Жизнь - борьба (СИ) - Белозеров Василий Семенович "Белз". Страница 40

Наспех одевшись в студии Бригит, обнялись, и сразу оказались в знакомой кухне. Александра напуганная нашим неожиданным исчезновением два часа назад, не сходила с места ожидая возвращения. «Жила», какая бы она ни была бандитка, давно ей стала единственно родным человеком. Она чувствовала постоянную боязнь тети в отношению меня. Давно привыкнув доверять авторитету старших, ещё в деревне, Сашка и теперь ещё верила, но только приёмной матери. Я сразу ей понравился, необычайные способности укрепили веру в моё сказочное происхождение, но сложные отношения с Серафимой заставили её разрываться в определении своих симпатий. Она буквально ревела из за невозможности выбора между нами.

Подслушивая начало нашего разговора в кухне, Александра, вдруг потеряла звуки наших голосов. Вбежав в комнату никого не увидела и опять испугалась. Ноги снова подогнулись и она просидела так все два часа. У девушки в городе нет ни одного человека с кем могла бы посоветоваться сейчас. Ей некуда идти и не на что надеяться, если мы, самые ценимые и близкие люди, вдруг кинули. Она отлично понимала, что исчезновение хозяйки, грозит ей неминуемой смертью со стороны обиженных конкурентов. Именно об этом её предупредила Серафима прежде чем приступила к устранению противников по бизнесу. Даже Александра понимала, что от сиюминутной разборки их спасает только беспрецендентная наглость. Мудрые бандиты Питера, хорошо знали и ценили ум этой хрупкой женщины, сумевшей подняться среди сильных и наглыхмужиков. Они не могли представить, что «Жила» могла отважиться на подобный шаг не имея солидного прикрытия в лице серьёзного авторитета. Вот сегодня, этот «авторитет» забрал единственную надежду «для серьёзного базара», — как он сказал. Никакие мысли не лезли в голову и девчушка зачарованно смотрела на пустое место перед собой.

Лёгкое шуршание и непонятный писк заставили Александру поднят голову. Шуршало криво напяленное платье на Серафиме, крепко обнимаемой Василием. А писк оказался слабыми стонами страсти, издаваемыми девушкой. Если бы не знакомое платье, Сашка не узнала бы хозяйку. Вместо, выглядевшей напятьдесят лет бандерши, стояла стройная и счастливая девушка, попискивающая от избытка чувств. Александра истерически захохотала. Мы оба поглядели на неё с удивлением. «Любопытно, — сказал я холодным тоном исследователя беспозвоночных, — как можно реветь и ржать одновременно». Размазывая по щекам слёзы, всхлипывая, плакса выдала: «Вы помирились…а я думала смертоубилися». Тут уж, грохнули ржать мы. «А с чего ты взяла, что мы ссорились?» — спросила Серафима отсмеявшись. Осмелевшая приёмная дочь, храбро ответила: «Вон как ты его боялась» — Я ведь заметила, чай не дурочка. «А ты тоже ругаться хотел» — совсем уже обнаглела она, видя наши счастливые улыбки. «Было бы странно, — заметил я, — если бы меня не боялись» — А что хотел, то я и сделал. Повернулся к Симе: «Сколько раз…, а то уже со счёта сбился». Мы понимающе, объединённые одной тайной, дружно засмеялись и обнявшись поцеловались. Девчонка подбежала к нам, обняла всех и выкрикнула: «Противные, даже меня не взяли».

«Обсудим наши дела за чайком? — предложил девушкам, — Сейчас за штруделем сгоняю». Огромный ведёрный самовар стоял холодным. Хотя никто не упрекнул Сашу, она прохныкала: «Я же не знала, что нужен будет чай» — Если бы мне сказали, я б уж согрела. Улыбнувшись, посоветовал пока заваривать, обещав появиться через две минуты. Глянул на свои новые наручные часики, посмотрел на настенные с кукушкой. Мои размышления перебил визг младшей девушки. Она сунула пальчик под струю кипятка из крана. Серафима засуетилась в поисках сырой картошки, разрезав которую полезно приложить к ожогу. «Верить надо людям, — произнёс укоризненно, — я же чай велел заваривать а не палец» — Хорошо, руку не догадалась сунуть. Взяв за кисть, поднёс уже покрасневший палец и тихонько подул, тут же исчезнув из комнаты. Сначала, забрал три коробочки часов на базе «Тайга» и только потом, в знакомой кондитерской на углу Моренштрассе и Шарлоттенштрассе, купил пару отличных и свежих штруделей.

«Чай ещё не настоялся, — встретила моё появление Александра виновато улыбаясь, — где же такую красоту делают?» — восхитилась она непривычному кондитерскому запаху моей ноши. Предложил ей нарезать пирог, пока мы, с её приёмной мамой, подсели ближе к столу наклонившись друг к другу. «Всё, Сима, отлично у тебя получается, — начал я совещание, — молодец, что не боишься рисковать» — Тебя убить ни у кого не получится, будь в этом уверена. — Понимаю, что хочешь как можно больше людей одарить, раз появилась такая возможность. — Самый главный твой промах, — слишком ты стараешься. От неожиданности, собеседница даже хохотнула. «Не поняла, — вытаращила на меня голубые глаза, невинно хлопая ресницами, — это как так?» Пришлось объяснять прописные истины, что «слишком хорошо, тоже не хорошо», что желание помогать всем без разбору плодит в людях иждивенчество, что главная цель, не создавать города нищих возле бесплатных кухонь, а распространять наше «лекарство» в ширь. Посоветовал выгонять накормленных нищих из города, чтобы они распространяли весть о её кратковременной помощи нуждающимся по всей России. «Или, хотя бы в окрестностях Питера, — погладил её руку, успокаивая, — нам надо больше разных сёл и целых регионов охватить, а не одних и тех же откармливать». Деловая женщина моментально нашла новый вариант своей работы, предложив устроить передвижные кухни способные доставлять питание телегами, машинами и дрезинами. «Так можно хоть чухонцев самых дальних подкармливать, — улыбнулась и продолжила, — а по железке, так до самого Китая всех нуждающихся кормить можно». Я сильно хлопнул по массивному столу, и подпрыгнули, жалобно звякнув, выставленные уже чашки с блюдцами из тонкого кузнецовского фарфора. Сашка испуганно оглянулась на нас, пытаясь быстрее понять, что случилось. «Где же ты раньше то была!? — обнял я бывшую проститутку. — Быть тебе моей заместительницей и главным консультантом!» Счастливая Сашенька разливала чай и раскладывала слоистую сладость, облизывая пальцы. Дождавшись когда все сели, перед дымящимися чашками с чаем, вынул коробочки с часами и торжественно вручил своим ценным помощницам швейцарские подарки. Для женских запястий они казались великоватыми, но посоветовал девушками носить их на ленте. «Вас первыми награждаю, — сказал, когда завершил ритуал, — как самых ценных и любимых моих помощников из всех». Серафима, теперь уже полностью просчитавшая мою психологию, осторожно спросила: «А много ли помощников ты Василёк имеешь?» — В чём тебе помогают? — В том же, что и мы? Поблагодарив за верный вопрос, признался, что именно их я хотел бы первыми посвятить, полностью, в свои замыслы и планы. «Помощников имею много, — принялся признаваться, — но они в основном «кодированные», в разной степени». Объяснил, почему не боюсь, что про меня и моё влияние разболтают сплетни по всему свету. Не стал углубляться в технические возможности моих способностей, так как сам не знал их до конца. Намекнул только, что они почти безграничные, часто сам иногда не знаю, на что способен. «Как на море в Австралии? — понимающе подсказывает старшая слушательница. — Когда болтались на волнах как бычьи пузыри». «Вот ведь какая чуткая деваха!? — вспоминаю тот момент, — а я ещё надеялся, что она не заметит». — Да, моментов, когда открываются мои сверх — способности бывает много. — Многое могу делать, но не могу самого главного. — Не могу выбрать оптимально верно то, что нужно делать для успеха своих дел. «Вот как ты, только что, — положил я ладонь на руку Серафимы, — играючи нашла способ распространения моих «лекарств». Рассказал, как обходил и агитировал всех колдунов, ведунов, шаманов и лекарей работать на меня. Спросил мнение опытной предпринимательницы с криминальным прошлым. Никитична целиком одобрила мой вариант. «Условия других стран, — как бы размышляя говорила она, — не позволят организовать бесплатные кухни и раздавать бесплатные обеды как у нас» — Обязательно найдутся недоверчивые к иностранцам. — Местные паханы будут противиться появлению незнакомых, чужих имавторитетов. «Для заморских краёв, — уверенно сделала вывод, — вербовка местных крыс самое первое, что нужно делать» — Наверняка могут быть и другие варианты, но без подробного знакомства с местными привычками, ничего другого лучше не выдумывать. Прислушиваясь к её мыслям больше чем к словам, понял, что она от чистого сердца предана мне. Те, кто живут в мире без совести, должны отлично понимать истинную ценность чести и совести. Наивны обыватели предполагающие полное беззаконие царящее среди уголовников. Законы у них не гражданские, но соблюдаются гораздо строже мирских и божеских.