Проклятие Гензеля и Гретель (ЛП) - Риркерк Марго. Страница 2

— Поговори со мной, — повторила Сабина.

Зная, что она не сдастся, пока я не скажу правду, я осторожно произнесла:

— Мне кажется, что деревенская жизнь мне не подходит.

Сабина рассмеялась.

— И это твой большой секрет? Я тебе говорила, что, когда тебе было пять лет, ты умоляла меня почитать тебе двадцатую сказку, в то время, как другие дети игрались в грязи.

Я воспользовалась сказанным.

— Я так благодарна тебе за все, что ты мне дала и за образование, которое я получила. — Хотя поблизости не было школы, я прошла учебную программу сама и сдала экзамен на аттестат зрелости раньше на несколько месяцев. Это заставило меня гордиться собой, так как обычно этот экзамен сдавали в девятнадцать лет. — Знаю, я получила больше образования, чем большинство людей в деревне, но боюсь, что мне этого мало. Я хочу учиться дальше.

Я ожидала, что лицо Сабины станет обеспокоенным, но она лишь улыбнулась мне.

— Я бы никогда не сдерживала тебя от достижения твоей мечты, Гретель. Но я не специалист в области образования. Реши, чего ты хочешь, и стремись к этому.

Я тяжело сглотнула. Пришло время для правды.

— Я хочу уехать из Зивальда и отправиться в Штутгарт. Хочу изучать литературу в университете. Я сберегла достаточно денег для аренды жилья на первые несколько месяцев, и планирую позаботиться о своих нуждах во время учебы, не важно, какую работу я найду.

Я надеялась работать в библиотеке, но так же была готова мыть полы или, даже, обслуживать господ в баре, если это потребуется для того, чтобы получить образование.

Сабина заключила меня в объятиях и погладила мои непослушные волосы.

— Мне будет тебя не хватать, моя дорогая девочка. Но лучше скучать по тебе и знать, что ты счастлива, чем удерживать тебя здесь и видеть несчастной каждый день.

— Спасибо, — сказала я. Чувства захлестнули меня, и я заплакала. Так мы стояли, обнимаясь и тихо плача, пока не зашипел чайник.

Сабина сделала две чашки мятного чая.

— Ты уже сказала Гензелю?

Я замотала головой. Он бы не понял и назвал меня эгоисткой за то, что оставляю его и уезжаю прочь.

— Лучше сказать сейчас, а не затягивать, — мягко произнесла Сабина.

— Я скажу, когда он плотно позавтракает. — Мы хихикнули, зная, каким хулиганом становится Гензель во время гулянок, и какая головная боль ждет его на следующий день. Я навострила уши, прислушиваясь к его храпу, но ничего не услышала. — Гензель всю ночь был у друга? — Мой брат имел тенденцию использовать одного из друзей, как оправдание, когда хотел провести ночь с девушкой.

Сабина сделала глоток чая.

— Всю ночь он был… — Лоб Сабины сморщился. — У одного из друзей. — Она покачала головой. — Не могу вспомнить, у Томаса или у Майкла. Или, возможно, это был Кристоф?

Дрожь прошлась по моей спине. Гензель провел множество ночей вдали от дома, и я никогда не беспокоилась, но неприятный голос в моей голове шептал, что он не вернется, что я не увижу его вновь. Я прогнала голос прочь. Это была неразумная речь моего чувства вины, что пыталась заставить меня поверить в то, что что-то плохое случилось, потому что меня там не было, потому что я не пошла с Гензелем на вечеринку. Но в этом не было логики. Гензеля окружали друзья. С ним все было в порядке. Он вернется в обед или вечером и развлечет нас историями о своих похождениях.

— Гретель. — Голос Сабины оборвал мои мысли. — Не затягивай с отъездом из Зивальда. Чем раньше ты уедешь, тем лучше. — Мои глаза расширились от удивления, и она взяла меня за руку. — Я не пытаюсь избавиться от тебя, Гретель. Но Зивальд, как и любая другая маленькая деревня, имеет тенденцию засасывать. Если не уедешь сейчас, потом будет только сложнее. Не трать свою жизнь напрасно. Она слишком драгоценна и проходит слишком быстро для того, чтобы оставаться в нерешительности.

— Не буду, — пообещала я, пытаясь понять, говорила ли она о себе. Сабина ни разу не жаловалась о том, что ей приходилось заботиться о Гензеле и обо мне после того, как наша мама умерла от туберкулеза. Сабина никогда не позволяла нам чувствовать себя нежеланными, и все же, я была убеждена, что ей должно быть было сложно взять двойняшек, когда она приняла сознательное решение не выходить замуж и не иметь собственных детей. Хотела ли Сабина уехать из Зивальда? Удерживали ли мы ее от этого?

— Хочешь поехать со мной? — вырвалось у меня. Брови Сабины поднялись, а я продолжила. — В Штутгарт. Ты можешь делать свои украшения там. Уверена, в городе ты бы нашла больше покупателей.

Сабина покачала головой и грустно улыбнулась.

— Слишком поздно. Поездки и переезды для молодежи. Я не хочу начинать все заново. Я хочу прожить остаток своей жизни тихо, здесь, в Зивальде. Но надеюсь, ты будешь навещать нас иногда, и ты должна часто писать мне.

Я крепко сжала ее руки.

— Конечно. — Я собиралась делать что-то больше, чем это. Я хотела присылать Сабине деньги и подарки. Ее бесконечная любовь и поддержка дали такому младенцу, как я, возможность иметь дом и никогда не чувствовать одиночества или страха. Небеса, должно быть, наблюдали за Гензелем и мной, когда решили послать нам такого ангела присматривать за нами.

В дверь резко постучали, и высокий голос прокричал:

— Гензель! Гензель!

Я открыла дверь и увидела Беттину. Одну из девушек, вьющихся возле Гензеля.

— Его здесь нет, — сказала я.

Ее горло задрожало.

— Значит, это правда. Он ушел с ней.

— Извини. Я не понимаю, о чем ты говоришь. — У брата было так много подружек, что было тяжело держать всех в голове и вспомнить, с кем он мог быть в данный момент. Большинство девушек знали, что Гензель лишь хотел развлечься, но это не останавливало их от появления на нашем пороге и требований увидеть брата.

— Женщина. Красивая блондинка в красном плаще. Она выглядела, как ведьма из сказок.

Я хотела сказать, что ведьм не существует, но пришлось замолчать, так как чашка Сабины упала на пол и разбилась на бесчисленные осколки.

— Что? — прошептала моя приемная мать. 

2. Гретель

Это плохо. Мой внутренний голос кричал, когда я поднимала разбитую чашку, изо всех сил пытаясь сохранять спокойствие.

— Начни с начала, — попросила я Беттину.

Она пожевала губу.

— Мы гуляли все вместе, празднуя день рождение Гензеля. — Она хмуро посмотрела на меня. — Он сказал, что ты не захотела приходить.

Пропустив замечание, я сделала знак, чтобы она продолжала.

— Мы веселились. Танцуя и выпивая. А потом появилась эта красивая блондинка. Она была старше нас и выглядела хорошо в свои двадцать. На ней был темно-красный плащ, и не было похоже, что она местная. Очень богатая. — Беттина затихла. Ее взгляд стал отдаленным.

— И? — Даже, не смотря на то, что по коже побежали мурашки от дурного предчувствия, я хотела знать все.

— Женщина улыбнулась Гензелю и жестом сказала подойти к ней. Он подошел, и они куда-то ушли поговорить наедине. — Беттина обхватила запястье. — Он так и не вернулся. Я подумала, это странно, что он оставил свой личный день рождения. — Она метнула на меня темный взгляд, давая понять, что она не приветствует того, что я не показалась на своем же празднике. — Я и несколько других девушек искали его, но не могли найти. Тогда Патрик сказал, что ведьма, должно быть, схватила его. Я не поверила ему и хотела убедиться, что с Гензелем все в порядке. — Она огляделась вокруг, будто Гензель должен был вот-вот появиться.

Я открыла рот, дабы возразить, что ведьм не существует, но страх во взгляде Сабины остановил меня. Она что-то знала, и мне нужно было понять что, после того, как я избавлюсь от Беттины. Я схватила брюнетку за плечи и повела к двери.

— Спасибо, что заглянула. Мы дадим тебе знать, когда Гензель появится.

Успокоенная, Беттина кивнула и ушла. Я закрыла за ней дверь и повернулась к Сабине.

— Что происходит? Ты же не веришь ей, или как?

Сабина переплела дрожащие руки.