Факультет хвостатой магии (СИ) - Дулепа Михаил "Книжный Червь". Страница 42

Погано. В Академию я больше не сунусь, сам помню, как студенты слухи любят разносить. Библиотека теперь закрыта, да и по коридорам там бегают всякие ненормальные с оружием, меня ищут. Кто знает, насколько они упорны в своем идиотизме? Верные, если я правильно понимаю, будут бегать, пока не найдут. Я же не просто обманул, я же коварно глумился, попрал святое. А сеанс массового умиления только подтверждает мою опасность. И что делать теперь?

– Господин...

Я остановился. У стены сидел какой-то оборванец. Увидев меня он неожиданно быстро вскочил.

– Умоляю вас, господин, покажите мне дорогу домой!

Обрывки формы, знакомое что-то. А, это тот, которого Мами себе для игр оставила. Сбежал?

– Я сам не знаю, как отсюда выбраться.

Отчаяние в его глазах было настолько сильно, что я даже смутился и попытался объяснить:

– Я такой же пленник здесь, как и ты. Просто у меня чуть больше прав.

Неприятно смотреть, как плачет здоровенный мужик. Вообще-то еще позавчера он был среди тех, кто собирался расстрелять мирно обедающих студентов, но... Что я могу сделать? Если бы это был квест, у меня нашелся бы предмет, который я таскал именно для этого... а, конечно.

Когда я сунул руку в карман, солдат отшатнулся и достал из-за спины какую-то заточенную железяку. Не обращая внимания оглядел свою блестяшку. По идее, она хоть на что-то должна годиться? И "чего-то" должно хватать на ситуации вроде этой. Я подумал о том результате, которого хочу добиться, потом дотронулся выданным медальоном до стенки. Та пошла волнами, а затем стала перетекать к солдату. Видимо, это было для него слишком, с воплем отскочив, он выставил перед собой заточку. Стена, не обращая внимания, начала светиться. Постепенно свечение из точки разошлось в знакомый овал.

– Это все, что я могу сделать. Я даже не уверен, что это поможет. Решать тебе.

Солдат нервно дергался то к порталу, то от него, потом решился и повернувшись поблагодарил:

– Спасибо, господин!

А потом дотронулся до сияния. Вспышка, пустой коридор. Будем надеяться, что портал ведет не в печь мусоросжигателя. С дракона станется. Во всяком случае это было похоже на тот портал, через который я попал сюда.

Медальон я бросил прямо там. Ну вас, больше не играю в это. Надоело.

В прихожей тихо, хотя времени должно быть около шести вечера. Спят принцессы? Или на гулянку сбежали? Лишь бы не ко мне приперлись. Нет на них настроения.

Пес, лежавший все так же в проходе, поднял голову и вопросительно посмотрел. Я только покачал головой. Завтрак они подъели, обертки пустые. Вода в садике, покормлю завтра. Ничего не хочется делать.

Зеркало молча отразило мою физиономию. Кажется, преображение завершено. Хвост окончательно вырос до земли, глаза, уши, даже лицо изменилось – теперь меня можно смело называть братиком моих соседок.

Миляга.

Стянув рубашку я рухнул на кровать и уставился в потолок. Что ж все так плохо-то? Может, потому что я действительно виноват и зло действительно получило по заслугам? Но я ведь не хотел, просто пытался как мог соответствовать. Ну что плохого в том, что я хочу жить и не хочу рисковать? Да, я зря доверился тому, что считаю равновесием, и что сделало из меня кого-то другого. Все делают ошибки. Вот и я сделал. Теперь у меня только один экзамен остался, а потом Земля, лаборатория и ножики вивисекторов. Или отряд Верных, вваливающийся в мою комнату все с теми же ножиками.

Безнадега.

На живот неожиданно плюхнулось что-то тяжелое и мохнатое, завозилось как-то странно. Приподняв голову я поглядел: пес прижал лапой Пушка, слегка приподняв верхнюю губу в оскале и не давая коту сбежать. Кот, прижав уши, явно хотел что-то сказать, но промолчал. Собака, посмотрев на меня, лапу убрал и почти сразу запрыгнул на кровать, чего раньше себе не позволял. Причем так запрыгнул, что чуть меня не спихнул.

Впрочем, мохнатый под боком ничуть не напрягал. Я снова уставился в потолок, запустив пальцы в шерсть кота.

– Пушок, а почему ты сразу не заговорил? Тогда еще, в коридоре?

Кот лениво шевельнулся:

– Так не интересно. Вот когда тебе рассказывают свои сокровенные тайны, делятся переживаниями, не стесняясь делают всякие... штуки... А потом в один прекрасный день я вдруг отвечаю.

– Тебя, наверное, часто пытаются убить?

Кот тихо кашлянул-хихикнул, а я вспомнил слова Многораза о том, что пособия очень сложно уничтожить.

– Интересно, а плохая слава некомантов не от тебя ли пошла?

Пушок промолчал, но я прямо пальцами ощущал его ухмылку. Да нет, это он себе льстит. Наверное.

В саду неожиданно мигнуло и полдень погас. В темноте потихоньку зажглись звезды, потом появился призрачный лунный свет. Надеюсь, это не навсегда. Бегать в туалет в потемках то еще приключение.

Пожалуй, лежать одному именно сейчас было бы слишком скучно. Хорошо, что я не один.

– Спасибо, ребята.

Кот, конечно, ничего не сказал. А пес мотнул хвостом и тоже ничего не сказал. Это было правильно.

Глава 20

По счастью утром в саду было именно утро. Зеркало в кои-то веки вовремя разбудило — вот не могло проспать? Я долго лежал, решая, стоит ли мне идти с девчонками Спорить, или нет? С одной стороны я боюсь Верных, они меня теперь особенно не любят. С другой я дракону обещал и вообще, как-то нехорошо своих на растерзание оставлять.

Кажется, пришло время использовать козырь.

Нет, вообще-то я проснулся с пониманием того, что вечно бегать не получится, надо принимать все со мной произошедшее и на этом строить жизнь. Но страшно. К тому же мы в ответе и все такое, так что...

– Собака, ты далеко?

Пес появился в дверях вопросительно насторожив уши. У меня даже неловкость какая-то появилась, что этот комок белоснежного энтузиазма я потащу работать. Чтобы страдать еще больше, я неловкость оставил и в таком неравновесии подошел к нему:

— Извини, каникулы окончены.

Уши печально поникли.

– Ты же понимал, что это не навсегда? Отдохнул на больничном, а теперь придется возвращаться. У меня простой выбор – или я беру тебя, или какой-нибудь боевой артефакт из корзинки. Потому что ваши сильно злые сегодня будут. Так что извини.

Гладить или чесать я его не стал. Он не кот и мы не настолько близко знакомы.

Пес изобразил вселенскую скорбь и весь завтрак просидел отвернувшись, изображая бедного, всеми преданного героя. Но сосиски из рук брал, хотя жевал их очень трагично, чуть ли не всхлипывая. Наконец, отражение в зеркале намекающе постучало по стеклу. Поднявшись, я застегнулся в нейтральный образ, стараясь по возможности себя не напоминать. Ошейника у меня не было, так что соорудил поводок из какой-то веревочки. Все равно для собаки таких размеров нужно брать что-то вроде якорной цепи, поводок это скорее символ.

— Я с тобой. Не хочу пропустить такое зрелище. – Пушок сел на кровати, потянулся, потом еще немного, и еще. Окончательно дотянувшись в человека он встал, глянул в зеркало и уставился на меня.

– Оденься тогда, извращенец. Иначе тут оставлю.

Кот безразлично пожал плечами, содрал с кровати простыню и ловко, в три движения, устроил себе что-то вроде тоги. Хотелось к чему-то придраться, но выглядел он вполне прилично.

Для подстраховки, просто чтобы хоть что-то было, взял газету. Ну вот люблю я поутру прогуляться в компании босоногого друга-римлянина и своего милого песика, а заодно новости почитать. Надеюсь, Зинаида... ну ее к черту — надеюсь, что Зиночка за ночь не придумала ничего такого, с чем я не справлюсь при помощи газеты.

Размышляя о том, может ли план устранения зловещего некоманта быть изящным, я зашел к девам, увидел их выходящими и быстро пристроился к свите. На нас косились, но и только.

Конечно, этот путь должен был стать чем-то вроде восхождения на персональную Голгофу, чтобы переживания, чтобы трагические предчувствия, чтобы стиснутые руки и подрагивающие от подавленных рыданий плечи. Но я уже слишком кот для этого. Поэтому я просто испытывал умиление на окружающих. Зеваки и случайные прохожие умилялись по первому слову, а иногда даже и без него. Не в коня корм, не в некоманта знания: уже после второго экзамена следовало бы понять, что практика это основной способ понять, чем меня нафаршировало Училище. Вполне может быть, что вся эта затея с Академией была попыткой обалдевшего от моей тупости подсознания, решившего создать побольше опасных моментов.