#Даша_на_Луне - Сергиенко Алексей Леонидович "Asta Zangasta". Страница 59

Достигнув Чанъэ, я ухватилась за края люка и развернулась в воздухе, закрыв глаза. По своему короткому опыту в невесомости, я знала что так смогу обмануть свой вестибулярный аппарат. Поворачиваясь, я изо всех сил представляла себе прочно стоящий на лунном грунте Чанъэ.

У меня получилось — после переворота в воздухе, я сменила ориентацию. Теперь мне казалось что Странник находится выше меня. Люк, с торчащей лестницей, по которому я только что поднялась в посадочный модуль, торчал из потолка. А я прочно стояла на полу.

Убедившись, что я хорошо укоренилась — в смысле, привела свою систему отчета нуля в соответствие с видимой картинкой, я с интересом огляделась. Конечно, я уже видела фотографии, но только оценив вживую фактические габариты похожей на купе пассажирского поезда крохотной каютки, поняла насколько же тут тесно.

Попробую её описать. Как и в купе вагона, в каютке было окно — выпуклый фасетчатый иллюминатор, собранный из нескольких отдельных бронированных стекол, немного выступающих за торцевую грань каюты, словно кокпит старинного бомбардировщика. Таким образом, пилот мог смотреть и вверх, управляя стыковкой и вниз, на поверхность Луны.

Перед иллюминатором, даже немного залезая вглубь его, располагалась панель управления, со стандартным джойстиком от игровой консоли, укреплённом вместо штурвала. Наши инженеры, вдосталь насмеявшись над подобным решением, признали, что это остроумно и экономит время разработчиков — игровые джойстики имеют настолько оптимальную и прочную конструкцию, что превзойти её за разумное время не стоит и пытаться.

Перед джойстиком расположены несколько экранов, на которые выводятся данные от систем корабля и навигационных устройств. На них же транслируется видео от камер, расположенных в слепых зонах корабля. Еще на приборной панели укреплены несколько десятков обычных, механических тумблеров и стрелочных индикаторов — в случае отказа электроники во время солнечной бури, корабль не превратится в тыкву, а будет управляться при помощи электромеханических устройств, бумажных карт, логарифметической линейки и чьей-то матери.

Перед панелью управления расположено единственное в каюте кресло — широкое, с подголовником, подлокотниками и упором для ног. Кресло можно повернуть в сторону каюты, и тогда, на фоне звезд, оно и вовсе превращается в трон темного властелина из Звездных Войн. Настоящее капитанское кресло.

Жаль, что капитан в нём не посидит. В этом полёте, по крайней мере это кресло исключительно пилотское — и восседать в нём будет Бывалый, как бывший военный летчик.

Остальное пространство в кабине занимала стойка с тремя громоздкими лунными скафандрами и три спальных полки. Две из них были сложены, а на третьей, нижней, сидели улыбающиеся мне Балбес с Трусом.

В задней стенке отсека, расположена открывающая вовнутрь дверь в надувную шлюзовую камеру, сейчас, конечно, сдутую. Сбоку, у стены смонтирован загороженной белой пластиковой занавеской унитаз. И это еще не все — все свободные стены увешаны шкафчиками, воздуховодами, кабельканалами с сотнями проводов.

Оглядывая кабину, я подумала, с некоторой натужной веселостью, что после недели совместной жизни в этом общежитии, я, как честная девушка, буду просто обязана выйти замуж за своих коллег по камере. Сразу за всех троих.

Но веселье сразу пропало, стоило мне вспомнить, что неделю на Луне я должна была провести по предыдущей версии своего лунного вояжа. Сейчас продолжительность лунной миссии поставлена в зависимость от гипотетического воздействия Когототама и колебалась от пяти минут до семи суток.

Пять минут миссия могла занять в том случае, если я тоже подвергнусь лунному одержанию — в этом случае объявлялся немедленный старт. Семь суток занимал вариант, при котором Ктототам вообще не оказал воздействия на экипаж и мы могли бы спокойно выполнить запланированную научную составляющую миссии.

Помимо этих двух крайних вариантов, было несколько промежуточных — при которых я оставалась в своем уме и трезвой памяти, и могла провести крайне урезанную исследовательскую программу, главным пунктом которой было установление контакта, с контролирующей тайконавтов сущностью. В случае провала переговоров в действие вступал план «Б» — поиск психотропного вещества, способного привести мозги тайконавтов в состояние, при котором они смогут сопротивляться внушению — необходимые для теста лекарства и медицинский инъектор были добавлены в аптечку Чанъэ еще при её комплектации на Земле.

В общем, вариантов было так много, что я немножко запуталась и так толком и не решила, какого нужно больше бояться. Вариант в котором лунное нечто ментально насилует мой мозг, овладевая сознанием, был страшным — но коротким. Вариант в котором меня несколько дней окружают обколотые наркотиками зомби, конечно, был мягче в плане сапиенса — мне с этими зомби не детей крестить, в конце концов, но зато был заметно длиннее.

В то, что мироздание реализует самый неприятный из выбранных мной вариантов, я ни капельки не сомневалась. Поначалу. Потом я вспомнила что механизм сопровождающих меня неприятностей вовсе не так уж прост — неприятности должны быть не только максимально неприятными, но и неожиданными и немного успокоилась. Мне даже стало немного интересно, а что мироздание отчебучит в этот раз?

Балбес тем временем задраил потолочный люк, задвинув лесенку обратно в Странника. Сучка внимательно наблюдала за его действиями через расположенные внутри кабины камеры. Мы, в свою очередь, наблюдали за Сучкой, через укрепленный на стене экран, на котором транслировалась картинка из рубки Странника — Сучка явно не собиралась оставлять команду без своего командирского пригляда.

— Ну, а ты чего стоишь, — обратился ко мне Балбес, приземлившись на своё кресло, — садись, пристегивайся.

— Я бы и рада, — но куда? — В замешательстве буркнула я, — В этом запорожце только три посадочных места.

— Мы тебе кресло организовали, Дарья, — около шлюза, видишь?

И я увидела. Накрытая одеялом куча ящиков в нейлоновой сетке, висящие, в отсутствии тяготения чуть выше пола, при небольшом участии воображения, превращалась в дизайнерское кресло. Нет, в этот раз я без сарказма — сидеть на ящиках было удобнее, чем на полу, а других свободных мест в модуле не было.

Я села, пристегнувшись ремнем к шлюзовой двери и прикрепила Багаж резинками с крючками к ближайшей стене. Багаж на секунду отрыл заслонку, оглядел каюту, включил улыбку и вернулся в спящий режим.

— Экипаж на местах, люк задраен, цвет систем зеленый, — отрапортовал Бывалый, — корабль к отстыковке готов.

Я подняла голову и встретилась с ним глазами — перед ним, на стыке стекол располагалось самое обычное зеркало заднего вида из автомобиля, так что пилот мог видеть происходящее в кабине не поворачивая кресла.

— Отстыковку подтверждаю, — отозвалась Сучка, — ключ на старт.

Бывалый вытащил из за пазухи висящий на шнурке ключ зажигания и вставил его в гнездо панели управления.

— Пульт активирован, — торжественно произнес он, — Прошу разрешения на старт.

— Старт разрешаю, — торжественно, в тон ему ответила Сучка.

— Замок разблокирован, — через секунду сказал Бывалый, — Кораблю старт!

Мог бы и не говорить, щелчок раскрывшихся замков, сопровождаемый хлопком вышедшего из стыковочного узла воздуха был слышен по всему кораблю.

Я посмотрела вверх. В расположенный наверху иллюминатор было видно, как Чанъэ плавно, словно нехотя начал отделяться от Странника. Из за плавности движений, мне стало казаться, что мы не в космосе, а на ныряем в ледяную воду зимнего Байкала. Впечатление усиливалось тем, что как и на Байкале, у меня под ногами была видна безжизненная ледяная пустыня, в которой человек без защитного костюма умрет за пару минут. Прямо как в русском аду, в котором холодно, а не жарко и где грешники не жарятся на сковородках, а пытаются согреться на ледяном ветру.

— Дистанция набрана, — продолжа озвучивать команды Бывалый, — смена ориентации.