Формула ботана: маг плюс лох (СИ) - Сергеева Александра Александровна. Страница 35

— Сделаю. У меня даже родилась гипотеза: я выжил потому, что инопланетный вселенец. Может, после подселения в это тело, я там что-то переиначил в башке. Оттого и вышло. Крутить не буду: мне не хочется тебя хоронить. Ты мне нужен. Мы друг другу нужны. Не потому, что красавцы. А потому, что у нас кроме нас никого нет. Убеждать, что ты итак Джеймс Бонд «семь звёзд», тоже не стану. Если честно, то быть Нартахом как раз для тебя. Ну, а если… не судьба…

— Плевать, — сообщил человек, который в отличие от Стаса боролся здесь за жизнь по-настоящему, а не от раза к разу чужими «руками». — Остопреснело мне всё. Ты прав: никого у меня здесь так и не появилось. Меня тошнит от местных. И тебя бы сдал, не поморщившись… Если бы ты был не ты, а местный. А то, что какой-то лох меня выкупил — до балды. Всё равно бы сдал. По злобе. А ты нарисовался, и меня как-то взбодрило. Эти, — кивнул он ближайший пустой костюмчик, — подкатили ко мне, когда я парковал туршей. Прямо в лоб: бабок хочешь или сдохнуть. Понятно, бабок. Когда узнал, кого заказали, хотел сразу по рогам настучать. Хорошо, мозги включились: если я сдохну, ты попал. Понятно, что согласился.

— А чего Ёали не взял? Тебя ж чуть не убили.

— Стас, ты даун? Кто бы поверил, что твой пёс даст добро? У него на роже написано: фанат монгольской сборной. Думал его предупредить, чтоб позже подключился. Не вариант: он бы тебя вообще никуда не выпустил. И что? Куда бы эти уроды припёрлись? Туда, где Витка с вампирами?

— Ты прав. За это я бы тебя сам прихлопнул.

— Короче, ближе к телу. Я хочу попробовать. Это не обсуждается. Если выгорит, значит, наши с тобой шансы удвоятся. А нет, так жалеть будешь только ты. Кстати, маг и волшебник, горизонт-то расчистился. Одни тряпки, как ты и обещал. Да ещё этот хмырь тут уши греет. Ни хрена не понимает, но тужится. Вот-вот родит. Что, отдышался? — спросил он на местном, приподнимаясь. — Будешь говорить, или я сразу перейду сапогом к твоей морде?

— Хозяин узнает, — прошипел упакованный в магические путы главарь предприятия.

— Даже не начинай, — зловеще посоветовал Дреб. — Рядом с Нартахом твои угрозы и сопли не стоят.

— Нартах! — презрительным сипом отреагировал смельчак. — Мы его скрутили в два счёта. Если бы не твоё предательство…

— Предают своих, — нравоучительно указал Дреб, осторожно садясь. — А вы мне до одного места. Я, в отличие от вас тупорогих, восемь лет всякие-разные науки изучал. В политике разбираюсь: есть мы, и есть они. А всё остальное вопрос денег. Кому ты должен был отдать Нартаха?

— Погоди-ка, — осадил его Стас. — Слышишь?

В распахнутую дверь отчётливо принесло звуки приближающихся шагов.

— Да, слышу я, — проворчал Лёха. — Это у тебя позднее включение. Ёали скачет.

— Как ты узнал, что?.. — опешил Стас, когда в дверь ввалился Бритый.

— Лох, — наградил его по заслугам Дреб.

И кивнул замершей посреди комнатухи подмоге: впереди остывающий от гнева Ёали, из-за его спины лупает фонарями нукк. Затем он попытался стянуть с одного плеча далат, зашипел от боли и попросил Бритого:

— Помоги.

— Ты ранен? — пролаял тот, загоняя саблю в ножны.

Вдвоём они выковыряли пациента из панциря, расслабили ремень и закатали рубаху. На пузе и боках Лёхи среди потёков и мазни свернувшейся крови краснели свежайшие рубцы. Ёали вопросов не задавал — знаком с таким волшебством.

— Кто послал? — Бритый, обернулся и указал носом на упакованную тушку.

— Молчит, — пропыхтел, уткнувшись подбородком в грудь, Лёха.

Он с интересом наблюдал, как операционную в районе пупка покидали доктора. Проследил их молниеносный перелёт на базу и одобрительно хмыкнул. Затем опустил рубаху и уставился на прилипшего к Стасу вампира:

— Ук, чего сидим? Чего ничего не делаем?

— А что делать? — растерялся тот, оглядывая валяющееся барахло. — Собрать?

— Балбес! — заржал Лёха. — Допрашивать будем. Этого надутого видишь? Это он на нас дуется. А ещё от гордости. Он думал, что я его пытать буду. А он гордо молчать. Такая вот игра у нас, у настоящих мужчин. А теперь ему хана. Потому, что у нас есть ты. Я сейчас стану задавать ему подходящие вопросы, а ты…

— Я понял, — с непередаваемым достоинством принял на себя вампир священную миссию.

— Вот и ладно, — удовлетворённо кивнул ему главный дознаватель.

И приступил к процессу, в который от всей души включился Ёали.

— А ты у нас большой человек, — похвалил Лёха Стаса, ковыляя рядом с Бритым по двору.

Верней, вися на его плече — так сразу после таких ранений на ноги не встать. Предрассветные сумерки встречали не только их — по двору уже шмыгали серые тени слуг заезжего дома. И всякого там персонала из караванов.

— Почему большой? — уточнил за Стаса Бритый.

— Вот тебя хотя раз в жизни ненавидел великий Пран? Нет? А кто-нибудь пожиже? Вот! Меня тоже. А Стас у нас не мелочится. Если уж враги, так самые убойные. Великий человек.

— Кто?! — буквально выстрелил вопросом Аркатан, вылетая на крыльцо.

— Ты знаешь, — буркнул Стас, заволакивая себя на целых три ступеньки вслед за двумя Гераклами, забившими на его кровавые раны.

Он не желал это обсуждать. Да, главарь наёмников назвал Лахуатана. Ему хотелось верить — это замечательно вписывалось во всю недолгую историю пребывания Стаса в этом мире. Но, червяк сомнения точил: наёмников можно нанять от имени любой персоны, которое им назовёшь. Его они и сдадут, если припрёт. А подлинный устроитель твоего праздника останется в стороне. Да хотя бы этот заботливый Фартах с таким дивно честным лицом.

— Ук, — вздохнул Стас. — Ты покажешь господину Фартаху, где мы оставили того нехорошего человека? А то у меня ноги отваливаются.

— Погоди-ка, — пробормотал Аркатан, вздёргивая его подбородок и раздвигая припухшие веки. — Что за дрянь тебе скормили? — он принюхался к губам пациента и поморщился: — Убой-трава. Жуткая гадость. И, кстати, очень вредная для здоровья. Пошли-ка, я тебе кое-что накапаю. Хорошо, что времени прошло немного. А то и без печени можно остаться, — он глянул на выстроившегося у крыльца комвзвода с троицей подчинённых и приказал: — Су-Трен, пойдёте с Ук-А-Уком. Заберёте там…, на что он укажет. Сделайте всё чисто. Как закончите, проводите Ук-А-Ука до порога комнаты господина Нартаха. Передадите с рук на руки, — напомнил он про некое обещание перемочить кое-кого за этого кровопивца.

А вечером следующего дня состоялся военный совет. Он проходил на свежем воздухе — в саду поместья гостеприимного таара, куда их притащил Аркатан. Это было первое западное поместье, в которое воткнулась бесконечная дорога с востока. Презренному красноголовому — к которому Фартах обращался с величайшим почтением — выделили маленький уютный флигелёк всего на пять комнатушек. Для оперативно выселенной оттуда прислуги. Нет, варвару предлагали поселиться в господском доме, но тот отказался. Что с него взять? Дикарь-с.

На военном совете присутствовало всё семейство Нартаха с сопровождающими его лицами. Детишки, понятно, носились вокруг деревьев. Ёали с Лёхой сцепились на почве тактики и стратегии — Стаса затёрли, игнорируя его просвещённое мнение. Во главе угла стоял один вопрос: самим валить членов королевской фамилии, сбросив с хвоста Аркатана, или ещё немного им попользоваться? Бесстрашный гладиатор Дреб стоял за первое. Более осторожный и дальновидный абориген Ёали настаивал на втором. Лёху, конечно, посвятили в суть проблемы. Принципиально он Стаса поддержал: надо валить подальше отсюда. На один из Порогов Бездны? Да, хоть бы и туда. Чудища Бездны? Нет чудища страшней человека и всё такое. Не слишком ли он самоуверен? Нет, он уверен в себе, в Стасе, и в том, что русские не сдаются. Особенно русские Нартахи.

На этом моменте Ёали споткнулся. Вопросительно посмотрел на Стаса, дескать, врёт, или безобидный фантазёр? Стас поморщился и начал смотреть в сторону. Сегодня Лёха жаждал воплотить в жизнь свой план по приобщению к магическому сообществу. Сдохнуть может, а спорит так, словно у него есть гарантированное завтра! Ещё раз убедительно проиллюстрировал, почему русские навешали фрицам в Сталинграде. Лёха ратовал за испытания и справедливость. Испытания для настоящих мужчин, и справедливость для него лично: Стас — целый волшебник, а он тут один, как плюгавый Тотошка. Прибеднялся, сукин сын! Уж на железного-то дровосека он — в отличие от Стаса — реально мог претендовать. Но, как говаривал дед, чем бы дитя ни тешилось — пусть подавится, сволочь неблагодарная.