Человек-Паук: Заклятый враг - Берд Джим. Страница 28

Человек-паук моргнул, и Доктор оказался прямо перед ним, на расстоянии меньше полутора метров.

– Опыт – несравненный учитель, – произнес Отто, надвигаясь на него.

Металлические щупальца накинулись на Паука с четырех сторон, не давая сосредоточиться. Казалось, что со времени их последней драки прошел миллион лет (гостиничный номер не в счет), а паучьи рефлексы замедлились до улиточных: явно последствие недавнего удара в висок.

– Док, послушай меня, – настойчиво произнес герой, – ты совсем не обязан так поступать, прекрати мыслить абсолютами! Тебе вовсе не нужно и дальше вести себя как преступник!

Отразив сначала одно, затем второе щупальце, Паук пропустил удары от третьего и четвертого, один попал ему в плечо, а второй – в голову, практически в то же самое место, что и парой мгновений ранее. От удара у него в черепушке словно динамитная шашка взорвалась.

Болели рука, голова, горло саднило... Все болело и саднило, но металлические щупальца продолжали доставать с разных сторон...

Пригнувшись, Человек-паук попытался атаковать снизу, целясь в ноги Доктора. Когда ему удалось обхватить их, Паук продолжил наступать, сцепившись с Октавиусом в рукопашной, в тесном клубке живых и металлических конечностей. Доктор захрипел, и Паук, кажется, одержал в этой схватке верх, заехав Осьминогу в челюсть. Питер попытался закрепить успех, нанося новые удары и выжидая, когда Док раскроется. Метнулось щупальце и один за другим отразило все удары, а затем стальной хваткой обвило кулак героя.

Паук попытался было освободиться, но вторая рука в тот же миг тоже лишилась подвижности.

Встав на ноги и отряхнув грязь с одежды, Доктор Осьминог поднял своего противника в воздух словно вытащенную из воды рыбу. Его металлические щупальца задрали руки героя выше головы, его ноги болтались в полуметре от земли.

– Прекрати дергаться, глупец, – произнес Октавиус, сплевывая грязь, – ты проиграл. Что, не видишь этого?

Человек-паук почувствовал, как стальная хватка Щупалец вдавливает его веб-шутеры в плоть. Чтобы побороть панику, стенолаз начал размахивать ногами из стороны в сторону, пытаясь определить, какие варианты у него остались, но герой висел словно пришпиленная к доске бабочка.

Похоже, не осталось ничего, кроме его силы.

Паук изогнул запястья и стал дергать ими из стороны в сторону, пытаясь вырваться, и даже попытался впиться в их металлическую поверхность пальцами.

Ничего. Он застрял. Щупальца были сильнее чем когда-либо.

– Док! – крикнул он. – Э-э-э, давай просто поговорим об этом, хорошо? Я не хочу с тобой ругаться...

На лице Октавиуса появилось мрачное, угнетенное выражение. Выглядело так, будто его место занял совершенно другой человек.

– Тихо, – велел он, – я пытаюсь думать.

Стенолаз кашлянул.

– Эй, а ты таблетки свои сегодня принимал?

Доктор наградил его злобным, испепеляющим взглядом.

– Хорошо, признаю, фигню сморозил. Никаких проблем, мы пока можем придумать что-то еще.

– Может быть, – ответил Октавиус, кивая, – хотя я теперь и связал свою жизнь с ГИДРОЙ, но не до конца им доверяю. Как и они – мне, судя по попытке навесить на меня маячок. Таким образом, мне кажется, я смогу использовать тебя в качестве своего рода козыря при переговорах. – Доктор мрачно улыбнулся. – Ага, а вот и они.

Обернувшись, стенолаз увидел, как со стороны Ист-Ривер наползает туман, который словно жил собственной жизнью. Мгла пересекла реку и стала ползти по берегу в сторону маленького парка на острове Рузвельта.

Человек-паук тут же узнал уловки ГИДРЫ.

Не ослабляя хватки, Октавиус подошел к берегу реки и вгляделся в туман. Он даже слегка повернул свою жертву, будто улучшая обзор, но, разумеется, щупальца по-прежнему держали стенолаза так крепко, что ни о каком сопротивлении или побеге не могло быть и речи.

– Ты должен хранить молчание, – велел ему Доктор, – хотя, учитывая твой характер, ты, конечно же, будешь настойчиво раздражать всех в округе своим – говорю так исключительно в отсутствие должного термина – остроумием.

Сквозь клочья тумана стал виден темный объект, казалось, парящий над поверхностью воды. Приближаясь, он обрел форму. Октавиус слегка кивнул самому себе. Его лицо напоминало неподвижную маску, очки скрывали любое подобие жизни в глазах.

– Так что, если решишь говорить и таким образом раздражать окружающих, я заткну тебе рот одним из моих щупалец. А если и дальше продолжишь трепаться, то я сломаю тебе обе руки.

На глазах у Человека-паука четверо агентов ГИДРЫ выбрались на берег из металлического судна. Корабль был лишен каких-то запоминающихся деталей и больше всего напоминал алюминиевый лист в метр шириной и был достаточно большой, чтобы везти двенадцать человек, выстроившихся в два ряда. Восемь агентов остались на месте на плоском борту. Судно не покачивалось в воде, когда остальные ступали на берег.

Доктор стоял на месте. Он по-прежнему держал стенолаза, но никак не афишировал его присутствие.

– Хайль, ГИДРА, – сказал один из спустившихся на сушу оперативников. Судя по форме, он был здесь самым старшим по званию. Октавиус не ответил на приветствие, что, судя по всему, несколько задело террориста.

– Мы знали, что ваш переход к нам оставался вопросом времени, – продолжил оперативник с нотками удовлетворения в голосе, – после ваших попыток, э-э-э, связаться с нами.

Октавиус продолжал глядеть на него с бесстрастным выражением лица.

– А это еще что? – поинтересовался агент, указывая на беспомощного героя.

Наконец Доктор улыбнулся.

– Подарок.

Глава 11

НОЧНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ

– ТАК давайте его сюда.

– Думаю, еще не время, – сухо ответил Доктор, глядя на агента ГИДРЫ. – Дискуссия, в которой мы обсудим детали процесса передачи подарка, еще не состоялась.

– У нас нет на это времени, Доктор, – категорически ответил агент, – ЩИТ, без сомнений, очень быстро узнает о нашем присутствии в городе.

– Мой друг, – Октавиус указал на стенолаза, – утверждает, что вы пытались подсунуть мне следящее устройство. Зачем, если я и так вам позвонил?

Агент ГИДРЫ нахмурился:

– Мы не были уверены, что после нашего прибытия вы выполните свои обязательства. И сочли «маячок» необходимым, так как в прошлом вы крайне неохотно соглашались сотрудничать.

Глядя на Отто Октавиуса, стоящего на берегу реки и болтающего с представителями ГИДРЫ, Человек-паук осознал, что его враги не слеплены из одного теста и даже не всегда были на одной стороне. Суперзлодеи – необязательно террористы, и наоборот. Странно приходить к такому выводу в подобный момент, но, когда две разновидности плохих парней стоят лицом к лицу и не могут договориться о своих злодейских намерениях, это своего рода откровение.

«Быть может, – подумал Паук, слегка покачиваясь в непоколебимой хватке Октавиуса, – враг моего врага – мой друг?»

– Мне это не нравится.

– Понравится, Доктор, – заверил его агент ГИДРЫ, – теперь, когда вы одумались и осознали свою ошибку. Вам придется по душе то, что мы можем вам предложить: ресурсы, лаборатории, материалы, персонал... после того как отдадите нам обещанное.

Глаза Доктора Осьминога за толстыми стеклами очков сузились до размеров щелей.

– Были осложнения. С тех пор как я... задолжал себя вам, произошли некоторые неожиданные события.

– Для вашего же блага мы надеемся, что вы сможете с ними справиться.

Стоявшие вокруг своего командира агенты, почувствовав смену настроения, напряглись. Человек-паук почувствовал, что и Доктор – тоже: скачок напряжения пробежал по всей длине металлических щупалец и передался прямо ему в запястья.

«Как же мне не хватает Коулсона. Ха, вы только посмотрите, до чего я докатился: сижу и жду, что ЩИТ меня спасет. А ведь ты видывал и лучшие дни, Паркер», – подумал Паук, как-то не уделяя особого внимания тому обстоятельству, что прямо сейчас он висит в щупальцах Доктора Осьминога, стоящего лицом к лицу со взводом солдат ГИДРЫ.