Семь кругов Яда - Юраш Кристина. Страница 17

Из сундука хлынул поток золотого света, чтобы тут же погаснуть в темноте.

— Я увидел свет истины, способ сделать всех счастливыми, секрет, которым решил поделиться с людьми… Я нашел способ, как из особого камня, который добывается в местных горах, сделать настоящий золотой слиток!

Народ застыл с открытыми ртами, не переставая смотреть на кучу книг и склянок.

— Этот свиток был написан на древнем языке, который, увы, стерся из людской памяти! — вздохнул голос, но тут же достаточно бодренько продолжил: — Древние письмена приоткрывают свою завесу лишь умелым и знающим. Мне удалось расшифровать половину свитка… И я сумел создать золото, но… Я не могу удержать его! Оно со временем снова превращается в камень.

В руке чародея был зажат булыжник, который светился, как смартфон в темноте подъезда перед фразой из темноты: «Закурить не найдется?»

— Я близок к истине! Я почти у цели! Но мне не хватает денег, чтобы снарядить еще одну экспедицию в древние гробницы и найти то самое слово, которое превратит камни в золото! — горестно вздохнул голос. Камень в руке померк, старик приуныл, а потом посмотрел куда-то за горизонт. — Одно слово… Я не хотел раскрывать миру свой секрет, но моих денег не хватает, чтобы отправиться в путешествие по древней карте. И тогда я решил, что те из вас, кто поможет мне, будут достойны узнать великую тайну Великого Алхимика. Я поделюсь с вами своими знаниями. Я сделаю вас богачами. Мне не нужно золото. Мне нужна наука, ради которой я живу…

Оп! И все погасло, разлетаясь золотым песком. Муха сидела у меня на плече и гаденько потирала лапки.

— У меня есть такой камень! — внезапно протиснулся из толпы какой-то мужичок, протягивая камень золотобородому магу, который демонстративно стал осматривать камень со всех сторон. — Он тоже станет золотом? Я стану богатым?

— Не может быть! Где вы его взяли! — удивился коричневому куску породы эксперт.

— Купил в городе пять дней назад! За пять медяков! — похвастался мужик, показывая всем камушек. Толпа приглядывалась и перешептывалась.

— А вы знаете, что сегодня он стоит уже не пять медяков, а серебряный! — схватился за сердце другой маг, приглядываясь к камню. Толпа охнула. — Пройдет еще немного дней, и его цена поднимется до золотого!

— Я могу его продать? — занервничал мужик, поглядывая на зрителей.

— Можете! Я готов купить его! — встрял третий маг, с залысинами, протягивая монету. — Я сам куплю его! Я не верю в королевские деньги! В них уже почти не осталось золота! Золхимы — вот истинное, чистейшее золото высочайшей пробы!

— У меня еще мешок есть! — мужик демонстративно показал всем монету и спрятал ее себе в карман.

Что тут началось! Мужика чуть не растерзали вместе с мешком какой-то щебенки.

Через десять минут мешок щебня превратился в мешок денег. Народ бегал в дома, нес все, что было, от украшений до пернатой живности, которая своими воплями добавляла драйва! Люди стояли, прижимая к груди булыжники, с завистью смотрели на тех, у кого их больше, и улыбались.

Золотой дождь снова лился на головы участников вакханалии. Глаза людей блестели, улыбки не сходили с их счастливых лиц. Маги тем временем исчезли. Самое интересное, что они прихватили с собой мужика и мешок денег. Лучше бы они забрали мой нервный тик. Глазик дергался, рассеянный взгляд смотрел в пустоту. «Бз-з-з!» — звенела муха прямо над ухом, вполне справедливо намекая на то, что я как бы уже не ромашечка, но что-то созвучное. Доспехи завалились в колодец, а я чувствовала себя унылым говном. А раз я унылое говно, то пора смываться. Если здесь есть маги, то я думаю, что найду способ вернуться обратно. Дав деру в лес, я бежала что есть силы. Муха превратилась в огромного зеленого шершня, который преследовал меня. Резкий укол под лопатку и… ай! Голова закружилась, в глазах потемнело, и я почувствовала, как в порыве слабости оседаю на землю…

Глава 5

Добро с радикальными методами

Во рту было гадостное чувство, как будто сердобольная бабушка вынесла кошечкам тухлую рыбку. В голове мелькали подозрительные мысли, что сейчас на мне в кои-то веки попытаются исполнить супружеский долг, пользуясь моим беспомощным состоянием, причем с такой скоростью, словно я на последнем издыхании, а некромант очень не хочет стать некрофилом. Успеть, так сказать, пока тепленькая. И, судя по скорости, делать прогноз дольше чем на пять минут фактически бессмысленно. Не может быть! Это категорически исключено! В мире же столько всего происходит! Курсы ценных бумаг и валют скачут, как бешеные белки по веткам новостей, террористы взрывают не только бомбы, но и общественность, вооруженные конфликты вспыхивают на карте мира точками возмущения народных масс. Как можно в такой тревожный момент думать о любви?

Я требую, чтобы мой муж был героем боевика с эпическим взрывом в конце и кучей трупов, приходящейся на минуту экранного времени. Да-да, именно тем героем, который в финале должен засасывать возлюбленную, как вантуз раковину, намекая на то, что, пока вверх ползут титры под решительную музыку, где-то ритмично скрипит ближайшая койка. Я хочу видеть, как в ответственный момент, когда красивые губы героини тянутся к нему для контрольного поцелуя, он скривился, как последний инквизитор и девственник, брезгливо отодвигая развратницу на безопасное для игривой части тела расстояние. «Как ты можешь сейчас думать о любви! — гневно восклицает он, сурово устыдив прелестницу. — Когда в мире такое творится!»

До сих пор не могу понять взаимосвязи между цунами на далеком побережье, куда мы никогда не поедем отдыхать, скачками валют, которые мы даже в руках не держали, и направлением, куда меня посылали после кокетливого заигрывания.

Я разлепила глаза, ощупывая все вокруг и пытаясь сориентироваться. Красивая комната, мягкая кровать, смятая подушка, которую я уже отметила своей сезонной линькой как свою. Протяжно и с наслаждением зевнув, подтянувшись, как удав, расправив плечи и сплевывая волосы, я честно пыталась восстановить события, которые предшествовали мутному утру и состоянию «Не будите лоха! Ему и так плохо».

Я всегда была уверена, что последний полноценный отпуск был у меня в детском саду, а следующий будет описывать патологоанатом, поэтому местный санаторий меня слегка удивлял. Но еще больше меня удивляло кольцо с зеленым камнем, лежащее на столике.

Мозг обрабатывал несколько вариантов, склоняясь к мысли, что, пока я лежала без сознания в лесу, мимо проезжал прекрасный принц. Его высочество увидело меня, обрадовалось дохлятинке, оттащило в свой дворец, заочно для меня познакомило с родителями, махнув моей безвольной рукой, выслушало мнение, что дохлый голубь, дохлый кот и прочая снулая живность, которую стаскивали во дворец ранее, — это было в какой-то степени даже мило по сравнению с дохлой невестой. Но принц-некромант был настроен решительно и требовал, чтобы нас как можно быстрее сочетали узами брака. Смерть, которая должна была нас разлучить, задумчиво почесалась косой. «Она же вонять начнет», — скривилась будущая свекровь, предугадывая будущие трудности совместного проживания. «Зато молчаливая!» — обрадовался свекор, поглядывая на жену.

Все тело ломило так, словно на церемонию бракосочетания бессовестный принц тащил меня за руку по ступенькам, но гул в голове свидетельствовал, что все-таки за ногу, как машинку на веревочке.

Странные мысли роились вокруг уже не такого пресветлого образа принца. Хотя бы потому, что, вместо постижения тонкостей государственного управления, он бесцельно шлялся по лесу.

Я сползла с кровати, понимая, что принц на радостях даже не удосужился меня раздеть, пошлепала босыми ногами по каменным плитам, подползла к зеркалу, из которого на меня сонно взглянуло лохматое чудовище. «Самка!» — обрадовалось чудовище, душераздирающе зевая. Тушь текла по щекам, во взгляде читалось: «Сижу, грущу, как Хатико. Мечтаю, чтобы меня забрал Ричард Гир!» Пригладив волосы и одежду, я вышла за дверь, чувствуя, как за мной крадется плохое настроение, чтобы покусать меня как следует. Эх, не раскрыла я тему печенек, не раскрыла! Надо было на вкусовые качества напирать! Пальчики облизать! Нет, я, конечно, знаю пару семей, в которых мужик за печеньку душу дьяволу продаст, но… В моей голове мысленно маршировало черное воинство под девизом «Хотим печенья!». Моя фантазия уже рисовала картинку, как черные рыцари влетают в каждый дом, заставляя хозяев прикидываться мебелью. «Печенье есть?» — рявкает гора доспехов и мускулов, шаря по сусекам в поисках очередной дозы кондитерки… Госнаркоконтроль прищурился и погрозил мне пальчиком.