Убоп (СИ) - Забокрицкий Олег Николаевич. Страница 18

— И что, он поверил в эту ерунду? Делать нам больше нечего.

— Поверил. Сказал, что сегодня кассу закроет, пока решетки не установят, открывать не будет. Им, деньги не жалко, так хоть бы девчонок пожалели.

— Правильно сделал, но так больше не прикалывайся. Вдруг сердечница окажется. — Поддержал Игоря Виктор.

— А, ты, как съездил?

— СИЗО на месте, жулики по нарам. Пообщался с одним типом. Пообещал разбой сдать, но как всегда, условия.

— Встреча с родственниками и доза героина.

— Алик, какой ты, у нас, догадливый. Встречу с родителями я ему пообещал, а насчет наркоты, отморозил.

— Насчет героина, правильно сделал. Слышал, как опер в ГОМе угорел? Парнишка только работать начал, после школы милиции.

— Нет. Расскажи.

— Ему кто-то тайник сдал, где барыги наркоту хранили. Парни в засаде трое суток сидели, никто не пришел. Наркоту изъяли, а паренек из пакета себе отсыпал. Наладил бартер. Он наркоманам дозу, а те, ему информацию. Как-то привез из СИЗО квартирного вора. Тот, за дозу, парочку явок с повинной нарисовал, а потом укололся. В это время его мамаша нарисовалась, хрен сотрешь. Увидела сынулю, сразу в прокуратуру. Опер, правда, отделался легким испугом. Получил пять лет условно. Учли, что работает всего несколько месяцев. Начальство, тоже, выхватило выше крыши. Кто несоответствие получил, кто выговор, кого-то в звании понизили.

Игорь поморщился и сказал.

— Алик, я тут с парнем недавно разговаривал, с опером из межрайонного отдела милиции. Он сказал, что трассу им передают. Вы, заметили, что под это дело, нам в последнее время даже машину не дают. У нас собираются открыть отделение по борьбе с международным наркотрафиком. Как бы нас на это дело не кинули. Если это случится, я сразу лыжи обуваю, на пенсию уйду. Тем более, что меня давно в детективное агенство зовут.

— Игорь, ты серьезно? — спросил Алик.

— Если мне соврали, значит, я вам соврал.

— Игорь, ты, крещенный?

— Нет, папа с мамой ярыми комсомольцами в свое время были. А, что спрашиваешь?

— Хоть и не крещеный, но все равно перекрестись и по дереву постучи.

Игорь постучал по столу. Опера невесело посмеялись и каждый занялся своим делом. Вечером, они начали одеваться, что бы разойтись по домам, когда позвонил дежурный. Трубку снял Алик.

— Алик, ты в розыск Сашу Перекопского выставлял?

— Да, я.

— Его парни из ППС повязали, за кражу автомагнитолы, сейчас к нам везут. Задержись.

Алик отпустил домой Виктора, которому с утра нужно было работать по СИЗО, попросил остаться Игоря.

— Игорь, придется с ним до утра возиться, Саша, парень отмороженный на всю голову, если она у него есть.

Вскоре два сержанта, из батальона ППС завели Перекопского в кабинет. Скелет, обтянутый кожей, лицо в коростах и лишаях, с лихорадочно блестевшими глазами и разбитым носом.

— Парни, по носу вы ему треснули? — спросил Алик.

Сержанты переглянулись, один ответил.

— Ну, я. Он же сопротивляться начал. Кое-как скрутили. Вы же знаете, когда они уколются, в них дури немеренно.

— Я, тебя по другому поводу спрашиваю. Сам не поранился?

— Нет, только перчатки в крови измазал.

— Сожги их. У него последняя стадия СПИДа.

Оба сержанта, с очумелыми глазами начали сдергивать с рук перчатки. Игорь подал им пакет, куда они их и забросили. Взяв мыло, оба ушли в туалет. Вернулись они, минут через десять, держа на вытянутых руках бушлаты. Увидев такую картину, рассмеялся даже Саша Перекопский, не говоря об операх.

— Бушлат-то вам, чем помешали? — Спросил Игорь.

— Вдруг, когда барахтались, кровь на них попала. Нам недавно новые выдали, а эти сожжем. Береженного, бог бережет.

— Автомагнитола, где? — спросил Алик.

— Когда начали задерживать, он ее успел в белую шестерку забросить. Та с места сорвалась, перехватить не успели. Номера пробили, они за москвиченком числятся. Проверили этого пассажира по базе розыска, он за вами висит. Вот, мы его к вам и привезли.

— Спасибо парни. Теперь свободны. Только в следующий раз по носам аккуратней бейте.

— А мы, бить сейчас только дубинками будем. Нафига нам такая прелесть. Не хватало, еще какую ни будь болячку подцепить.

Распрощавшись, сержанты ушли. Перекопский подошел к окну, свернул ноги калачиком и сел на пол, прислонившись спиной к батарее отопления.

— Алик, что за день такой, поганый. Что ты меня постоянно, вот уже полгода щемишь. Нельзя по городу спокойно пройти. Ваши псы, тут как тут.

— Саша, а ты, не думал о том, сколько человек ты заразил. Таким, не только дышать, жить нельзя.

— Насчет жизни, не тебе решать. Официально, заразил сто двадцать человек, а так, кто их считал.

— А, сколько они заразили. Скольким ты жизнь сломал. Это ведь с тебя эпидемия в городе началась.

— Алик, с каких пор, ты начал наркоманов жалеть? Ведь это не люди, быдло.

— А ты, чем лучше?

— И я, такой же. Ну, прихвачу я, с собой на тот свет пару-тройку сотен, так вам легче дышать будет.

— Саша, так ведь ты можешь покаяться, пока живой.

— Алик, так ведь ты, не поп, грехи не отпускаешь. Я, вор честный, своих не сдаю. Если есть что на меня конкретно, доказывай. Свое возьму, а нет, разговора не будет. Запугать, ты меня, тоже не запугаешь. Мне, на этом свете, уже ничего не страшно. Магнитолу, ты на меня тоже не повесишь. Видишь, нет ее, нет. — Перекопский помахал руками возле своего лица. Больше на вопросы Алика и Игоря, он не отвечал. После полуночи, у него началась наркотическая ломка. Перекопский упал на бок и захрипел, дергаясь в конвульсиях. Игорь надел резиновые перчатки и проверил пульс. Пульса не было. Игорь с силой ударил кулаком в область сердца. Перекопский перестал хрипеть и открыл глаза.

— Что, думали, сдохну, и где, ни будь, на пустыре выкинете? А вот хрен, вам мусора.

За ночь у него было несколько приступов. Под утро Алик узнал у Перекопского телефон его сожительницы, позвонил ей и сказал, что бы та забрала своего суженого. Через пятнадцать минут, возле здания УБОП, остановилось такси, из которого вышла молодая, стройная женщина.

— Саша, жену тоже заразил?

— Нет, начальник, она святая, даже не колется. Я сколько раз ее прогонял, а она не уходит.

Женщина поднялась к ним в кабинет и поздоровалась. Алик кивнул ей в сторону Перекопского.

— Можешь забирать.

Та помогла Саше встать с пола, взяла его под руку и они вышли из кабинета. Алик и Игорь подошли к окну, стояли и молча смотрели, на эту странную парочку. На улице еще было темно и те подошли к уличному фонарю. Перекопский скинул с себя дубленку на снег. Женщина достала из сумочки жгут и шприц. Перетянув руку Саше, она ввела содержимое шприца в вену. После чего подняли со снега дубленку, сели в ожидавшее такси и уехали. Молчание прервал Алик.

— Игорь, вот, сколько смотрю на них, не могу понять, что же их связывает. Он, вор по жизни, а она из благополучной семьи. Имеет высшее образование, работает товароведом на Северной базе. Прекрасно знает, что он наркоман и скоро сдохнет. Саше нужно в день около десяти грамм героина. Он, за день прокалывает больше, чем у нас месячная зарплата. И, все равно живет с ним. Постель, так они вместе не спят. Любовь? Так какая может быть любовь между наркоманом и нормальной женщиной. Я, который год с ним бодаюсь. Раз посадил на три года, так ведь дождалась. Точно знаю про парочку разбоев, а доказать не могу. У обоих, квартиры вывернули наизнанку, ни вещей, ни пистолета. Все, давай по домам, после обеда выйдем. Может Витек, в клювике, что ни будь, принесет.

Когда, после обеда, не выспавшийся Игорь заходил в УБОП, его остановил дежурный и сказал, что парни из разбойного задержали всю группу Альшевского за разбойные нападения на кассиров. Игорь зашел в соседний кабинет. Альшевский сидел на стуле, нога на ногу, с брезгливой ухмылкой. Увидев вошедшего, он побледнел и сел ровно. Вспомнил, кованные ботинки СОБРа.

— Парни, помощь нужна, а то бы я им занялся?