Предназначенные (СИ) - "Луналикая". Страница 20

— Ри, я знаю, ты здесь! — вдруг послышался знакомый мелодичный голос в моей голове.

— Кая, — прошептал я, тут же узнавая его обладательницу.

— Давно не виделись, мой мальчик, — передо мной встала снежно-белая волчица.

Насколько я помню, Кая никогда ею не была. Она была дочерью простой смертной семьи, но не оборотнем.

— О, да. Твой вопрос на лице написан, — она превратилась в человека. И передо мной стояла пышногрудая красавица, с длинными волосами пепельного цвета. Цвет ее глаз изменились с синего на темно-сиреневый. — Ри, давно не виделись, — слащаво улыбнулась мне.

— Кая, — сквозь зубы процедил я.

— О, дорогой, не стоит из-за прошлого враждовать, я хочу всего лишь добра миру оборотней, — Медленно шла в нашу сторону. Несмотря на колоссальные изменения, что произошли с ней, ростом все же оставалась ниже меня. Когда между нами оставалось несколько сантиметров, Кая остановилась. — Ты пахнешь иначе, — вдруг принюхалась она. Ее лицо изменилось, вместо добродушной улыбки появились нотки ярости.

— Кто она? — зарычала Кая.

— Ты, о чем? — холодно произнес я, не отрывая от нее взгляда.

— О той сучке, которая виляет перед тобой хвостом! — огрызнулась она.

— Тебе-то какая разница? Ты уже выбрала свой путь. Лет десять назад, если ты не забыла! — кровь ярости медленно вскипал по венам.

— Я выбрала этот путь ради тебя! — крикнула она. Окутанные ревностью глаза волчицы полыхали. — Я ради тебя согласилась на этот фарс! — уже более спокойно прошептала.

— Нет, ты выбрала этот путь ради себя, — прорычал я.

— Если бы не согласилась, то не обрела бы волчицу, — тихо произнесла Кая.

Она мгновенно из храброй и самоуверенной превратилась в уставшую от жизни женщину. Ее плечи поникли. Мне захотелось ее обнять, успокоить как в прежние времена. Но мой волк зарычал. Он метался туда-сюда, хотел отогнать чужую самку.

— Ты заплатила большую цену, за мечту обрести волчицу. И все это ради этого? — не веря своим ушам.

— За то у нас будут волчата, — она подняла на меня свои глаза, и в них я увидел надежду. Не смог больше смотреть и отвернулся.

— Нет, Кая, нет. Уже поздно, — вздохнул я.

— Я клянусь, у нас с Киром нет детей, и теперь я альфа северных волков. Самая сильная волчица. Мы можем объединить два лагеря, и волчат станет больше, — положив руки на мое лицо, развернула меня. Но ее ждало разочарование. — Это из-за нее? — ее глаза сверкнули.

— Она моя истинная пара! — сказал я.

Кая истерично рассмеялась.

— В нашем мире не существует истинной пары. Только если сильные самки и самцы скрестятся, то тогда и только тогда можно получить сильных наследников, — ее слова были похожи на безумие.

— Ты бредишь, — оттолкнул ее подальше.

— Дже Вэй, ты же умный, скажи ему, что все, что сказанное мной — правда! — обратилась к нему девушка.

Все это время, молчавший друг заговорил:

— Кая, ты знаешь легенду… — начал он.

— Но это всего лишь легенда! — вскинула руки Кая.

— Нет, — холодно произнес Дже Вэй. Ведь он был свидетелем предательства Каи. Она была его сестрой, которая должна была выйти замуж за альфу. Но ее алчность и тщеславие погубили многих в южной стае. — Купер и Айрин уже нашли своих истинных. Скоро и я найду.

— Ты тоже считаешь, что я предала? — спросила Кая, в ее голосе присутствовали нотки сожаления и надежды.

— Тебе ли не знать, — безразлично пожал плечами Дже Вэй.

— Что ж, — она опустила голову. — Значит, не судьба и нам не по пути. Священная жрица была права. Вы не согласились бы, — она вдруг подняла глаза и на губах застыла безумная улыбка. — Кровавая луна приближается, и она требует новую жертву. Наивную, невинную деву! Тем самым укреплю положение сильной альфы! — зашипела безумным голосом. — И я знаю подходящую кандидатуру, — с этими словами она обернулась в волчицу и завыла. Когда она скрылась, я моментально обернулся и побежал в сторону дома. Дже Вэй старался держаться рядом и не отставать.

Мы добрались до Дернса к утру. Дже Вэй вернулся к себе, а я, не теряя ни минуты, пошел искать Машу.

Как только вступил за порог особняка, услышал шум со стороны кухни. Увиденное повергло меня в шок.

— Ну, старая сука, теперь я на тебе отыграюсь! — оседлала Маша Моа и вырывала ей волосы. Рядом маячила Яои, которая запускала мою посуду в моих же наложниц.

— Герд! — мысленно прорычал я.

Наложницы, Яои, Маша и Моа были вся в отеках, синяках и царапинах. Волосы у всех стояли дыбом.

Маша замахнулась кулаком на Моа. Та в свою очередь пыталась достать своими ногтями Машу. Работники кухни сжались в углу и их глаза перескакивали от одной девушки к другой. А повар вообще сидел под столом и следил за представлением.

— Что тут во имя Луноликой происходит? — зарычал я. Все участницы данной драки замерли и обернулись в мою сторону. На кухне воцарилась тишина. — Может кто-нибудь мне объяснит? — уже спокойнее спросил я.

Тут начался самый настоящий балаган:

— Это она…

— Нет, бесит!

— Пускай уберется!

— Сучка, виновата!

— Дорогой, я скучала…

— Ты забыл о нас!

Наложницы перекрикивали друг друга. От такого напора у меня закружилась голова:

— Заткнитесь! — прикрикнул я. Все замолчали.

— Наконец-то ты вернулся! — откуда-то донося приглушенный голос Купера.

— Купер? — позвал его.

— Да в кладовке я! — истерично крикнул он. Когда я открыл кладовку, то вид друга поразил меня.

Вдруг кто-то присвистнул:

— Вот это зрелище! Много я пропустил? — облокотившись на стену, стоял Дже Вэй.

— Купер, что с твоим видом? Такое ощущение, что по тебе прошлось стадо слонов! — подшутил он. Рубашка Купера была помята, в некоторых местах порвана. Его всегда тщательно уложенные волосы были лохматыми.

— Да это твои бешеные самки сотворили со мной такое! — буркнул он под нос. От его вида я еле сдерживал смех, но ради его уязвленной гордости держался изо всех сил. Я мысленно понимал, кто был виноват в это драке.

— Маша, Моа и Яои в мой кабинет. Живо! — прикрикнул я, и те зашевелились. — Герд! — позвал. Тот с невозмутимым видом зашел и поклонился:

— Господин!

— Проводи этих в курятник! — кивнул в сторону девушек.

— Мой господин!

— Хозяин! — стонали девушки. Но я, не обращая на них внимания, и двинулся в сторону кабинета.

Я вошел и сел на свое место. Купер пытался уложить свои волосы, Маша подпирала стену надув губки, ее подруга была белая, как мел, а Моа с налитыми кровью глазами буравила мою истинную. От этой картины мне вдруг стало смешно.

— Ну, рассказывайте! — сцепив пальцы и положив руки на стол начал я.

Девушки поджали губы и молчали. Сговорились что ли? Мои друзья только хмыкали, но ни как не комментировали случившуюся ситуацию. Я же откровенно посмеивался с этой картины.

— Молчим? — спросил, нарушая тишину.

Посмотрел на эту несчастную четверку, оглядывая каждого отдельно. Когда настал черед Маши, я чуть больше задержал на ней взгляд. Ее платье слишком сильно липло к телу, выделяя каждый дюйм ее прелести. Грудь, точенная хрупкая фигура. Во мне нарастал дикий животный инстинкт. Мой волк соглашался со мной желая овладеть ею. В волосах висели какие-то непонятные овощи. На щеке застыла кровь. И тут наши глаза пересеклась.

Я вздохнул, откинувшись на спинке стула и, смотря только на Машу, сказал:

— А теперь все выйдете из кабинета, — они все развернулись, чтобы уйти, но я продолжил. — Маша, останься.

Когда все вышли из кабинета наступила тишина. Никто из нас не проронил ни слова. Но я продолжал сидеть, а она стояла. Мы уставились друг на друга, молча играя в гляделку и не уступая первенство, словно на кону стояла наша жизнь.

— Не хочешь объяснить? — начал я спокойной, дабы не спугнуть последующими разговорами Машу.

— От этого есть толк? Все равно будешь винить меня, — обиженно буркнула Маша. Во мне нарастали теплые чувства по отношению к этой девушке. Но все же закаленный характер за последние десять лет трудно изменить за одно мгновение.