Шанс для Хиросимы (СИ) - Мостовский Евгений. Страница 58

На роль ударного самолёта запланирован палубный вариант Ju.87D (торпедоносец). Предназначенный для базирования на авианосце Ju.87E-1 имел складное крыло, усиленное шасси и посадочный гак. Предполагается старт самолёта с катапульты и с возможностью использования пороховых ускорителей. В качестве основного вооружения может нести торпеду LTF 5b или 800 кг бомб. К сентябрю на базе одного взятого со сборочной линии самолёта Ju.87D-1 был построен опытный палубный торпедоносец Ju.87D-1 /То. Планируется к заказу 115 машин Ju.87E-1.

Основываясь на этой информации «фюрер германской нации» легко согласился выделить дополнительные ресурсы для скорейшего завершения работ по авианосцам и модернизации «Гнейзенау». Он заверил своих адмиралов, что закупка геликоптеров и палубного оборудования в Японии будет проведена в ближайшее время. Значительно большие сомнения у него появились после того, как Редер начал настаивать на передаче флоту контроля над авиацией берегового базирования, всей вертолетной тематики и право заказа палубной авиации без опеки РЛМ. Ссориться с Герингом очень не хотелось и вопрос по береговой авиации повис в воздухе, но зато пришлось уступить морякам в остальных требованиях.

Воспользовавшись таким успехом, Дёниц, проявив неожиданные познания, рассказал о нежелании Люфтваффе заниматься дальними четырёхмоторными бомбардировщиками. Они наверное не очень нужны для войны в России, но на просторах Атлантики или Индийского океана без них не обойтись. Кроме всего, такие самолеты, вооружённые управляемыми бомбами с успехом заменят линкоры. Кригсмарине мог бы взять на себя организацию флотской экспериментальной группы на Не.277 с четырьмя двигателями. Этой темой неожиданно заинтересовался адмирал Тоёда, он рассказал, что сейчас в Японии полным ходом идёт работа над аналогичной машиной. Флот и Армия с удовольствием закупят несколько десятков таких дальних бомбардировщиков. Это в корне меняло дело, «фюрер» с облегчением вздохнул и объявил о запуске программы Не.277 как экспортной, а отечественный флот сможет получить несколько самолетов для ознакомления. Впервые за много лет Рёдер выиграл противостояние с Герингом.

Впрочем этот успех ни в коей мере не расхолодил гросс-адмирала, книга Роскилла настойчиво звала к действиям. Кригсмарине нуждался в победах, а информация о конвое JW-51B была исчерпывающей. Не воспользоваться такими знаниями просто глупо, но прежде надлежало вывести флот из-под излишней опеки «фюрера». 11 ноября, сразу после ухода крохотной эскадры японцев, в Восточной Пруссии было проведено совещание посвящённое перспективным планам войны на море. В операции «Геркулес» — десанта на Мальту, решено было задействовать все немецкие силы — 18 подлодок и торпедные катера. Дополнительно что-то отправлять в Средиземное море Рёдер и Дёниц отказались категорически, пусть отдуваются Геринг и Штудент. В Атлантике пока никаких принципиальных изменений не предполагалось, 40 лодок продолжают давление на американские и канадские конвои. Главный удар ОКМ предложил нанести в Заполярье. Гросс-адмирал произнёс целую речь о боевом содружестве с Вермахтом в судьбоносный момент титанического сражения на Востоке. Помощь на первом этапе должна будет заключаться в блокировании Северного маршрута ленд-лиза и на втором — десанта в Мурманск.

Делая такое предложение Рёдер практически ничем не рисковал. Британцы не решались отправлять свои линкоры так далеко на север, а Северный флот СССР достойным противником не являлся. Это означало, что можно добиться локального господства на море и провести десантные транспорты вполне безопасно. К тому же, не далеко от Мурманска в 39–40 годах существовала ВМБ «Норд», это позволило немцам детально ознакомиться с гидрографией района. Сам десант предполагалось высаживать в тылу советской 14 армии, что привело бы к ее окружению. После ликвидации котла у советов просто не оставалось сил для обороны Мурманска. Правда Кригсмарине не имеет своей морской пехоты, но это не беда. Достаточно выделить одну горно-егерскую дивизию и через несколько месяцев, находясь под оперативным управлением морских офицеров, егеря освоят приёмы высадки на необорудованное побережье. Успех операции сулил огромные выгоды — окончательно ликвидировался северный маршрут ленд-лиза и уже в навигацию 43 года можно попытаться установить связь с Японией по Северному морскому пути. Во всяком случае в 40-м году рейдер «Комет» уже проходил этим маршрутом, такой опыт грех не повторить.

Гитлер опешил, ещё никогда не было, чтобы флот сам напрашивался на участие в рискованных операциях. Обычно Рёдер ссылался на подавляющее преимущество англичан и стремился минимизировать риски. А сейчас…

— Но, а если британцы все же попытаются вмешаться? — Задал «фюрер» животрепещущий вопрос.

— Мы планируем нанести им несколько поражений в ближайшее время и надеемся, что после этого желание лезть на север у них надолго исчезнет.

И гросс-адмирал принялся излагать планы по атаке конвоев. Если вкратце, то к находящимся сейчас в Норвегии: «Тирпицу», «Хипперу», «Лютцову» и «Кельну» предлагалось срочно присоединить «Шарнхорст» и «Ойген», уже закончивших ремонт. Самый совершенный германский легкий крейсер «Нюренберг», который должен был уйти с ними, решили поставить на модернизацию, сделав из него геликоптер-трегер. Имея такое мощное оперативное соединение можно без боязни бороздить Арктику, разыскивая «купцов», ну а если британцы попробуют перехватить этот отряд… Тем хуже для них, после битвы при Адду больше одного линкора они выделить не смогут, а с одним «Тирпиц» и «Шарнхорст» справятся.

Гибель броненосца «Адмирал граф Шпее» и линкора «Бисмарк» произвели очень большое впечатление на Гитлера, теперь он не мог заснуть, если в море находился хоть один из больших кораблей германского флота. Сам про себя «фюрер» говорил: — «На суше — я герой, а в море — трус» и сейчас эта «трусость» проявилась в полной мере. Начались многочисленные придирки и сомнения, через долгих сорок минут, явно превозмогая себя, он согласился с перебазированием, но тут-же потребовал, чтобы тяжелые корабли выходили в море только после его личного разрешения. Рёдер ожидал этого и готов был идти на конфликт. Он сразу же заявил о том, что если «фюрер» не доверяет командующему ВМС, то тому ничего не остаётся как подать в отставку. Это был удар ниже пояса, Гитлер стушевался и начал искать компромиссы. В конечном итоге было решено, что отныне окончательный приказ о проведении операций тяжелых кораблей в море будет отдавать главнокомандующий, если определена достойная цель при высоких шансах на успех. Была принята резолюция: — «В случае выхода в море командир корабля должен действовать в бою по собственной инициативе в соответствии с тактической обстановкой, не ожидая специальных указаний от высшей инстанции. Только при этих условиях допускаются потери».

Таким образом, впервые за всю войну германские командиры кораблей получили право действовать в море по своему усмотрению в том случае, если вся операция была одобрена верховным командованием.

29 ноября 1942 года началась операция «Фронтхитер»: «Шарнхорст» и «Принц Ойген» с эскортом из 3 эсминцев: «Пауль Якоби», «Эрих Штайнбринк», «Карл Гальстер» и большого числа мелких боевых судов двинулись в путь из Готенхафена. Командующий отрядом, адмирал Шнивинд, держал свой флаг на борту «Ойгена». Уже при проходе Каттегата воздушная разведка англичан обнаружила отряд, несмотря на наличие истребительного прикрытия. Служба радиоперехвата расшифровала сообщение разведчика, и адмирал Шнивинд приказал увеличить скорость до 25 узлов. Утром 2 декабря отряд вошел во внутренние воды Норвегии, проход по которым осуществлялся под руководством лоцманов. Хотя два английских самолета вышли на немецкое соединение, поход в дальнейшем протекал беспрепятственно, и вскоре после полудня немцы оказались в Гримстад-фьорде, откуда в 41-м «Ойген» вышел в роковую операцию «Рейнюбунг». Волнение на море достигало 5–6 баллов, ветер 15 м в сек, снежные заряды ограничивали видимость, казалась бы авиации можно не опасаться, но англичане рассудили по-другому.