Заключенный на воле (СИ) - Маккуин Дональд. Страница 4

Ударения на слове «справедливый» оказалось достаточно, чтобы человек, стоящий в центре группы, оживился. Он был одет в те же цвета, что и женщина — точнее, в оранжевую рубаху с длинным рукавом и оранжевый просторный жилет. Брюки, заправленные в начищенные до блеска черные ботинки, были того же оттенка, что и жилет. Мужчина произнес:

— Возвышенный, вас оскорбляют прямо в лицо. Генерал фактически заявил, что суд был несправедливым. Вот почему он затеял…

Августейшее шипение заставило его умолкнуть. Император был облачен в черный наряд со стоячим воротником, который поднимался выше головы, а по бокам полукругом выгибался вперед. Сейчас Халиб выглядывал из своего воротника, словно из амбразуры бункера, и даже сверкающие бриллианты, усеивавшие края воротника, не сглаживали этого впечатления. Более того — голос императора внезапно сделался чрезвычайно официальным и столь же ядовитым.

— Командор Хэно, я не глухой. Ваше толкование слов генерала является ненужным, непрошеным и исключительно неразумным. Полагаю, мне нет необходимости указывать на тот факт, что единственным доказательством того, что изложенное капитаном Лэннетом описание событий на Паро правдиво, является злосчастное исчезновение командора Люмина Этасалоу, вашего непосредственного предшественника. Не правда ли, это в высшей степени загадочно — что после взрыва и пожара, уничтожившего секретное тренировочное оборудование Изначальной гвардии, в руинах так и не было обнаружено ни малейших останков командора? Я страстно желаю, чтобы Этасалоу побыстрее разыскали и допросили. Со всей требуемой строгостью.

— Люмин ни в чем не повинен, Возвышенный, — подала голос женщина. — Мы помним о своей обязанности нести свет и заботиться о сохранении и распространении знаний. Так завещал нам Прародитель, и так будет вечно. Что же касается действий других, Люмин…

— А я все ждал — когда же вы зачирикаете? — Халиб повернулся к женщине. — Мы поговорим наедине, Солнцедарительница. Через несколько минут. Эти недоумки оскорбляют меня своим присутствием. А вот вы — совсем другое дело.

В глазах Солнцедарительницы промелькнул страх. Но почти сразу же к жрице вернулась ее ледяная надменность. И лишь подергивание уголков рта предательски свидетельствовало о разыгравшемся беспокойстве.

Император Халиб тем временем обратился к другому мужчине, одетому в облегающий темно-синий мундир с черной отделкой — форму Изначального гвардейца.

— Управляющий Вед. Поскольку вы являетесь вторым по старшинству чинодолжностным лицом Изначальной гвардии и помощником нашего недавно назначенного командора Хэно, на вас лежит обязанность установить подробности этого позорного происшествия. Кроме того, вы должны отыскать капитана Лэннета.

Управляющий Вед кашлянул и, запинаясь, проговорил:

— Это потребует некоторого времени, Возвышенный. Гвардия сейчас ослаблена…

— Меня не волнует, сколько жизней унесет разбирательство, управляющий, и будет ли среди этих жизней ваша. Ваша гвардия ослаблена потому, что она разделена на части и вынуждена подавлять беспорядки на пяти из оставшихся одиннадцати — у вас хватит мозгов понять значение слова «оставшиеся»? — планет, находящихся под прямым имперским управлением. Люмин — наша государственная религия, наше вместилище всех знаний. Вы же теряете доверие народа и даже не догадываетесь об этом! — император Халиб вскочил на ноги, бурно жестикулируя и брызгая слюной. — Вон отсюда — вы, все! Кроме вас, Солнцедарительница. У меня к вам осталось несколько слов. Что касается всех прочих, по отношению к вам я испытываю только одно чувство — презрение. А, нет! Еще отвращение. Убирайтесь. Найдите мне Лэннета. Разыщите изменника. А теперь — вон отсюда!

И мужчины удалились. Все они, кроме командующего Стрелков, прежде чем выйти, украдкой бросали взгляд на Солнцедарительницу.

Император Халиб сдержал улыбку. Даже в нынешней чрезвычайной ситуации эти подхалимы не утратили уважения к одной из их числа. Император буквально слышал, какие мысли крутятся сейчас у них в головах. Солнцедарительница получила личную аудиенцию у императора. Кто в результате останется в выигрыше? А в проигрыше? И каким именно образом? Не возвысится ли кто-нибудь из врагов? Не столкнется ли с неожиданным препятствием? О друзьях речь не шла. На том уровне власти, которого достигла удалившаяся четверка, слово «друг» могло служить лишь наживкой.

Внимание императора переключилось на Солнцедарительницу. Халиб улыбнулся и пережил мгновение искренней радости, понаблюдав, как испугала жрицу эта злобная улыбка.

— Наконец-то мы одни, а? Пара дипломированных специалистов по выживанию. Вы на одной стороне, я — на другой. Как вы думаете, Солнцедарительница, мы просто хорошо сохранились или мы еще и намного умнее большинства окружающих?

Жрица нерешительно улыбнулась в ответ.

— Я никогда не была ни на какой «стороне», Возвышенный, кроме как на вашей. И я не совсем понимаю, что именно вы подразумеваете под выживанием. Моя связь с чрезвычайными силами на Паро была минимальной, если вообще можно считать, что она была. Мое единственное стремление — служить успехам Люмина — и империи. Я предупреждала командора Этасалоу и Мандро Та, что они превышают свои полномочия.

Халиб по-прежнему продолжал улыбаться.

— Так вот, значит, что вы им сказали? Превышение полномочий. Недурное выражение. Мне-то казалось, что вы являлись частью этого трио и вашей целью было скинуть меня с трона. Но теперь я вижу, что ошибался. Вы просто оказались сбиты с толку и позволили себе несколько незначительных вольностей. Может, вы все-таки изложите суть своего плана? Мне приходится просить вас об этом, поскольку я в свою очередь плохо понимаю смысл выражения «превышение полномочий» — ведь мои-то полномочия ничем не ограничены. А это вещи, касающиеся жизни и смерти. Но что это я? Мы же говорили о вас! О вас и вашем плане, направленном на мое свержение.

— Мне ничего не известно о подобном плане. Я пыталась остановить их, Возвышенный. Или, если угодно, можно сказать, что я пыталась их сдержать. Я спорила с ними до полного изнеможения. Поскольку я играю ведущую женскую роль в иерархии Люмина, одной из моих главных обязанностей является поддержание мира. Я никогда не забываю об этом. Я постоянно напоминала командору и Мандро Та, что цель нашей жизни — содействовать процветанию империи, а для этого необходимо заботиться о благе императора. Они ничего не говорили мне о своих планах, иначе я непременно поставила бы вас в известность, Возвышенный.

Халиб уселся и ссутулился, уронив голову на грудь. Теперь его голос звучал приглушенно, но все же слова можно было разобрать.

— Я не собираюсь убивать вас, поскольку вы будете служить мне куда старательнее, зная, что малейший повод может заставить меня изменить свое решение. Вы скучны, Солнцедарительница. Вы слишком трусливы, чтобы самостоятельно нанести удар, и слишком глупы, чтобы подыскать опытного союзника. Вы мне не опасны. А вот я являюсь для вас постоянным источником опасности. Запомните это и впредь неустанно твердите, что Люмин служит мне — тогда вы сохраните свою бесполезную жизнь. Теперь идите.

Император не шелохнулся и даже не потрудился взглянуть на жрицу. Солнцедарительнице неоткуда было узнать, что Халиб следит за ней из-под полуприкрытых век. Император всегда был начеку.

Некоторое время после того, как за Солнцедарительницей закрылась дверь, Халиб не шевелился. Он отдыхал, глубоко и неторопливо дыша и чувствуя, как расслабляются напряженные мышцы. Понемногу гнев императора утихал. И лишь полностью успокоившись, Халиб позволил себе просмаковать ситуацию. Он обнаружил новый заговор, растущий вокруг него. Заговоры. Козни. Интриги. Вот это жизнь! Император затрепетал от бодрящего, почти чувственного ощущения опасности.

Началась новая игра. Жизнь снова сделалась занятной.

Тихий звук, писк, который нельзя было бы расслышать уже с расстояния в несколько футов, оборвал ход императорских мыслей. Это был сигнал тревоги. Сигнализация была встроена в кресло и работала на ультразвуке.