Ад под ключ - Андреева Наталья. Страница 8

Другой проблемой сделался стол. Леонидов мысленно проклял дизайнера, оформлявшего зал заседаний. Парень явно творил в облаках. Столешница была прозрачная, так что Алексей видел свои ботинки и торчащие из них носки. Напротив красовались другие ботинки, гораздо новее и дороже, и носки были лучше. Ботинки, будь они неладны, были и слева, и справа. Разглядывание и сравнение носков с ботинками затягивало, и Леонидову страстно захотелось наставить дизайнеру дизлайков, отыскав на бескрайних просторах Инета его блог.

Пришлось, как и всем, пить минеральную воду, чтобы сосредоточиться.

– Наше внеплановое экстренное заседание посвящено знакомству с новым сотрудником нашей «БуЗы», – начал Сажин. – Человек, которого я давно знаю и которому доверяю. Леонидов Алексей Алексеевич. Прошу.

Алексей привстал. Остальные сдержанно кивнули: видим, мол. Приветствуем. Кроме Лени, который заговорщицки подмигнул. Косая челка на лбу у крепыша задорно подпрыгнула.

– Какие функции возьмет на себе Алексей Алексеевич в нашей организации? – скрипуче спросил болезненно худой респектабельный господин с крючковатым носом, лысым черепом и глубоко посаженными черными глазами. Леонидов отметил безупречный костюм, идеально подобранный галстук и дорогие часы. Ботинки он уже оценил.

– Он будет моим консультантом, – невозмутимо ответил Сажин.

– По каким вопросам? – не унимался «скрипун».

– Проверка на лояльность сотрудников «БуЗы». Детектор лжи, если хотите.

«Скрипун» тут же заткнулся, зато парень лет двадцати пяти наконец-то посмотрел на старпера, которого видел впервые в жизни, с интересом. Но ничего пока не сказал.

– У вас нестандартный подход к решению вопросов, Дмитрий Александрович, – с иронией озвучил общее мнение плотный господин с маслеными глазами, по виду армянин. – Проще всех сотрудников прогнать через настоящий детектор лжи.

– Кстати, Алексей Алексеевич ваш коллега. Юрист по образованию. Вам разве не нужен помощник?

– В моем отделе достаточно компетентных сотрудников, – ревниво сказал армянин.

– Вопрос не обсуждается, – Сажин положил на стол огромную руку, словно припечатал сказанное. – Начнем с вас, – он повернулся к скрипуну. – Экономический блок, Алексей, в нашей организации возглавляет Яков Карлович Гербер. – «Скрипун» едва заметно и, как показалось Алексею, презрительно нагнул яйцеобразную лысую голову. – Два высших образования, докторская степень по экономике, в недалеком прошлом – солидная должность в министерстве, работа за границей, послужной список впечатляет. Яков Карлович дает прогнозы по долгосрочным инвестициям, оценивает бизнес, в общем, отвечает за бабки, – простецки сказал Сажин.

Леня что-то черкнул на вырванном из блокнота листке и придвинул его к Леонидову. Алексей чуть скосил глаза и прочитал: «Кличка Гербарий».

Ему стало весело. Здесь, конечно, все по-взрослому, но витает дух свободы. Леня на этих заседаниях явно скучает и рад будет спихнуть хоть часть своих обязанностей на друга. А в том, что они станут друзьями, Алексей не сомневался.

– Юридический департамент, – Сажин всем корпусом развернулся к армянину, словно демонстрируя важность оного департамента. – Тигран Давидович Кочарян. Санкт-Петербургский государственный университет, красный диплом. Но давно уже москвич. Успел поработать в солидных фирмах, стажировка в Англии…

«Кличка ФЗ», – прочитал Алексей Ленины каракули. «Тигран – царь, – подумал он. – По нему видать. Ему еще один юрист, тем более друг президента, здесь не нужен. С Кочаряном у меня будут терки. Он меня невзлюбил с первого взгляда».

– Паша Волков. Павел, – тут же поправился Сажин.

Самый молодой из членов правления порозовел от смущения, как девушка. «Кличка Биткоин», стараясь не улыбнуться, прочитал Алексей на Лениной бумажке.

– Павел у нас хакер, – отрекомендовал Биткоина Сажин.

– Вы мне льстите, Дмитрий Александрович, – улыбнулся тот.

– Хорошо. Наш сисадмин.

– А теперь обижаете.

– На тебя не угодишь. В общем, Алексей, Волков – наш главный айтишник. Начальник программистов, а их у нас в «БуЗе» – целый отдел. Павел – главный. Не гляди на возраст. Павел физтех окончил с красным дипломом, ФОПФ, имеет не один десяток опубликованных научных работ, учится заочно в аспирантуре. Мог бы уже диссертацию защитить.

– Сколько вам можно объяснять, Дмитрий Александрович, что я вовсе не такой крутой, – засмущался Павел. – Моя основная задача защитить «БуЗу» от взлома.

– И ты неплохо с ней справляешься.

– Как могу. Но я не хакер, – повторил Павел.

– Ладно, я в твои дела не лезу. Мне главное, чтобы все работало как часы. А в случае чего гарантированно было бы уничтожено. Все наши базы данных.

– Без проблем, – пожал плечами Биткоин.

Повисла пауза, во время которой члены правления неторопливо пили воду.

«А теперь – самое интересное», – подумал Алексей, тайком разглядывая ботинки и носки слева. Там явно росло напряжение. Леонидов понял, что его тоже узнали.

– Еще один важный человек в «БуЗе»… – сказал наконец Сажин. Алексей замер. – Тукаев Тимур… Хафизович, – похоже, отчество Сажин вспомнил не без труда. – Отвечает за связи с неформальными организациями.

«Вот как?» – Леонидов с Тукаевым понимающе переглянулись. Для того тоже оказалась сюрпризом должность, занимаемая в «БуЗе». Остальные сделали вид, что ничего не заметили.

Связи с неформальными организациями! Ха!

В первый раз Алексей увидел Тукаева, когда тот был еще зеленым пацаном. Да и сам Леонидов лажался чуть ли не каждый день. Это были лихие девяностые, когда никто не знал, чем все закончится. Было понятно, что большинство из тех, кто рвется к вершине пищевой цепочки, не доживут до «светлого будущего». Чем дешевле их жизнь, тем дороже будут стоить те, которые выживут.

Тукаев тогда стоил пять копеек. Грошовый гладиатор, мясо. Причем не качок, роста невысокого, худой, хотя и жилистый. Его должны были положить одним из первых. Но недостаток мышечной массы Тукаев с лихвой компенсировал изворотливостью. Он, как маленький юркий зверек, во что бы то ни стало хотел выжить, но не уронить при этом авторитета. Спрятаться за широкими спинами других бойцов так, чтобы никто не смог назвать его трусом. Еще тогда Тукаев понял: хочешь жить – умей договариваться. Подставляй под пули чужой лоб, тот, где нет мозгов, а свой умный береги.

Они тогда договорились. Тукаев, конечно, сделает вид, что ничего этого не было.

Тимур Тукаев. Хан. Сколько же лет прошло? Достаточно, чтобы Тукаев сумел заслужить громкую благозвучную кличку вместо прежней, которую ему дали по первой ходке, – Сопля. Алексей с усмешкой смотрел на манжеты светлой сорочки, спущенные почти до самых кончиков крючковатых тукаевских пальцев с желтыми ногтями. Все его тело покрыто татуировками, а здесь как-никак приличное место: офис общественной организации.

В курсе Сажин или нет, что они знакомы? Мент с огромным стажем и уголовник с таким же стажем не могут друг друга не знать. Хан был смотрящим на зоне, где отбывал срок за убийство Дмитрий Сажин. Который был там мужиком, «серым». Масть не блатная, даже если Сажин был на зоне авторитетным мужиком. Но он сейчас – президент «БуЗы», а Хан, Тукаев, – его верная собака. Или это лишь видимость?

«Общественные организации» – это ОПГ. Организованные преступные группировки, которые Хан притянул к «БуЗе».

«Ох, и дела здесь творятся!» – подумал Алексей, стараясь сосредоточиться на том, что говорит Сажин. Надо отвлечься от Хана. Разговор между ними неизбежен. Разговор по душам. Хан – стукач? Агент сцеслужб? Смешно. Но спиной к такому поворачиваться не след. Тукаев не верный пес, а скорее волк, посаженный на цепь. Который подчинился силе. Но ни один блатной, тем более смотрящий, не потерпит над собой «мужика». Или Сажин каким-то чудом сменил масть? Так не бывает.

Алексей повернул голову влево и встретился глазами с Ханом. Лицо у того было каменным, непроницаемым, и Алексей вдруг вспомнил, как Тукаев шмыгал носом на первом допросе и втягивал голову в плечи: боялся, что будут бить. Из носа у хлипкого парнишки всегда лилось, за что его и прозвали Соплей. У него к тому же были слабые кости, сказывался недостаток кальция. Его мать была наркоманкой и не больно-то заботилась о гармоничном развитии плода. Хан вырос в такой атмосфере, что мог стать только уголовником, тем более страна тогда разваливалась и бандитские группировки стремились все прибрать к рукам. И глаза у теперешнего Хана на первом допросе были жалкие.