Забытые боги - Лисина Александра. Страница 35

Переправа, как ни странно, прошла благополучно.

Леди Эланна, войдя в портал следом за Тилем и перевертышами, сразу это поняла, когда увидела Белку, беззаботно носящуюся среди изумительно красивого, невероятно богатого живностью и девственно чистого леса, покрывающего остров Отшельников от берега до берега. Собственно, это был даже не остров, а некогда отколовшаяся часть ныне несуществующего материка, чудом сохранившая кусочек этой уникальной природы. В погоне за безопасной жизнью в нынешних владениях эльфов больше не осталось ни одного крупного, агрессивного или потенциально опасного зверя или куста. Как и гигантских папоротников с размахом листьев побольше, чем у иной пальмы. Огромных, идеально прямых, тянущихся строго вверх палисандров. Хищных шестиногих медведей-коллэ, постоянно рыскающих в поисках добычи. Юрких паучков-лирэй, способных почуять запах крови за много сотен шагов. Хищных лиан, умеющих хватать ротозеев прямо со звериных троп. И многих других опасных созданий, которых здесь как раз было в избытке.

— Мм… — Белка, вдоволь набегавшись, глубоко вдохнула. — Славное местечко. Все дикое, настоящее, а не притянутое за уши. Эланна, спасибо, что позволила сюда прийти. Мне нравится.

— Я рада, — улыбнулась владычица, подойдя к Таррэну и неторопливо осматривающемуся Тилю. — Мой народ не приветствует отнятие жизней, поэтому охота на Алиаре считается неподобающим занятием. Однако некоторые отщепенцы частенько ищут уединения. В том числе и здесь, на острове Трех Отшельников.

— А что за отшельники такие? Почему этот остров так назвали? Они правда тут живут?

— Нет, Бел. Но иногда появляются. Для охоты или просто для размышлений.

— Чтобы никто не помешал?

— Конечно, — кивнула Эланна. — Тех, кто не оставил кровожадных привычек и уничтожает зверей, чтобы утолить их плотью голод, не слишком приветствуют на Эолларе. Их не изгоняют, но о подобных пристрастиях все-таки принято умалчивать. По этой же причине увлекающиеся охотой эльфы нечасто появляются при дворе.

— Таррэн сказал, что твой отец любит охоту, — вдруг хитро прищурилась Гончая.

— Так и есть. И это — одна из многих причин, по которым он в конце концов покинул Эоллар и уже несколько веков как отошел от дел.

— Его тоже осуждают?

— Впрямую нет.

— О-о, — присвистнула Белка. — Но напряги его увлечение все-таки вам создавало.

Эланна вздохнула:

Отец только в последние годы стал отдавать предпочтение такому способу отвлечься от государственных проблем. Раньше за ним подобных пристрастий не замечали, а сам он об этом не распространялся. Когда он впервые взял в руки лук не ради упражнений, а для убийства, то никак не пояснил причин своего поступка. А спустя несколько лет решил, что больше не хочет слышать за спиной недовольный ропот, и оставил Эоллар окончательно.

Гончая уважительно качнула головой:

— Кремень мужик. Стукнуть кулаком по столу и велеть всем заткнуться — это по-нашему. А когда достали косые взгляды — просто встал и сказал, чтобы они шли куда подальше со своими претензиями… м-да… Теперь я понимаю, почему он понравился Таррэну. Твой отец тут бывает?

— Иногда, — кивнула владычица. — Как понимаешь, он никого не извещает, если собирается на охоту. Единственное, что я могу, это сохранять остров неприступным для чужаков — с помощью волнений на море, сильных ветров, которые тут никогда не стихают, и многочисленных рифов, через которые не перебраться даже любопытным смертным.

— Думаю, он это ценит.

— Не знаю. Он никогда не говорит.

— Может, и не говорит, но точно ценит, — усмехнулась Белка. — Если, конечно, твой отец в жизни такой же, каким изображен на портрете. Кстати, а почему отшельников трое? Кто тут еще бывает?

— Насколько мне известно, сюда иногда заглядывает рен Истаэр из рода Истаэрр, — задумалась Эланна. — Про остальных не скажу — не знаю. А Истаэр… у этого эльфа достаточно прочное положение при дворе, чтобы открыто заявлять о подобных пристрастиях.

— Он что, маг?

— Рен Истаэр — летописец и хранитель наших хроник. Прямой потомок рена Моирэ ал Истаэрра — создателя первых хроник Алиары. А еще он искуснейший кузнец, чье мастерство признается даже на Бравегоне.

— Даже так? — негромко присвистнула Белка. — Если даже гномы не скупятся на похвалу, то этот ваш Истаэр любопытный тип. Эланна, я хочу его увидеть!

Владычица улыбнулась:

— Я постараюсь это устроить. Кстати, доспехи нашей стражи — его рук дело.

— Значит, с ним тем более надо познакомиться! Таррэн, а почему ты ничего о нем не говорил?

Таррэн усмехнулся:

— Потому и не говорил, что по поводу доспехов в прошлый раз мы с реном Истаэром довольно бурно… хм, поспорили.

— Надеюсь, он после этого выжил? — насмешливо хмыкнула Гончая.

— Да. Но с тех пор, как ты понимаешь, мы почти не общались.

— Кажется, теперь я знаю причину, по которой он не появился на балу, Эланна! Чует мое сердце, этот ушастый — редкостный упрямец! Совсем как некоторые!

— Рен Истаэр ал Истаэрр о любом событии имеет свое собственное мнение, — независимо пожала плечами Эланна. — Нередко — сильно отличающееся от мнения владыки. Поэтому его поведение ни у кого не вызывает удивления. Зато он умеет делать вещи, которые больше никому не под силу. Он настоящий творец, и ради его искусства (а оно, надо сказать, действительно уникально) я считаю, что стоит проявить снисхождение к его манерам. К тому же отец ценит его как старого друга и советника. А я доверяю мнению отца. И буду рада, Бел, если ты ему понравишься.

Белка потерла нос.

— Понравиться-то я ему понравлюсь, но вот что из этого выйдет… ладно, проехали. Я вот что еще хотел спросить: скажи, ты утверждаешь, что у вас неприлично отягощать совесть отнятием чужой жизни. Дескать, гнусно, гадко и вообще… а почему тогда на балу я видел дядек, которые весьма живо обсуждали между собой какую-то охоту? Это то, что я подумал? Или у вас принято под словом «охота» понимать что-то еще?

Владычица улыбнулась шире:

— Под охотой. Бел, мы обычно понимаем прогулку в свободные леса для того, чтобы попрактиковаться в магии разума и ее воздействии на живых существ. Это своеобразная тренировка для магов — за определенное время им с помощью своей силы нужно приманить в указанное место как можно больше живых существ. Чем крупнее, сильнее и опаснее будет животное, чем меньше оно поддается магии, тем больше уважения получит искусник.

Белка ошарашенно моргнула:

— Да ты шутишь!

— Понимаю, что вы привыкли совсем к другому, но у нас дело обстоит именно так, — смущенно кашлянула Эланна. — Мы не убийцы, Бел, и уже много веков не прибегаем к насилию. А если и возникают какие-то конфликты, то у нас хватает сил и магических умений, чтобы не позволить им коснуться наших лесов.

— Погоди-погоди… но ведь тут есть люди! Пираты еще встречаются! Мне Таррэн говорил, что их немало! А если они вдруг придут к вам на Эоллар и потребуют безвозмездно отдать все нажитое?!

— У нас достаточно магов, чтобы убедить их не делать этого.

— А если они начнут стрелять?!

— Мы поставим магические щиты.

— А если сюда придут маги, которые смогут уничтожить ваши щиты?!

— Бел, — внимательно посмотрела на растерявшуюся Гончую владычица. — Наша защита — это леса. И духи, которые никому не позволят причинить нам вред. Пока они живы, а жить они будут столько, сколько живет наша раса, ни один враг не подойдет к нашим границам. Ни одна стрела не достигнет наших голов. И ни одна жизнь не будет потеряна. К тому же воины у нас тоже есть. И воины, я полагаю, хорошие. Быть может, у вас найдутся и лучше, но своим стражам я доверяю полностью. И уверена, что в случае опасности они сумеют нас защитить.

Белка, как-то разом сдувшись, тяжело вздохнула и сокрушенно покачала головой.

— Бойцы без практики… армия без войны… воины, не приветствующие убийство… прости, дорогая, я в это не верю. И, признаться, до сих пор удивляюсь, что при таких принципах твои стражи вообще начали в меня стрелять. Могли бы обойтись взаимными поклонами.