Улей. Отверженная (СИ) - Лужанская Алёна. Страница 14

— Его не должно было быть. — Бросив непонятную фразу, Ее Величество поднялась с кресла. — Мы с ним позже разберемся. Обещаю, я найду того, кто его оставил.

Сказала — и испарилась. А на полированном ящике комода белел шестигранник, высеченный острым когтем, — метка Улья.

Проснулась я с дикой головной болью и разбитым сердцем. Сжала и разжала пальцы рук. Ощущения, будто пару секунд назад они и взаправду держали четырехкилограммового младенца, никуда не делись. Вторая недовольно заворчала — ночами бесчинствовала Ники. И это было неправильно. Если так продолжится дальше, я окончательно сойду с ума.

Это был сон, всего лишь плохой сон. И разве я могла изменить своим планам, дав волю воображению? Я бы поверила живой Королеве, а не той, что поселилась в моих кошмарах, но мне отказали в аудиенции.

Остальные члены разведгруппы еще спали. Я встала, размялась и подсела к Киру. Тот исправно нес вахту.

— Привет. — Как бы нелепо это ни звучало, мне не хватало обыкновенной поддержки — сказывалось влияние человеческого социума. Андроид посмотрел на меня своим кристально чистым взглядом.

— Ты же понимаешь меня?

На секунду замер, обдумал и кивнул.

— Знаешь, кто я?

Он сжал кулак и поднял два пальца.

— Это что? А, Вторая? — Я усмехнулась. — Да, в нашем мире с именами сложно. А знаешь, почему?

Мне не требовалось ответа, а как слушатель копия Кира была идеальной.

— Чтобы было легко заменить одну фигуру другой. Мы все обезличены, только уровень силы определяет место по жизни. На самом деле я не такая крутая, как это может показаться со стороны. Я Сто Вторая. Так случилась, что первая сотня погибла в Кровавой Бойне. Наш десяток — последний из старого расплода, но об этом я тебе потом как-нибудь расскажу. Зови меня Ники — для меня это имя роднее. Ты помнишь, как зовут тебя?

Опять жесты. Кир хвастался, что мог бы пойти работать сурдопереводчиком.

«Люблю» — он беззвучно шевелил губами, подносил левую ладонь к подбородку, затем направлял ее к сердцу.

— Произнеси вслух.

— К…и…р. — Первые звуки давались сложно. — Ки-ир.

От знакомого голоса бросило в дрожь. После такой реакции разве нужны еще какие-либо доказательства? Ники бы сейчас и вовсе повисла у него на шее от избытка чувств. Если память и могла обмануть, то тело никогда. Один раз обжегшись, руку в огонь не сунешь.

— Замечательно, Кир. Теперь давай разберемся в твоих базовых установках. Скажи, кем я тебе прихожусь.

Опять два пальца вверх.

— Нет, ты не выходец Улья и не разведчик, мы не обязаны устанавливать наши отношения относительно своего потенциала и всеобщей полезности. — Я задумалась на миг. Вряд ли он поймет. — Тут все на порядок сложнее, чем у нас дома. Просто запомни, я Ники и я твоя жена.

Моя «половинка» — говорил он. А я недоумевала, что он имеет в виду. Физически я чувствовала себя прекрасно и цельно.

— Ты сильно зависел от меня, говорил, что жить без меня не сможешь.

— Не смогу?

— Тот Кир врал, конечно, но мне было приятно. А что касается тебя…

Скорей всего, разберут, когда я уйду, или оставят на потеху таким, как Четвертый. Было очевидно, что жителям Улья он пришелся не по нраву: пробный экземпляр оказался идеальным. Повезет, если Командир заберет его к себе. От этих мыслей у меня непроизвольно сжались кулаки и раскалился уголек в животе.

Неужели это ревность?

Почувствовав колебание внутри периметра, защитный круг Командира отреагировал предупреждающим сигналом.

Первым вскочил Док и рванул вглубь пещеры.

— Куда?! — рявкнул Командир, перекатываясь на бок и выпуская аркан, сотканный из силовых нитей. Не хватило доли секунды — беглец, петляя, как заяц, между наваленными камнями, успел скрыться за поворотом.

— Вот торпеда! — Четвертый, сидя на полу, сотрясался от хохота и не спешил следовать за Доком. — Вторая, признавайся, ты подпалила ему зад?

Резко поднявшись на ноги, я бросилась в темноту пещеры и сразу попала в звуковой вакуум. После возникшего беспорядка и шума резкая тишина ударила по ушам.

«Спасибо», — прошептала неведомому создателю этого чуда. Он разом обрубил колкие фразы, пущенные мне вслед.

Если бы Док был нормальным, отсутствие звуков его бы смутило и, возможно, даже остановило. Но длинный коридор впереди был пуст. Он разветвлялся, как крона деревьев, на несколько ходов то узких, то широких и уходил то вверх, то вниз. Проклиная свою несдержанность, я закрыла глаза и сосредоточилась на обонянии. Смешанный букет из запахов страха, пота, масла и металла стал отличным ориентиром. К тому же на лице Дока был мой след, и я уверенно шла по нему, пока не оказалась на краю обрыва.

Дальше пути не было. Блики от светящегося мха играли на поверхности подземной реки. Она текла неторопливо и казалась обманчиво неглубокой. Вода смыла все запахи, но оставила отпечаток моей Силы. Он явственно проглядывался на другом берегу.

Как с рождения бескрылый Док мог пересечь реку?

Мне пришел в голову только один способ. Разбежавшись, я оттолкнулась ногами и прыгнула через пропасть. Это был самый короткий полет в моей жизни. Не хватило буквально полуметра до цели. Зацепившись удлинившимися когтями за каменный выступ, я повисла на руках, едва не касаясь воды. На голову посыпалась крошка вперемешку с пылью.

Вот смеху-то будет — особенно у гвардейцев, — если узнают, что ученый-исследователь оказался более прыгучим, нежели разведчик. Хорошо, что никто не видел. Стоило признаться: я совсем растеряла подготовку.

Те несколько секунд, что я карабкалась по стене, были навсегда утеряны. Натянутая в струну нить-связь ослабла. Что-то заставило Дока остановиться, и вряд ли это был голос разума.

Один… два… три… Третий поворот я чуть не пролетела мимо. «Проклятые катакомбы, — сказал Четвертый, изучая наш маршрут. — Сравнять бы их с землей». А Командир ответил: «Если хочешь, чтобы мозги совсем спеклись, иди поверху».

Снаружи было однозначно безопаснее. Даже неприхотливые Уугры прятались по норам от палящего солнца. По понятным причинам и мы облюбовали короткий путь сквозь горы. Здесь обитали различные твари, в основном мелкие хищники. Съесть не съедят, но напакостить могут. Разведгруппы периодически проводили зачистки. И даже Док пару раз ходил с нами, дабы взять пробы для Королевской лаборатории, не доверял тонкую работу нашим грубым рукам. Поди докажи, что даже Четвертый с его «лопатами» мог с ловкостью шелкопряда создать узорчатое панно из силовых нитей.

Наконец, преодолев последние несколько метров, я оказалась на перекрестке нескольких ходов. Из продырявленного потолка просачивались слабые лучки света. После кромешной темноты они казались болезненно яркими. Проморгавшись, я оглянулась. Некогда круглое помещение исказило свои формы — часть находилась под завалом. Один проем зарос папоротником. В другом — на вид наиболее узком — торчал бок гигантского пещерного слизня. Два оставшихся лаза были более-менее проходимы.

Док нашелся у дальней стены. Нелепо размахивая руками, он пятился от трех землекопов. Морщинистые, лысые, с крупными выступающими передними зубами. Если бы не их метровый размер, они были бы обычными роющими грызунами — страшными, да и только. Но наш мир богат уникальными тварями. Он напоминает огромную сточную яму, куда сливают самых жутких, не вышедших ни лицом, ни добрым нравом созданий.

Мое появление стало сюрпризом для хищников. Они до последнего думали, что я сверну в другом направлении. Больных и раненых принято оставлять. Зачем я за ним пришла?

Землекопы, по натуре бесстрашные и холоднокровные, быстро сориентировались и скорректировали расстановку сил. Двое направились ко мне, третий атаковал Дока.

При выбросе силы я испытала истинное удовольствие, совершенно не подобающее ситуации. Сбросив оковы, лавина хлестнула по нападавшим чистым огнем. За секунды она выпила их жизнь без остатка и хлынула обратно в вены. Третьему ударная волна лишь подпалила бок, и он, разъяренный, метался от меня к Доку, щелкая зубами и брызжа слюной.