Растоптавший бабочку Брэдбери (СИ) - Сергей Зеленин. Страница 3
– БОЖЕ!!! Не делай мою прожитую жизнь такой бессмысленной! Разве, я у тебя слишком много прошу?!
Эрнст, из последних сил потянулся к телефону. Достал краешком пальцем и набрал номер спасательной службы - 112. Вызов… Зная, что ему уже не выкарабкаться, он инстинктивно заботился о том - о ком привык заботиться в последние годы:
Рисунок 4. Над разгадкой шаровой молнии бьются все: ученые физики и даже военные, но ни кто так и не может разгадать это тайну природы. На сегодняшний день существует порядка 400 определений шаровой молнии, и не одно из них не подходит до конца!
Рисунок 4. Над разгадкой шаровой молнии бьются все: ученые физики и даже военные, но ни кто так и не может разгадать это тайну природы. На сегодняшний день существует порядка 400 определений шаровой молнии, и не одно из них не подходит до конца!
Сказал ли он это? Или, просто подумал? Как бы там не было, телефон вдруг засветился всеми цветами радуги. С дисплея, вспухла, налилась полнотой, оторвалась и полетела – как капля воды с листка дерева после дождя, только не вниз - а вверх, небольшая… Шаровая молния! Увеличившись до среднего размера спортивного мяча, она приблизилась к лицу Эрнста - как будто внимательно его рассматривая.
- Ты за мной? – скорее не произнёс, а подумал он, - ты дашь мне второй шанс?
В ответ, казалось - подмигнув разноцветным, переливающимся боком, шаровая молния - оглушительно треснув, взорвалась. Яркий свет, очень яркий свет – он никогда не думал прежде, что свет может быть таким ярким! Потом…
***
Веймарская Республика Германия, Бавария, город Мюнхен. Март 1928 года…
Фриц Юнгер, пятидесятипятилетний владелец мюнхенской забегаловки под претензионным названием «Бавария» - за которое фанаты одноимённого футбольного клуба непременно набили бы ему рожу, а его заведение сожгли (если бы уже существовали), с утра торчал на кухне и любезничал с кухаркой, облизываясь на её толстую задницу - когда влетевшая с улицы подавальщица пива заорала, как перепуганная:
- Kugelblitz! Kugelblitz (Шаровая молния! Шаровая молния)!
Тут, как бы в подтверждение её слов, сверху что-то конкретно хлопнуло – аж электролапочка на кухне заморгала, а затем погасла, перегорев…
- Что опять натворил этот контуженный ублюдок? - и, ломанулся наверх – в мансарду, где проживал его племянник Эрик - за живой и непоседливый характер, в самом раннем детства получивший такое прозвище.
- Nein, nein, Herr Jünger! Sie haben mich nicht verstanden! – прокричала ему вдогонку, уличная продавщица «настоящего баварского», - настоящая шаровая молния, влетела через открытое окно на ваш чердак!
Рисунок 5. Мюнхенские подавальщицы пива.
Рисунок 5. Мюнхенские подавальщицы пива.
Но, тот уже её не слышал…
От сына его брата Георга - Эрика, всегда были лишь одни проблемы! Хотя, Георг на образование сына денег не жалел и, учился тот достаточно хорошо в закрытой элитной школе - но постоянно как-нибудь, да чудил - чем, немало сократил своему папаше срок отведённый на этом свете. Например, как-то раз он убежал из дома в Африку - чтоб вступить во Французский иностранный легион (это надо же было до такого додуматься!) и, его еле-еле успели поймать уже на пароходе в Гамбурге. Повзрослев, Эрик активно участвовал в движении недовольной молодёжи «Vanderfogel» и имел «небольшие» проблемы с властями. Перед самой войной, он чуть не бросил Гейдельбергский университет - когда ему взбрендило участвовать в экспедиции на Килиманджаро.
Но, тут август 1914 года!
Досрочно сдав экзамены, Эрик Юнгер добровольцем вступает рядовым в Ганноверский пехотный полк, участвует в сражениях при Сомме, Лангемарке, битве при Камбре, в последнем наступлении весной 1918 года… От рядового до капитана - командира роты, затем - батальона!
Сколько раз племянник был ранен или контужен, его дядя Фриц пальцы на собственных руках устал загибать… А на ногах загибать, ему было бы затруднительно - из-за внушительного «пивного» пузика.
Всё бы хорошо – после такой мясорубки жив и, даже с целыми руками-ногами остался – но, вот про голову такое не скажешь… Из-за последней – самой сильной контузии, в самом конце войны - после которой Эрик попал в плен к англичанам, у него реально «снесло крышу»!
Как вернулся в девятнадцатом году – практически непрерывные пьянки, драки… В начале двадцатых, даже год отсидел в тюрьме – что впрок не пошло, впрочем. Иногда, вроде пытался браться за ум - но ни до чего, кроме попытки написания собственных мемуаров - которые отказывались публиковать (кому интересно читать про проигранную войну?!), не додумался. Брат Георг то, хорошо не дожил: отмучился ещё в семнадцатом году - а вот ему пришлось хлебнуть с племянником лиха!
От отца тому досталась в наследство довольно приличная аптека, но Эрик ею не занимался и пришлось сдать в аренду одному еврею – сам Фриц в таких делах не соображал… А, тот кажись, их обоих безбожно надувал – по всему видать! И были дядюшке Фрицу, что от самого племянника - что от аптеки его отца, одни убытки. А тут и, так – кризис за кризисом при этой чёртовой Веймарской республики – только и вздыхаешь, вспоминая старые, добрые кайзеровские времена.
Хотя, в последнее время (ТЬФУ, ТЬФУ, ТЬФУ!!!), вроде всё налаживается...
Уж, лучше бы Эрик к «коричневым» в «штурмовики» пошёл – там хоть кормят, одевают и всегда есть с кем хорошенько подраться! Да и, еврей-арендатор, глядишь - подумал бы сто раз, прежде чем так наглеть.
Вот и, вчера – уже далеко за полночь, Эрика принесли пьяного вдрызг - хотя в этот раз не так сильно побитого, как обычно…
Когда Фриц ворвался без стука в комнату на мансарде, его племянник сидел на полу без штанов в луже собственной блевотины, опёршись спиной на кровать и, разявив рот, бессмысленно таращился в открытую форточку.
«Фу…, - остро воняло вчерашним перегарищем, свежим человеческим дерьмом и мочой, - вот же, schmutziges Schwein1»!
Однако, странное дело… Вместе с тем, в атмосфере спальни, отчётливо ощущался сильный запах озона – как после хорошей летней грозы!
«OH GOTT... Опять у него этот «вегетационный» период!», – с тоской подумал Фриц, присмотревшись к племяннику.
Периодически, у Эрика перемыкало конкретно – он терял память и сутки-трое, жил «фикус-фикусом» - как цветок в горшке на подоконнике: только жрал и ср…л и, ни на какие внешние раздражители не реагировал – делай с ни что хочешь.
«Ну, Gott sei Dank, хоть ничего не поджёг и не взорвал!», - облегчённо подумал старый Фриц, принюхиваясь.
Однако, раздражение как-то надо было снять - да и, уже что-то вроде «местного» обычая в таких случаях было, поэтому хозяин заведения привычно разинул варежку и… Напрасно говорят, что немецкий мат уступает русскому по выразительности! Если им хорошо владеешь, то тоже можно, очень доходчиво рассказать своему собеседнику – всё, что про него думаешь.
Почтенный герр Юнгер-старший, как будто разминаясь, привычно начал с традиционного животного – ещё раз упомянув «Das Schwein»... Потом плавно перешёл на его «филейную» часть – на однокоренные «Arsch» и «Arschloch»... Затем, на продукт жизнедеятельности всех без исключения биологических организмов - «Scheisse», всех его происхождения и во всех вариациях... Конкретно прошёлся по конкретной матушке-«Schlampe» племянника - которую конкретно же, не любил… Но, когда он перешёл на их с Эриком межличностные «взаимоотношения» несколько фривольного оттенка: «Du gehst mir auf die Eier!», то понял что - что-то пошло не так…