Казнить! (СИ) - Бочков Александр Петрович "Алекс". Страница 5

- Сядь… И не шуми… - негромко произнёс я, начав размазывать маленький кусочек масла на хлеб: масло с серым хлебом я ещё не ел…

- Что ?! И это всё, что ты мне можешь сказать ?!! – взорвалась, как вулкан, юная обвинительница. Я поднял голову и особа, набравшая воздуха, для очередной гневной тирады, застыла, как мраморное изваяние. А хороша в гневе – чертовка: жаль, что слишком молода – по мужски оценил я стоящую напротив меня фемину…

- Выдохни воздух сквозь зубы и сядь… - миролюбиво сказал я, но тут же, из моего рта вырвалось – какой ты дурой была – такой и осталась ! И помрёшь ты такой же дурой ! Ну это уже совсем не годится, хотя я не знаю – что у них были за отношения между собой ! И всё же…

Ты старший брат и должен себя сдерживать… - жёстко бросил упрёк разбушевавшемуся "сожителю". Тот и мне ответил дерзко:

Вот поживёшь с ней, поговоришь – тогда и поймёшь что к чему ! А вот это не есть хорошо в нашем весьма непростом положении !

Юноша… Ты меня достал своей простотой ! Так ты нас в такой блудняк можешь загнать, что не выбраться без крови ! Поэтому слушай и вникай ! Ты теперь особа, только с правом совета и ответа на мои вопросы ! И только ! А если ещё чего ляпнешь, или сделаешь без моего ведома – выкину на хрен из этого тела и будешь ты летать в астрале как неприкаянная душа. Вечно летать ! Понял !!! Вроде понял, затих. Видя, что сестрёнка вновь готова обрушить на меня водопад претензий и упрёков, примирительно поднял перед собой ладони:

- Извини… Столько всего… Погорячился… Глаза сестрёнки расширились – от удивления. Она наконец то обратила на меня внимание.

- Что… Откуда это ? – показала пальчиком на синяки на ладонях; шишку на голове и левое ухо. Хмыкнул – увидела всё же…

- Упал… - лаконично ответил, отсекая следующие вопросы. Слева от меня нарисовалась тень. Чуть повернул голову – рядом, гнусно ухмыляясь, стоял чернявый жидёнок – командир-начальник…

- И чего ты с этим предателем разговариваешь ? – начал он свою песнь с припевом – он твоих отца и мать предал, да ещё и отказался от них а ты с ним, как с порядочным разговариваешь… Паренёк во мне дёрнулся было но я его резко осадил: Куда ! Ты что не видишь – он тебя провоцирует на драку ! Его дружки уже на старте ! Только ты его пальцем тронешь и они тебя здесь и затопчут ! И будут в своём праве ! И дальше устроят весёлую жизнь !

А что – слушать как он врёт ? Терпеть его унижения ?!

Это ещё не унижения… Унижения будут после того, как ты его ударишь ! Много и везде ! И всё на законных основаниях… - выдал я своему "визави" последний аргумент, опустив голову вниз.

- Видишь ! – торжествующе воскликнул еврейчик - молчит ! Значит ему и сказать нечего ! И ударил меня пальцами по опухшему левому уху. Как же больно ! Пацан во мне дёрнулся, да так сильно, что тело непроизвольно, несмотря на мой контроль, дёрнулось встать, но… обмякло на стуле. Я только чуть слышно скрипнул зубами...

- Что я сказал ! – жидёнок упивался торжеством – он к тому же ещё и трус: даже ответить не может – боится ! А может и ты такая же ? Ты смотри: мы с предателями не церемонимся. И нам всё равно кто: парень; девушка… Девушка даже лучше… - гнусно заржал он. А вот это ты зря – ой зря ! Потерял ты чувство меры – забыл еврейские погромы.

- Миша… - растерянно, чуть не плача, прошептала сестрёнка – неужели всё это правда ? Скосил глаза – провокатор гордой походкой шел к своим. Поднял голову; ухмыльнулся правой половиной губ – чтобы не заметили; подмигнул правым глазом, вогнав девочку в очередной столбняк; поморщился: потревоженное ухо резануло болью:

- Ната… Глаза сестрёнки вновь стали как блюдца - Ты мне вот что лучше скажи: ты кому больше веришь: мне - твоему брату, или тем, кто тебе эту гадость рассказал ? Если другим – то вставай, уходи и живи с вон такими… - чуть заметно кивнул в сторону моих обидчиков. – А если мне, так запомни – ещё не вечер, и даже не день… Так кому веришь ?

- Миша… - на глаза сестрёнки навернулись слёзы – зачем ты так…

- Только так и никак иначе ! – жёстко отрезал я – и по другому не будет ! И запомни вот ещё что: тот кто не с нами – тот против нас !

- Я с тобой Мишенька… Как ты мог подумать обо мне так плохо… - слёзы готовы были брызнуть из глаз девушки, но я был неумолим: на меня эти женские штучки давно уже не действуют !

- А раз так… Ты сейчас встанешь и выдашь мне что-нибудь такое: гневное; злое… И уйдёшь гордая ! И дня три – четыре ко мне не подходи… Поняла – только не кивай а просто моргни… Сестрёнка заморгала, словно в глаза что то попало. Если бы не сложная ситуация – наверняка бы расхохотался: до того у неё был уморительный вид… Не смотря на все их понты, все женщины, в общем то, большие дети…

- Ну давай – начинай ! – поторопил я её – и сыграй как следует… Сестричка сверкнула глазами на мое предупреждение; буркнула – Без тебя знаю… и резко вскочила – с скрипом оттолкнув стул.

- Я думала ты… - гневно начала она и увидев мою ироничную усмешку сбилась. Набрала воздуха и выдала:

- А ты !... - и совсем растерявшись выдохнула – предатель ! Резко крутнулась и почти выбежала из столовой. Вот и славно ! По крайней мере, несколько дней её трогать не будут, а там и я войду в форму…

Слушай… - обратился я к моему "советнику" – тут можно где-нибудь помыться ? Да не из тазика, а под душем ?

Так завтра баня… - ответил недоумённо паренёк – правда душа там нет… Хотя… Может он есть у кочегара котельной ? Ему же нужно после работы помыться ? Если у него нет – тогда и не знаю… Значит – пойдём к кочегару, но сначала проведу лежачую медитацию - постараюсь ещё немного снять боль с ушибов…

Все, наверняка в классах на учёбе, а мне дорога в спальню: в таком виде появляться не хочется… Пусть лучше пропущу занятия, чем подвергнусь позору; осмеянию и подколкам ! За один пропущенный день, думаю, в лагерь не сошлют. Потому и направился в спальню…

Плотно – до самого конца, рывком закрыл дверь: теперь, чтобы её открыть – надо приложить немалую силу и дёрнуть пару раз. А я услышу и прекращу медитацию и прикинусь спящим… Прилёг; закрыл глаза и "пробежался" ощущениями по своему телу, особенно избитым участкам. Начал с внешних сторон ладоней: "увидел" поверхность; погнал по артериям кровь от кистей, как бы вымывая синюю, застоявшуюся, в местах ударов, кровь… Потом по бокам; по ногам… Настроился перейти на голову, но услышал стук в дверь; рывок один, второй, третий… Открыл глаза: кто там так рвётся в мужскую спальню ? Дверь, наконец, поддалась и на пороге возникла симпатичная дивчина лет 17-18ти. Это что же – ко мне ? Староста группы… - уведомил меня "советник"…

- Степанов… Ты почему не на занятиях ? – командным тоном спросила у меня староста с порога. Я прошептал умирающим голосом:

- Спасибо тебе добрая девушка, что пришла проведать умирающего… Заболел я сильно – встать мочи нет… Если умру – все мои книжки и тетрадки завещаю тебе: так сестрёнке моей и скажи… Девушка испуганно подошла к моей кровати и приглядевшись, воскликнула:

- Ты чего придуриваешься – Степанов ! Я уж подумала и правда что то серьёзное… Я серьёзно посмотрел ей в глаза:

- Если и есть что то серьёзное – так это мои к тебе отношения ! – что то понесло меня не туда… А, впрочем – почему не туда ? Союзник в женском лагере, да ещё и начальник, хоть и маленький – непременно пригодится. Со стоном поднялся с кровати, чуть повернув в её сторону распухшее ухо, которое и было тут же замечено…

- Бедненький… - староста осторожно прикоснулась к нему – больно ?

- Больней всего для меня твоё невнимание… - тяжело вздохнул я.

Глаза старосты от изумления стали как блюдца, а когда до неё дошёл смысл – залилась краской во всё лицо.

- Что за глупости ты говоришь… - прошептала она растерянно, пряча от меня свой взгляд. Я придвинулся к ней ближе; чуть наклонился:

- Мне будет довольно лишь твоих редких ласковых взглядов в мою сторону… И положил руки ей на плечи… Девушка вздрогнула; взгляд беспомощно заметался по сторонам, ища и не находя поддержки…