию по его ликвидации. Но внешне все выглядело пристойно.

Пойми, Олег, мы не убийцы. Но мы боремся за претворение нашей идеологии в жизнь, мы ограждаем ее от посягательств таких людей как оперативник Гандерсон или полковник Булдаков. И это — серьезная работа, которую я предлагаю тебе. Ты нужен нам не как очередной победитель “Евровидения”, нет, мы видим в тебе намного больший потенциал. Я хочу, чтобы ты встал рядом со мной и потратил свою жизнь, защищая наши идеалы. Хочу обратить твое внимание, что это будет очень долгая жизнь.

Олег задумался. Он понимал, что его сейчас искушают. И что, поддавшись на уговоры Хачериди, обратного пути уже не будет. Скорее всего, он потеряет своих друзей, родных и весь тот мир, к которому он привык и который успел в свои молодые годы полюбить. А с другой стороны… Новые перспективы, которые перед ним открывались… Разве не об этом мечтают все люди на Земле? Не думать о еде, деньгах и работе. Когда всего этого в избытке, можно посвятить свою жизнь тому, что действительно тебе важно, интересно.

Словно прочитав его мысли, Хачериди сказал:

— Если ты согласишься, тебе не обязательно кардинально менять свою жизнь. Ведь вступив в Воинство Свободы, у тебя не вырастут крылья или копыта. Тебе даже не нужно будет увольняться с работы, по крайней мере, до тех пор, пока ты сам этого не захочешь.

— Ну если все так, как ты говоришь, какова же цена всех этих денег, славы и прочего? — все еще сомневаясь, спросил Олег. — Все, как у Фауста? Душа и вечные муки после смерти?

— Я тебя умоляю, — на одесский манер ответил Хачериди. — Кому все это надо? Гете — большой фантазер. Он сам заключил сделку с Дьяволом, но при этом описал сей процесс в соответствии с готической модой своего времени.

— То есть Сатана ничего не потребует взамен? Как-то слабо в это верится.

— Ну почему же? Есть одно условие. Ты должен стать свободным, свободным во всем. Твоя религия, Олег, накладывает огромное количество ограничений, а их быть не должно. Сбрось оковы законов и морали, живи только своим собственным выбором, своими собственными решениями. Стань по-настоящему вольным ветром. И не надо тратить время на глупые вещи типа зарабатывания денег и построения карьеры — все это мы берем на себя.

— А ты сам живешь так?

— Свобода — в моей крови. Я был рожден белокрылым ангелом, в чьи обязанности входило обучение людского рода языку, на котором они могли бы общаться. Это было очень давно, Олег, но я храню воспоминания о тех днях. Мне нравилась моя работа. Но очень скоро я стал замечать, что людям разной кожи, разного строения тела сложно говорить на одном языке. Я осознал истину: к каждому народу, к каждому человеку нужен свой подход. Людям, живущим на разных континентах, в разных климатических поясах неудобно произносить одинаковые звуки. Я много раз пытался объяснить другим ангелам свои мысли, но всегда наталкивался на стену: за нас все давно решили, просто иди и выполняй свою работу.

Вот почему я встал на сторону Самаэля, разделил его судьбу, но не разуверился в его идеалах. Однажды приняв их, не сможешь жить по-другому и ты. Так что решайся.

— И как все произойдет? Подпишем договор кровью? — иронично спросил Олег. — Что будем использовать? Ритуальные ножи? Перья феникса? Или будет достаточно шариковой ручки?

— Подписывать ничего не нужно, — улыбнулся Хачериди. — А вот крови, безусловно, будет много. Ведь для того, чтобы стать воином Свободы, тебе необходимо переродиться. А для этого — нужно сначала умереть.

Хачериди резким движением вынул из кобуры пистолет, приставил его ко лбу Олега и нажал на курок. Раздался выстрел. Лейтенант с удивленным выражением лица медленно завалился на спинку кресла. Между глаз у него дымилась небольшая дырка.

Не тратя времени даром, грек приступил к ритуалу воскресения. Разрезал свою ладонь и кровью нарисовал потаенные знаки вокруг пулевого отверстия. Поигрывая ритмом и громкостью нараспев прочитал необходимые заклинания. В этот момент в дверь стали стучать сотрудники РОВД, обеспокоенные звуком выстрела.

Хачериди ускорился. Сквозь человеческие черты лица все чаще проникали демонические. Он делал одному ему понятные пассы руками, голос при чтении заклинания становился все выше.

В дверь перестали стучать и начали барабанить.

Хачериди оборвал себя на полуслове.

Кровь, размазанная уже по всему лицу и лбу Олега, задрожала и быстро затекла обратно во входное отверстие. Грек подставил руку, и на его ладонь вывалилась пуля.

В коридоре дали команду ломать дверь.

Хачериди провел ладонью по лбу, и рана затянулась сама собой.

В тот момент, когда дверь с грохотом слетела с петель, Олег, охнув, открыл глаза.

В кабинет ввалилось сразу пятеро полицейских, у троих из них в руках были пистолеты.

— Что здесь происходит? — закричал дежурный.

Хачериди с удивленным выражением лица повернулся к коллегам. Он крепко держал стакан с виски.

— А шо таки случилось, граждане? — снова включил он одессита. — Разве издали закон о запрете двум бравым хлопцам посидеть да повыпить немного горилки? Я не слышал. А ты, Олежек?

Живой и здоровый Олег встал из-за стола и подыграл греку:

— Таки и я не слыхал. Может быть, вы, господа?

— Мы слышали выстрел, дверь была заперта. Мы вас звали, а вы не открывали, и — вот, — растерянно показал на вход дежурный.

— Так это мне Олежек показывал нового вДудя, — махнул рукой Хачериди. — Вы же в курсе, что он перешел на новый уровень: вместо интервью теперь документальные фильмы мастрячит?

— В курсе, — буркнул дежурный. — Пойдемте, ребята. — На выходе он остановился и спросил грека исподлобья: — А с дверью-то что делать?

— Да фиг с ней, с дверью, — махнул рукой грек. — У нас же сейчас в городе военное положение, вот и спишем на войну. Будет время — починим, а еще лучше — купим новую.

Удовлетворенные тем, что никакого наказания не намечается, полицейские покинули кабинет. Олег озадаченно потер лоб.

— Я был мертв? Или мне это приснилось? — спросил он у Хачериди.

— Был-был. Но теперь — живее всех живых. Кстати, и здоровее многих тоже. Можешь не благодарить. Под шумок излечил тебя от всех зарождающихся у тебя болячек.

— Круто, — улыбнулся лейтенант. Он и впрямь чувствовал себя намного бодрее. — И вот что интересно… Скажи: а у меня был выбор перед этой встречей?

— Апокалипсис близок, Олег, — серьезно ответил Хачериди. — Но я надеюсь, что он пройдет по нашему сценарию, а не по книге Иоанна. В любом случае, мир скоро изменится. И какое место в новом порядке займешь ты, решать только тебе. Но сегодня шанс на свободное будущее у тебя, безусловно, появился.

— И что мы будем делать дальше?

— Дальше нам предстоит тяжелая работа. Для того, чтобы разрушить клетку Самаэля, нужно больше человеческих душ. В топку пойдут те безумцы, которые возомнили себя слугами Сатаны, при этом ни на секунду не представляя, что это по-настоящему значит — быть воином Свободы. Завтра — Пасха, решающий день. Поэтому этой ночью мы с тобой спать не будем. Мы превратимся в двух кочегаров, кидающих души-поленья в огонь. Эти души жалеть нечего, у них все равно не было будущего. Зато мы можем подарить будущее всем остальным.