Нам всем не хватает сказки (СИ) - Бриз Фреш. Страница 17

— Чёрт! — воскликнул Влад, а затем ещё несколько раз повторил то же самое мысленно.

Затем он набрал номер Анура, и после приветствия, произнесённого приветливым голосом друга, еле выдавил из себя:

— И тебе здравствовать, друг!

— Хочешь уже забирать мальчишку?

— Нет, Анур, наоборот — хочу просить, чтоб посидел там ещё немного.

— А, да никаких проблем! Ясавэй за ним присмотрит, не переживай!

— Ок, Анур, спасибо тебе! Если денег там нужно — у Ника есть с собой. Сообщи об этом старику.

— Какие деньги?! Где они их тратить-то станут, а? Не переживай, всё у них будет нормально.

— Анур, — чуть запнулся Влад, — дело в том, что один нехороший человек его ищет, и…

— Да я помню, помню — ты ж мне рассказывал. Не бери в голову — не найдёт твоего Ника никто, даже сам дьявол! Туда, где живёт Ясавэй даже кочевники редко доходят.

— Хорошо. Ещё раз — спасибо, — уже еле слышно произнёс Влад и положил трубку.

Улетучилось давно и хорошее настроение, и ощущение лёгкости нового дня. Так же, как улетучился давно уже пар из двух чашек с некогда горячим кофе. Взглянув на эти чашки, мужчина зажмурился и прошептал:

— Прости меня, прости. Но я не мог иначе, не мог позволить ему искать моего ребёнка. Не могу вмешивать его во всё это дерьмо!

Ещё раз прокрутив в голове всё произошедшее, Влад пришёл к тому же самому выводу, что и несколько минут назад: Светлане ничего не угрожает. По крайней мере, пока.

Затем Влад нашёл в телефонном списке контактов нескольких людей, причислявших себя к друзьям Ника, и, созвонившись с ними, договорился о нескольких встречах. Пока Владислав не смог придумать иного способа, как выяснить, в чём же ещё виноват Ник.

В автомобиле Александра Семёновича Светлана предпочла ехать молча. Велоев попробовал задать ей несколько вопросов, не только относительно Ника, но женщина лишь единожды, да и то мельком, взглянула на вопрошавшего и отвернулась к окну, так и пронаблюдав весь оставшийся путь за утренней суетой горожан на дорогах.

Сам же Велоев вёл себя, равно как и разговаривал, довольно вежливо — и не скажешь, что обращался он к женщине, находящейся рядом с ним отнюдь не добровольно, а по его же хотению. Когда автомобиль остановился у какого-то невысокого многоквартирного дома в одном из окраинных районов, Александр Семёнович сам открыл дверь, вышел и протянул руку Светлане, как бы предлагая ей соблюдать в странной игре некие правила вежливости, маскирующие неприглядную истину. И Света решила, что будет благоразумнее эти правила принять.

Квартира, в которую проводили женщину, находилась на третьем этаже и была перепланирована в небольшую, с хорошим ремонтом студию. Однако, понимая, что одну её тут не оставят, Светлана сразу же отметила минус помещения — уединиться здесь можно было лишь в санузле, к несчастью, совмещённом. Женщина тут же оглянулась на Антона, уже предвкушая не самые приятные моменты совместного пребывания на данной жилплощади. Хорошо, если её цербером будет только Антон. А если у него семья, — и взгляд её скользнул к безымянному пальцу правой мужской руки, — не станет ли его сменять другой подобный верзила?

Обручального кольца у Антона женщина не заметила, но это её не успокоило.

Пока сам Александр Семёнович предлагал ей располагаться удобнее, Света отметила решётки на окнах. И хоть она не планировала пока никакого побега, тем более связанного с прыжками из окон, и без того унылое настроение опустилось ещё ниже.

— Ты, конечно, можешь уйти отсюда прямо сейчас, и я отвезу тебя, куда скажешь, — услышала Света обращённые к ней слова Кривого.

— Я не знаю, где Ник. Я его не отвозила, и мне ничего никто не говорил о месте его теперешнего пребывания, — разочаровала мужчину гостья.

— Что ж, жаль, весьма жаль. Тогда посиди тут, может, всё-таки вспомнишь что. Или у Владушки совесть проснётся.

— Ой, вам ли её вспоминать? — не удержалась Света, но Велоев пропустил укол мимо ушей.

— Антон, отвечаешь за неё головой, — бросил Александр Семёнович своему телохранителю и, не попрощавшись ни с кем, удалился.

Поначалу Света так и продолжала стоять посреди огромной комнаты, не решаясь ни разуться, ни присесть, ни проверить, имеется ли в шкафчиках кухонной зоны кофе — ведь с тех пор, как проснулась, она не выпила даже глотка воды. Но спустя несколько минут, глянув на рассевшегося в кресле цербера, смело направилась на кухню, бросив на ходу:

— Надеюсь, в ваши планы не входит уморить меня голодом…

Антон не мешал женщине проверять небогатое содержимое шкафчиков и холодильника, а Светлана, понимая, что не стоит усугублять своё положение, сварила кофе на двоих. Поставив перед мужчиной чашку, спросила:

— Завтракать будешь?

— Я уже завтракал, — последовал скупой ответ, а взгляд мужчины равнодушно скользнул по чашке.

Женщина пожала плечами и вернулась к холодильнику.

— Словно ждали меня тут, — бормотала она себе под нос, мастеря бутерброд. Затем, откусив первый кусочек, снова обратилась к Антону: — Или это место настолько популярно?

Но тот не намерен был поддерживать разговор — видно, команды такой не получал от хозяина. Он просто включил телевизор и начал переключать каналы, остановившись на утренних новостях.

Покончив с нехитрым завтраком, Света отправилась в ванную комнату, где с неудовольствием обнаружила, что в качестве смены одежды ей придётся использовать неизвестно кем надевавшийся ранее банный халат. Ни в этот день, ни в другие, никто так и не удосужился привезти ей хоть какую одежду.

Заняться было абсолютно нечем, телефон у неё отобрали ещё в автомобиле, и ни на один вопрос, заданный Антону, она не получила ответа — только иногда он поворачивал к ней голову, пристально смотрел пару секунд в глаза и снова возвращал своё внимание телевизору. Завязать с мужчиной даже ничего не значащий разговор тоже не получалось, и спустя несколько дней Свете начало казаться, что она сходит с ума.

Единственным их посетителем был такой же верзила, как и Антон, который иногда привозил им свежие продукты. Но и он не удостаивал женщину ни словом, ни даже кивком в знак приветствия — всё такой же мимолётный равнодушный взгляд, и незнакомый мужчина исчезал за закрываемой её охранником массивной стальной дверью.

Ужасно раздражало постоянное присутствие рядом чужого человека, который следил за её перемещениями по квартире, не разрешал подходить к окнам и спал на соседнем диване. Да и спал ли? Он открывал глаза, расставаясь с чутким сном, даже если она старалась как можно тише пройти ночью в туалет, — где их таких неустанных берут? И это было невыносимо. Это было даже хуже, чем то, что Антон никогда не закрывался в санузле — что бы он там не делал, дверь всегда оставалась широко открытой, и женщине приходилось сносить и чужие неприятные запахи, и вид его обнажённого тела, если взгляд её мимо воли падал на мужчину, принимавшего скорый душ. Антон всегда мылся, стоя к комнате лицом, и если он замечал, что Светлана на него смотрит, на его губах появлялась язвительная, насмешливая улыбка. Ухмылка, от которой женщину передёргивало сильнее, чем от вида его стальных мышц, пресекавшего в зародыше любую мысль о сопротивлении.

Первое время Света старалась сохранять спокойствие и ждала, что с минуты на минуту откроется дверь, и она увидит Влада, который заберёт её отсюда. Женщина даже мысли не допускала, что Влад допустит, чтобы с ней что-то случилось, ведь сама видела, как старался он вытащить Ника из этой ситуации. Не может же Влад, выручая Ника, забыть про неё?! Наплевать на неё. Пожертвовать ею…

Да и просто не верилось, что с ней могут сделать что-то… Как с тем парнем, например. Светлана искренне считала, что если бы её планировали убить, то заперли бы совсем не в таком месте. Тут же повсюду их окружали люди — она слышала их голоса, доносившиеся с улицы, сбоку и сверху, в подъезде из-за двери. Голоса служили ниточкой, связывающей её с внешним миром сильнее, чем ежедневные сводки новостей, просматриваемые цербером.