Ария для богов - Жильцова Наталья Сергеевна. Страница 48

Дыхание сбилось и участилось, а Калионг словно впитывал его. Близость бога наполняла мое тело страстью, туманя разум, лишая других чувств, оставляя только жгучую потребность слиться с ним воедино. И теперь я больше не хотела противиться этому желанию.

Словно почувствовав это, Калионг наклонил голову, буквально прожигая меня сгустками пламени, сверкающими в его глазах. Рубиновая прядь упала на мои плечи, смешиваясь со светлыми волосами, и мои губы накрыли жадным, жаждущим поцелуем.

Халат полетел куда-то на пол, а Калионг подхватил меня и рывком переместил на кровать. Его руки опаляли каждым прикосновением. Его губы обжигали, заставляя хотеть большего и выгибаться навстречу. Казалось, мужчина превратил все мое тело в одно огненное тату, горящее пламенем на коже. Накрыв ртом мою грудь, он заставил меня откинуть голову назад и громко, совершенно несдержанно стонать от сладкого удовольствия, сотрясающего тело.

Наконец, когда я уже готова была умолять, он рванулся вперед в мощном натиске. Калионг полностью завладел мной, заставляя принимать его с полной готовностью и отдавать всю себя снова и снова.

А затем осталось только чистое первородное пламя, сжигающее нас в себе, чтобы возродить обратно к жизни сжимающими друг друга в страстных объятиях. И чувства целостности, единения и умиротворения.

За окном окончательно сгустилась ночь. Уютно устроившись на плече Калионга, я скользила пальцами по его бархатистой бронзовой коже, изучая четко очерченный рельеф мышц живота и сильных рук. Чувствовала его скрытую мощь и спокойное тепло темного огня.

Мыслей не было, да я и не хотела сейчас думать. Ни о проблемах, ни об опасениях. Потом. Сейчас хотелось лишь одного: нежиться в пламени Калионга, больше не чувствуя себя одинокой и опустошенной.

А затем я вдруг поняла, что пустоты во мне больше нет. Меня вновь наполняло пламя! Не светлое, как раньше, но все равно почти родное.

Я растерянно застыла. Значит, Калионг уже взял меня под свое покровительство? Но когда это случилось? Почему я не ощутила? Ведь когда Варий оставлял на мне свой знак, это было дико больно!

— А я обещал, что боли тебе не причиню, — услышав мои мысли, лениво напомнил Калионг. — Процесс тебе даже понравился.

Огненный бог выразительно положил ладонь на мою левую грудь и слегка сжал. По инерции проследив за его движением взглядом, я увидела, как на коже мгновенно вспыхнула и погасла закрученная в круг спираль. Память тотчас любезно подсунула момент, когда ее мне могли оставить: откровенную ласку Калионга и собственный стон в ответ, и щеки опалило смущенным жаром.

Если кто-нибудь когда-нибудь спросит, как божественная печать оказалась у меня на столь откровенном месте, буду молчать даже под пытками!

— Хм? — Калионг заинтересованно изогнул бровь. — Чтобы у тебя такое спросили, печать должны сначала увидеть. И кому, позволь спросить, ты собралась демонстрировать свою грудь?

— Э-э… мужу? — ляпнула я первое, что пришло на язык.

Ну не привыкла я, чтобы мои мысли постоянно читали!

— Мужу? И какому, например?

Калионг слегка нахмурился, и я буквально кожей ощутила его недовольство.

— Ну-у… меня вот дэйнатарский наследник в жены звал, — выкрутилась я. — Отказывать вроде как недипломатично, так что всякое может быть.

— А, этот. В курсе. — Калионг разом расслабленно махнул рукой. — Забудь. Я уже провел с мальчишкой воспитательную беседу.

— Что? — Я удивленно моргнула.

Чтобы Калионг вот так просто явился к кому-то, пусть и к принцу?

— Ну, не просто так, — поправил огненный бог, вновь легко прочитав мои мысли. — У Дариила все равно не было покровителя, так что я им стал. И сразу предупредил, что ваш брак никогда не одобрю. Я ведь говорил, что не хочу тебя ни с кем делить, так что ты будешь рядом со мной. Очень-очень долгое время, — с улыбкой заключил Калионг и поцеловал меня в уголок губ.

Быть рядом… да, я хотела этого, без сомнения, хотя неопределенность будущего все еще пугала. Ведь нам не изменить того, кто мы. И при всех словах, которые сказал Калионг, он все равно останется богом и будет снисходить ко мне, когда захочет только он. Не я. Мне доступа в небесные чертоги нет. Ведь даже единственная возможность попасть туда — книга с заклинанием Темнейшего — уничтожена.

Но я привыкну. Наверное. Привыкну ведь?

Главное — верить в то, что Калионг меня не оставит. Потому что без него я умру. Просто зачахну от тоски из-за эльфийской привязки, которая уже произошла.

— И опять твое настроение падает, — с неудовольствием отметил Калионг. — Откуда такие недоверие и страх?

— Извини. Просто ты исчез так внезапно и не появился до самого отъезда. Вот и лезет в голову всякое, — пробормотала я. — Ашшарисс, конечно, сказала Алексу, что у вас проблемы из-за уничтоженной книги…

— Да. И не только у нас. У всех темных богов, — подтвердил Калионг. — Видишь ли, в каждый артефакт боги вкладывают частицу себя. И чем мощнее артефакт, тем больше в него вложено. Книга была последним экспериментом Темнейшего по созданию равных богам существ, но при этом полностью зависимых от его воли. После сотворения расы дэйнатаров Темнейший жаждал показать свое всемогущество, поэтому вложил в нее огромное количество сил. А уничтожение книги ослабило его, я даже не знаю насколько. И никто не знает: Темнейший просто исчез.

— Темнейший убит?! — ахнула я.

— Нет, но вполне возможно, что низвержен, — поделился размышлениями Калионг. — Светлейший не мог упустить этой возможности. Более того, уверен, он с самого начала это задумывал. Сколько бы мой почивший братец ни сидел в Ограниченном мире и накачивался силой, без поддержки Светлейшего он вряд ли бы справился. Помнишь, как сияло перед уничтожением его пламя?

— Да. — Меня передернуло.

— Так вот, поверь мне, света там было намного больше, чем в боевых заклинаниях Вария. В итоге, учитывая, что Двуликая никогда не интересовалась жизнью миров, власть сейчас практически полностью оказалась в руках Светлейшего, — резюмировал Калионг. — Перекос в магии будет заметен уже в ближайший год, как и перепады в Кругах стихий. Огненный я удерживаю, но о том, что творится у остальных, лучше не думать. Воздушники, например, уже вовсю друг с другом грызутся. На Ашшарисс мне даже пришлось защиту ставить, чтобы ее не зацепили. Так что я пришел как смог. И даже сейчас это весьма рискованно. Поэтому не имею ничего против, если ты хочешь остаться жить здесь. Слишком неспокойно будет в Королевствах в ближайшее время.

— Здесь — точно не хочу. — Я тихонько вздохнула. — Завтра я собиралась уехать подальше от родителей, их нотаций и матримониальных планов на мою жизнь. Да и если я останусь в Ограниченном мире, то, будучи в Королевствах, ты меня не услышишь. А я очень хочу иметь возможность хотя бы звать тебя.

— Недоверчивая искорка, — произнес Калионг с укором. — Но как пожелаешь. Пусть будут Королевства, и можешь звать меня, когда захочешь.

От его слов в груди разлилось приятное тепло. Как же мало мне, оказывается, надо для того, чтобы ощутить себя счастливой!

— Кстати, а как лучше тебя звать? — на всякий случай уточнила я, ведь Ашшарисс и Варий звали его не Калионгом, а Тиарденом. Мало ли? Может, это что-то означает?

— Зови, как звала, — ответил тот. — Тиарден — просто еще одно имя. Обязательное, но неприятное для меня.

— Почему?

— Есть причины. — Калионг едва заметно поморщился. — Если интересно, можешь попросить у Инги почитать мою биографию, она как раз недавно ее дописала.

— Не хочу. — Я невольно поджала губы.

Имя жрицы Ашшарисс, которой благоволил и Калионг, вызывало слишком неприятные воспоминания.

Огненный бог понимающе хмыкнул:

— Она по-прежнему так тебе не нравится?

— Я больше не хочу ее убить, если ты об этом, — попробовала тактично закрыть тему я.

— Не об этом. — Калионг слегка качнул головой и улыбнулся, показывая, что уйти от ответа не получится.

Что ж, хочет откровенности? Хорошо.