Чудовища в янтаре-2. Улица моя тесна - Бушков Александр Александрович. Страница 14

— То есть как это нет? — поднял брови Сварог. — А Грельфи? А Багряная Палата? А монашеские Братства? И наконец, кое-что у меня имеется в Хелльстаде.

— Да, действительно… — сказал мэтр Тигернах с некоторым смущением. — Инерция мышления, знаете ли. Многим свойственна. Мы совершенно не сотрудничаем с магами и колдунами земли — не видим в этом для себя пользы. Правда, Багряная Палата время от времени с нами связывается, но всегда необходима наша помощь в чем-то. Лишь дважды за восемьдесят последних лет они давали информацию, прошедшую мимо нас. Ну, а Хелльстад… Я на протяжении всей жизни как-то не привык принимать его в расчет в этом плане, и это не мое личное упущение, а повсеместно распространенное убеждение. Ну что ж, еще не поздно ничего исправить… Отправить материалы лично вам?

— Нет, — чуть подумав, сказал Сварог. — Отправьте Канилле Дегро. Она у меня вдобавок ко всему выполняет еще и функции министра связи. И, если уж говорить о Канилле, есть еще одно обстоятельство…

— Вы имеете в виду ее частицу эльфийской крови?

— Вы знаете?

— Ну, разумеется. Такие вещи легко определяет любой маг… и даже не особенно сильный колдун. Определили давно, когда здесь появилась ее бабушка, свежеиспеченная супруга графа Дегро, чистокровная дриада. Полагаете, Канилла может…

— Честное слово, не знаю, — сказал Сварог. — Но о способностях дриад или людей с кровью дриад до сих пор мало что известно. Или вам известно больше?

— К сожалению, нет.

— Значит, мы в равном положении. Мое даже чуточку выгоднее — потому что Канилла служит у меня и полностью мне доверяет, а с ее бабушкой я познакомился, когда узнал, кто она такая. Кстати, я попробую показать и ей материалы — вдруг что-то и получится? Старушка бойкая, живая, до дряхлости ей далеко, и она чуточку скучает после смерти мужа. Одним словом, я использую все возможности, какими располагаю. — Он криво улыбнулся. — В первую очередь мне подобные сюрпризы не то что неприятны, а прямо опасны как земному королю. Чертовски неприятно знать, что существуют непонятные и неизвестные прежде магические практики, способные поднять на бессмысленный бунт население части провинции. А если это не единичный случай и будут другие? Крупнее? Сегодня взбунтовались крестьяне десятка деревень и маленький городок, а если это накроет крупный город? Парочку полков или военных кораблей? Население пары провинций? И потом… Сдается мне, у этих «всплесков» должен быть инициатор. Как вы полагаете? У вас ведь большой опыт в этих делах, а я в них практически ничего не знаю, не было пока что причин интересоваться.

— Что вам сказать… Какой должен быть временной отрезок?

Сварог чуть подумал:

— Ну, скажем… последние сто лет.

Тигернах опустил руку на клавиатуру одного из трех компьютеров, с минуту старательно работал, потом, судя по жесту, отключил невидимый Сварогу экран:

— Итак… в течение последних ста лет — семнадцать случаев. Нынешний — восемнадцатый. Какой-либо регулярности в их появлении нет. Никакой закономерности, связанной бы с определенной местностью, природными условиями, страной, временем года и тому подобным, нет. Все случаи имели самую разную природу, бунт отмечен впервые. Что до статистики… Трижды нам удавалось установить инициаторов и взять. Четвертого взяла Багряная Палата, еще двое попали в руки боевых монахов. Еще в трех случаях были весьма веские основания подозревать существование инициаторов, но разыскать их не удалось. Другая половина появления непонятной, неизвестной прежде магии — так сказать, процесс, вызванный естественными причинами, хотя и не во всех случаях понятно, какими, ну, наподобие известного случая, когда крестьяне чисто случайно выворотили плугом кошку из черной бронзы. Прислать вам и эти материалы?

— Да, конечно, — сказал Сварог. — На этот раз — лично мне. Мэтр Тигернах… Ваши люди не пробовали изучать всплеск?

— Разумеется, они работают. Но дело движется туго. — Он помолчал с хмурым лицом, потом решительно сказал: — То, о чем я сейчас расскажу, государственной тайной или ведомственным секретом, безусловно, не является, но мне чисто по-человечески не хотелось бы, чтобы вы об этом потом рассказывали — ну, разве что своим ближайшим сотрудникам, если это будет необходимо. Раз уж об этом, в общем, давно забыли, не стоит оживлять тему вновь, осведомлять о ней общество. Признаюсь по совести, причины у меня чисто человеческие: ситуация для меня… и для многих в некотором смысле печальна…

— Обещаю, — сказал Сварог.

— Видите ли… И маги, и колдуньи, и прочая близкая к магии и колдовству публика испокон веков делились на две категории. Их принято именовать Пылающие и Пахари — названия появились опять-таки в старые времена, и не было смысла изменять. Пылающие — это творцы. Они не просто изучали магию — обогащали ее собственными разработками и достижениями, развивали. Неважно, шла ли речь о черных или белых магах. А вот Пахари, пусть даже весьма сильные, не в состоянии были создать ровным счетом ничего нового. Пользовались исключительно тем, что достигнуто и сделано предшественниками. Нет, разумеется, многие не раз пытались… но безуспешно. Кстати, и наша добрая знакомая Грельфи в свое время пыталась стать Пылающей, причем по юной глупости — черной. Не получилось, и хорошо… Так вот, все мы здесь, в Мистериоре, до последнего человека — Пахари. В том числе и я. В последние несколько сотен лет число Пылающих по непонятным им самим причинам все падало и падало, пока в конце концов в силу естественных причин не осталось ни одного. На земле происходил тот же процесс — ни одного Пылающего вы там сейчас не найдете. — В его глазах словно бы мелькнула боль. — Будь у нас Пылающие, вполне возможно, мы добились бы больших успехов в изучении не только «всплесков», но и многого другого. Но Пылающих больше нет…

Он выглядел так, что Сварог поневоле почувствовал к нему некую жалость. И поднялся с кресла:

— Позвольте откланяться? Кажется, мы обо всем поговорили…

— Да, конечно, — каким-то тускловатым голосом ответил мэтр Тигернах. — Материалы вам нужны срочно?

— Пожалуй, нет, — сказал Сварог. — Я на несколько дней ухожу на Ту Сторону…

Глава IV

ГОП-СТОП, МЫ ПОДОШЛИ ИЗ-ЗА УГЛА…

Дурацкая веревочная лестница уже давно ушла в прошлое как отживший этап первых недель чуть ли не художественной самодеятельности. Спуск на Ту Сторону сделался гораздо более комфортабельным: одну из толстых, каменных, выщербленных балясин перил давно заменили ее точной копией, маскировавшей не особенно и сложное устройство из арсенала мирной имперской техники. Еще три других убрали вообще и заменили точными голографическими копиями, через которые человек проходил, как сквозь туман или дым. Достаточно нажать кнопку на балясине — и возникает идущая от балкона к земле лестница, по которой могли идти в ряд два человека, не задевая друг друга плечами, — да вдобавок снабженная удобными перилами. Если возникала такая необходимость, лестницу можно было вызвать снизу, нажав ногой на ничем не примечательный короткий толстый корень одного из ближайших кустов — понятно, не корень, а педаль. Ею же лестница убиралась наверх, до поры до времени таяла в воздухе после визита на Ту Сторону очередного командировочного или группы.

Так что Сварог спустился на Ту Сторону с максимальным комфортом. В любой конторе, любом человеческом сообществе есть ветераны и новички. В данном случае ветеранами считались он с Элконом, Яна с Каниллой, Брагерт и еще с дюжину человек — первопроходцев, так сказать, Людей Веревочной Лестницы (Яна, правда, никогда лестницей не пользовалась, она летала, что ее из числа первопроходцев не исключало). Как водится, у первопроходцев возникли свои неписаные традиции. Одной из них было — спустившись на твердую землю, неторопливо выкурить сигарету или трубочку, стоя у подножия лестницы, — а то удачи не будет. Этакое профессиональное суеверие, вроде бытовавшего на Земле во времена Сварога обычая летчиков-истребителей, уходя в очередной полет, оставлять в буфете недопитую чашку кофе, чтобы допить по возвращении. Понемногу эту традицию здесь переняли и все остальные сотрудники Проекта — чему «старички» великодушно не препятствовали.