Я - чудовище (СИ) - Киров Ян. Страница 37

— Я не могу иначе, — признался Данте — Я дал слово. Пришлось пожертвовать независимостью. Ради чёртовой зависимости.

— В таком случае я снимаю свое предложение, — признал поражение старик.

— Что, даже не попытаетесь меня отговорить? — удивился Снеговик.

— Ты та ещё сволочь, но ты — человек слова, — произнёс полковник — Я понял это ещё в лагере. Ты ведь помнишь лагерь?

— Думаете, такое можно забыть? — усмехнулся Данте — Я частенько его навещаю. Во снах. И просыпаюсь от собственного крика.

— Мы все гадали, что тогда с тобой стало, — сказал старик — Думали, что ты сгорел.

— Я до сих пор горю, — улыбнулся уголками губ Снеговик — Неприятное ощущение. Можете поверить мне на слово.

ГОДЫ НАЗАД. ЗА ОКЕАНОМ.

Лагерь для врагов империи был окружен кольцом из колючей проволоки. Тот тут, то там торчали сторжевые вышки. Узников выстроили на площади перед деревянными бараками. Новоприбывшие заключённые стояли в сторонке. На них были нацелены винтовки охранников. Надзиратели знали, с кем имеют дело и были готовы в любой момент открыть огонь. Перед строем новичков замер мужчина с бледным изнеженным лицом. В отличии от охранников он не носил форму имперской армии. Возле мужчины, широко расставив ноги и заложив руки за спину, стоял молодой офицер.

— Добро пожаловать, заключённые! — громко произнёс мужчина — Я - начальник этого лагеря. У нас тут свои правила. И главное правило — бунтарям приходится туго. Но недолго. Если кто-нибудь из вас об этом забудет, то мы ему напомним. А потом… Не будет никакого "потом". Мы тут не в игрушки играем. Делайте то, что вам говорят и однажды окажетесь на свободе.

Начальник лагеря закончил вдохновляющую речь. Новоприбывшие заметно сникли. Все почувствовали, что

настоящим хозяином этих мест был страх. Он носился в воздухе, обжигая сердца противным холодком. Стоящий рядом с начальником лагеря офицер одёрнул мундир и вышел вперёд.

— Всем новичкам приготовиться к досмотру, — грозно рявкнул он.

— Это что ещё за тип? — спросил один из узников у стоящего рядом солдата Сопротивления.

— Старший надзиратель, — выдавил сквозь сжатые губы солдат — Я всякое про него слышал. Наши прозвали его Зверем. Поговаривают, та ещё скотина. Лучше его не злить.

Офицер зашагал вдоль строя заключённых, постукивая по ладони короткой дубинкой. Его сопровождали несколько приближённых охранников. Зверь напоминал пастуха, который по-хозяйски осматривает своё стадо. Внезапно взгляд офицера остановился на одном из заключённых. На том самом, который заинтересовался его особой. Узник не испугался и не опустил глаз. Это проявление независимости неприятно царапнуло Зверя.

— Ты! — офицер ткнул заключённого дубинкой в грудь — Выйти из строя!

Узник сделал три шага вперёд. Он почувствовал, как руки надзирателей умело обшаривают его одежду.

— Посмотри на меня! — потребовал Зверь — Если с тобой будут проблемы, то пеняй на себя. Ты меня понял? Чего молчишь? Язык, что ли, проглотил? Тебе задали вопрос. Отвечай! Скажи "Я вас понял".

Заключённый вздернул голову и расправил плечи.

— Я понял, — медленно произнёс он.

Зверь щёлкнул пальцами. Один из охранников подал ему какие-то бумаги. Офицер внимательно изучил документы.

— Значит ты у нас — пират, — Зверь покосился на стоящего перед ним узника.

— Я гораздо хуже, — отозвался заключённый.

— Здесь ты — никто. У тебя даже имени нет. Тут оно ни к чему, заключённый № 86.

Офицер поднял руку и хлестнул узника дубинкой по лицу. Это было уже слишком. Толпа заключённых зашумела, закопошилась. Мужчина, которого назвали пиратом, ощутил на губах привкус крови. Он напрягся и до хруста сжал кулаки.

— Эй, не глупи, — донесся из толпы заключённых чей-то голос — Этим имперским псам только дай повод. Мигом словишь пулю с вышки. Да и нас постреляют для компании.

— Ну, что я тебе говорил? — спросил Зверь — В следующий раз будешь знать, на кого скалить зубы. Ладно, на первый раз прощаю. Я — человек незлопамятный. Встать в строй!

86-ой вернулся на своё место.

— Рисково живешь, — покачал головой один из солдат Сопротивления — Он тебя сожрёт.

— Я ему не по зубам, — возразил Пират, медленно разжимая кулаки — Я никому ни по зубам.

Старший надзиратель продолжил обход. После переклички строй распался. Узники уныло разбрелись по баракам.

Барак был битком набит людьми в грязной оборванной форме Сопротивления. Он гудел, словно растревоженный улей. Мужчина, которого назвали пиратом, то и дело ловил на себе косые взгляды. Узник нашёл свободное место на нарах и растянулся на не струганых досках. Из угла за ним с интересом наблюдали седой офицер Сопротивления и сержант, который когда-то служил в штурмовом отряде повстанцев.

— Я не вижу мундира на нашем новом друге, — заметил седой — И он не похож на одного из наших. Что-то тут нечисто.

— Только скажите и его не станет, — предложил штурмовик.

— Давай не будем спешить, — поморщился седой — Сходи и прощупай нашего пирата. Только осторожно. Он, по виду, человек непростой.

— Я его мигом разболтаю, полковник, — пообещал сержант — Вы же меня знаете.

Штурмовик огляделся по сторонам. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, он вытащил из кучи тряпья самодельный нож.

— Это ещё зачем? — забеспокоился полковник — Я просил просто поговорить.

— Это на случай, если разговор свернет не в туда, — объяснил сержант, пряча оружие под куртку — Сами же сказали — человек непростой.

Штурмовик пересек барак и подошёл к нарам, на которых валялся 86-ой. Мужчина медленно открыл глаза.

— Я пришел послушать твою историю, — объявил сержант.

— Однажды я спал с двумя шлюхами сразу, — заговорил Пират.

— Я спрашивал не об этом, — покачал головой штурмовик — Тебе, наверняка, есть, что мне рассказать. Начинай.

— Честно говоря, мне ничего не приходит на ум, — признался 86-ой — Я не силен в рассказе баек.

— Ты уж постарайся! — посоветовал сержант — Начнём с простого. Как ты тут оказался? Ты — бессрочник?

— Очень верное наблюдение, — похвалил Пират — Что меня выдало? То, что меня засунули в лагерь, где сидят одни бессрочники?

— Плохо шутишь, — тяжело вздохнул штурмовик — Знаешь, кто дрых на этой койке до тебя? Один парнишка. Он был головастый. Прямо как ты. Только ему это не сильно помогло. Парнишка оказался крысой. Один из тех, кто продаст мать ради куска хлеба. Знаешь эту гнилую породу? Они ещё хуже паршивых имперцев! Угадай, что произошло, когда мы узнали о предателе?

— Наверное, вы его простили? — предположил 86-ой.

— Не угадал, — возразил сержант — Однажды ночью, когда парнишка сладко спал, ему накинули на шею полотенце. Накинули и затянули. Туго-туго. Вот что бывает, когда считаешь себя умнее всех.

— Это вся история? — уточнил Пират — Или будет какое-то продолжение? А то я не улавливаю смысла байки.

— Я рассказал историю до конца, — обронил сержант — Делай выводы.

— Не повезло тому бедолаге, — сделал вывод 86-ой.

— Твоя правда, — согласился штурмовик — А вот мне наоборот — повезло сказочно. На дух не переношу двуногих крыс. И давлю этих тварей ботинками. Без них мир станет только чище.

— Миру наплевать, — сообщил Пират — На тебя. На меня. На крыс. Мне наскучил этот разговор. Мы уже закончили с вопросами?

— Мы ещё толком и не начинали, — возразил сержант — Когда нужно я бываю очень настойчивым. И сейчас ты в этом убедишься.

Штурмовик потянулся за припрятанным ножом.

— Тише, братец, — 86-ой приподнялся на локте и хлопнул сержанта по руке — Ты что шуток не понимаешь?

— Сам напросился! — прорычал штурмовик.

Драки было не избежать. Но в этот момент в барак ввалился охранник.

— Эй, ты, как тебя там, — окликнул он Пирата — Собирайся! Тебя хочет видеть начальник.

— Похоже, сегодня я пользуюсь популярностью, — заметил 86-ой, поднимаясь с нар.

Когда Пират и надзиратель покинули барак, к сержанту подошёл седой офицер Сопротивления.