Гунны (СИ) - Умиралиев А. А. "Ильхан". Страница 21

— Царь, думаю, что легионерам без разницы в какой части страны скифов им умирать. Там мы лишь вооруженные пленники без каких-либо прав, проливающих свою кровь только за еду. Ты предлагаешь нам стать полноценными гражданами в твоем государстве. Я правильно понял?

— Да, и жить по своим законам, которые немного будут подогнаны под законы степи. Еще правители городов будут избираться всеми постоянными жителями, включая женщин. Конкретнее мы обсудим это позже, после того, как ты приведешь легионы.

— Но Парфяне будут преследовать и уничтожат нас еще до того, как мы пройдем несколько миль. Против их кавалерии мы бессильны. Они снова просто забросают нас стрелами, не дав нам возможности вступить в рукопашную схватку.

— А сколько парфян там? — спросил я.

— В лагере легионеров, которым командует парфянец, было три тысячи конных лучников. В пяти километрах был еще один лагерь, где их пятнадцать тысяч и три тысячи катафрактариев.

«Их сейчас, возможно, будет меньше. Хотя, если мобилизуют силы для войны с Антонием, то оголят границы с тохарами. А те тогда точно нападут. Надо было заключить с ними союз против Парфян, когда они предлагали», — подумал я и взглянул на близнецов.

Те сидели и смотрели на меня как на сумасшедшего, разинув рты. Увидев, что я посмотрел на них, Иргек сказал:

— Ты что хочешь натворить? Лишить нас единственного союзника? Ты что совсем лишился разума? После того, как ты окончательно отобрал Согд из-под влияния тохаров и Хорезма, те объединятся с дахами и тогда вместо ханьской армии, здесь будет стоять их объединенная конница, и среди них будет много кочевников, и тогда уже ты не сможешь использовать наше преимущество, и никто уже не придет тебе на помощь. Глупцам духи предков и Тенгри не помогают. Мало того, еще и Сакман угрожает нам, и он может объединиться с сарматами. Ты еще забыл про своего дядю Кокана, который ждет удобного случая покончить с тобой.

— Да все нормально будет. Дахи с тохарами ненавидят друг друга и союза против нас не смогут заключить, даже если захотят. Тем более дахи заняты войной с Римом, а потом еще будут долго заняты внутренними разборками. Так, что в ближайшие пять лет им будет не до нас. Хорезмийцы сцепятся с тохарами за влияние в Согде. Сакман, если бы хотел, уже давно выступил против нас, еще когда ханьцы осадили город. Он умен и благороден, и думаю не стоит его считать заклятым врагом. Хотя мне надо будет с ним встретиться как можно быстрее. Ну, а Кокан еще долго не осмелится повести своих воинов против победителя лучшего ханьского генерала. Если он начнет войну со мной, то рискует тем, что половина его гуннов перейдет ко мне, если уже сейчас некоторые роды откочевывают от него. Так что, Гай, выбери с десяток центурионов, завтра поведешь их в Маргуш. Твоя задача проникнуть в лагерь, уговорить легионеров поднять восстание и уничтожить трехтысячный гарнизон. Вы, Иргек и Ирек выступите одновременно с легионерами. Возьмете пять тысяч гуннов, десять тысяч усуней и саков. Но пойдете только в Хорезм. Дайте несколько сражений и уходите обратно в степи. Нужно отвлечь Артава от мыслей о Согде и помочь укрепиться там Парману с Фарухом. Но только не увлекайтесь. Я последую вместе с легионерами, — сказав это, я свистом подозвал коня, вскочив на него, я помчался галопом в город. За мной последовали десяток Угэ, бдивших до этого неподалеку.

Город напоминал улей. Всюду сновали люди, таскали каменные глыбы, слышались удары кувалд о железо в десятках кузниц. По моему приказу на расстоянии в триста метров от деревянной внешней стены начали строить каменную. Центральную цитадель расширяли и строили в нем тронный зал, где я уже мечтал принимать иностранных послов. Казармы и бараки рабов разобрали. Над городом стоял густой черный дым.

«Надо будет позже перенести этот металлургический завод куда-нибудь за территорию города», — подумав это, я подъехал к стоящей толпе под большим навесом между кузниц и плавилен. Ко мне подошел сак, кузнец Кусэк, который был кем-то вроде главного инженера на этом «заводе».

Кусэк, коротко приветствовав меня и сказал:

— Великий хан, принимай первую партию заказанного тобой вооружения. Отличные доспехи вышли. Никогда бы сам не додумался до такого.

Я сошел с коня и увидел, как из-под навеса выходят десять средневековых рыцарей ведя за собой коней. Они были экипированы как рыцари из музейных экспонатов. Конечно, до изящества французских доспехов было далеко, но на вид были гораздо более практичней. Латы на них, одетых поверх кольчуги были сплошными, защищающими все тело, но при этом не стесняли их движений, так они легко, без посторонней помощи сели верхом. Их кони также были полностью покрыты кольчугой и усилены на груди и голове сплошным железным панцирем. Я был удивлен. Конечно, я в подробностях объяснил кузнецу, как должны выглядеть латы, но я не ожидал, что у него получится точная копия рыцарских доспехов с закрытым шлемом.

Кузнец, с удовольствием наблюдая за мной и видя, что я, как минимум, не разочарован, предложил проверить мне прочность лат, подав мне заряженный китайский арбалет и выстрелить в воина на коне.

— Нет, а если доспех не выдержит?

Тогда, Кусэк вырвав у меня арбалет и развернувшись, выстрелил в упор в ближайшего «рыцаря», тот чуть было не слетел с седла от удара стрелы, но выучка степняка, привыкшего с трех лет ездить верхом помогла ему удержаться.

Я в свою очередь чуть не накричал на кузнеца, но увидев, что «рыцарь» спокойно спрыгнул с коня и идет ко мне, сдержался. Я посмотрел на панцирь, там куда попала и отскочила стрела осталась глубокая вмятина.

— И как скоро ты сможешь сделать мне пять тысяч полных комплектов этих доспехов? — спросил я.

Кузнец рассержено запыхтел.

— Да не обижайся, — сказал я, — теперь я вижу, какой ты великий мастер своего дела и больше не буду сомневаться в твоей работе, — и, видя, как преображается его лицо и появляется довольная улыбка, снова задал ему тот же вопрос. На что он ответил:

— Изготовить запрашиваемое тобой количество доспехов мы сможем только к наурызу. Но у нас железа мало. Даже если переплавим все оружие ханьцев нам хватит, в лучшем случае, на двух тысяч всадников.

«Та-а-ак, почти год жать. А что, праздник наурыз здесь тоже отмечают? Хотя это естественно», — и вслух сказал:

— Пока продолжайте ковать эти две тысячи. Будет вам материал. И, Кусэк, ты смог, э-э-э, конечно же, ты сделал, что я еще у тебя просил?

Сак еще больше самодовольно заулыбался этой моей заминке и, нарочито растягивая удовольствие, махнул рукой. Через несколько секунд из-под навеса выскочили два парня, неся на руках четыре длинных свертка. Кусэк развернул первую, самую длинную, и продемонстрировал саблю в железных ножнах, украшенных золотом. Я вытащил саблю из ножен, длиной она была на глаз сантиметров сто, рукоять с гардой тоже были украшены золотом. Само лезвие было широким, с изгибом, и заострялась в конце лезвия. Сабля в руке ощущалась гораздо удобнее и была легче, чем мой палаш. Я крутанул саблю в руке. Центр тяжести был удален от эфеса сабли, что увеличивало силу удара при максимальной легкости этого оружия. Клинок был идеальным. За два с лишним месяца, которые нахожусь в Древнем мире, я ознакомился и научился владеть всеми видами рукопашного оружия, используемого здесь: от китайского меча и римского гладиуса до палаша гуннов и акинака саков. Меня сначала гонял Ужас, а после его отъезда тренировали близнецы. Последние вообще были звери, не давая мне ни дня отдыху, поочередно фехтовали со мной, а иногда нападали одновременно вдвоем, от чего я все время ходил в синяках и царапинах. Но, в принципе, я был благодарен им. Воинская наука была для меня здесь просто жизненно необходимой. Да и ученик я оказался толковый. В последнее время стал одолевать близнецов, за счет большей быстроты и ловкости, мог успешно противостоять им обоим одновременно. Видимо, все же рефлексы старого хозяина, бывшего прекрасным воином, и мышечная память этого на удивление сильного и развитого тела, несмотря на молодость, быстро адаптировались под новое сознание.