Хождение за три неба (СИ) - Языков Олег Викторович. Страница 45

Глава 12

Только сейчас я понял, какую ошибку совершил, пойдя по стопам отца! По стопам отца я забрёл на исторический факультет, а мне надо было идти учиться на сталевара! Все эти мысли вихрем кружились у меня в голове, когда я через закопчённое стекло смотрел на живой, брызгающий искрами капель, дышащий огненным жаром металл, который послушно растекался по невидимым глазом формам, созданным Шариком из силовых полей.

Да, Шарик и был сталеваром, а я был всего-навсего подручным. Принеси — отнеси — подай. Круглое таскай. Квадратное катай. В общем, как всегда. Придумать что-то я ещё могу, а вот сделать… Как часто говорил мой дед: «Мозги у тебя, внучек, вроде бы есть, а вот руки! Руки были бы золотыми, если бы из нужного места росли… А не как у тебя, из…» Обычно, после этой сентенции, как бы подтверждая сказанные мудрым стариком слова и ставя точку в разговоре, раздавался сухой звон дедова подзатыльника. Как вспомню, так слеза склеивает ресницы… Где ты, моя юность? А также отрочество и детство? Э-эхх…

Стать металлургом у меня получилось совершенно случайно. Просто больше это дело некому было поручить. После той весёлой поездочки на вертолёте, когда мы осмотрели развалины пусковых шахт и командного пункта (хотелось бы вам напомнить, что они должны были выдержать удар вражеских ядерных боезарядов, а наши простые люди, неорганизованные туристы и прочие добытчики даров леса, при помощи лома и какой-то матери, запросто вскрыли заваренные броневые двери и вынесли почти всё, что можно было сковырнуть и продать. Да ещё сожгли потом всё остальное!), я потерял остатки весёлости, глядя на цифровые фото подземелий, сделанные одним из офицеров, сопровождавших Славу. Да вот, гляньте сами… http://meridian28.com/report/p-14.html

Я был так расстроен, что нажрался с горя! Шашлыка… Но и водки мы выпили вполне достаточно. Сопоставимо с затраченным на полёт бензином… Хорошо, что мудрый старый инженер-полковник Степан Аванесович Тёр-Григорянц, служивший в этом полку, заметил мою грусть-печаль и, легко и несерьёзно, как настоящий джигит, взмахнув рукой, сказал: «А, ерунда всё это! Не бери в голову. Вот, выпей лучше… Решите этот объект брать под себя — всё приведём в порядок. Главное — воды в шахтах нет, и стены всё ещё стоят. А остальное — дело наживное!» И он был прав!

Места здешние мне очень понравились. Тут было всё, что нам нужно — и скалы, и луга, и даже маленькое озерцо. Точнее не озерцо, а такая узкая, едва метров десять в ширину будет, но длинная расселина в скале, наполненная чистейшей и прозрачнейшей ледяной водой. Как сказал Степан Аванесович, очень глубокая. Около пятнадцати метров. Нам в самый раз будет. Что ещё сказать? Были остатки дороги, линий электропередач не было. А подземный кабель утащили… Гномы, наверное… Но зато природа! Вокруг — красота неописуемая! Скалы светло-серые, под солнцем — почти белые, лес зелёный, глубокое синее небо, белые облака, прозрачный ручеёк журчит… И тишина… Сказка! Вот-вот Царевна-Лягушка на Сером волке из леса выедет… И так мне захотелось, чтобы это место стало нашим, что я даже и не раздумывал. Топнул по густой траве и изрёк: «Здесь будет город заложон!» Офицеры зааплодировали, раздался приятный «чпок» бутылки, лишившейся девственности. Дело было за малым — построить город. Точнее — спортивную базу…

…вот я и мучаюсь, помогая Шарику переплавлять срезанный в помещениях командно-инженерного пункта и складах компонентов ракетного топлива и разобранный по ассортименту? сортаменту? — не знаю, не спец, металл. Выбрасывать его я запретил. Нечего свинячить там, где жить будем. Да ещё добрый металл зря переводить. Он служил делу обороны нашей страны, вот и нам теперь послужит. Делу исследований далёких миров.

В подземельях мы с Шариком работали вдвоём. Я держал его и его возможности в секрете. Даже Егора прогнал. Он сейчас ползал по нашей территории, решая сложную задачу установки хотя бы минимальной охранной системы лагеря. А охранять было что. Около пятидесяти квадратных километров мы отхватили! Причём, дело решилось на удивление быстро. Совет ветеранов обратился к нужным депутатам Думы, те переговорили в нужном комитете, в Правительстве и Министерстве обороны, и министерство с облегчением скинуло непосильную ношу на наши хрупкие плечи. Практически бесплатно. В области было сложнее. Мы пообещали создать рабочие места, задействовать местных строителей, но чиновничество, привыкшее к откатам, только тоскливо скрипело кожаными бумажниками и ожидающе охало. До той поры, пока три лощёных московских юриста, старший носил устрашающих размеров перстень с бриллиантом (знакомый камешек!), не посетили губернатора и не сумели убедить его поддержать благое дело подготовки спортивных кадров и воспитания молодёжи весомым губернаторским словом. Тот вник и обещал. Причём, как говорят, сам я не видел, и свидетельствовать не могу, при прощальных рукопожатиях на пальце московского гостя перстня уже не было…

Но что нам за дело — был перстень или нет? Главное, сейчас на нашей территории круглосуточно работало более ста строителей, разбитых на три смены. Они занимались отсыпкой щебня на планируемые дорожки, нулевым циклом подготовки базового лагеря, заливкой бетонных оснований, на которые потом встанут заказанные сборные домики, разработанные для северных условий, прокладывали трубы. По стройплощадке с весёлыми криками, переходившими в невинный матерок, бегали студенты-градостроители с последних курсов института, простимулированные материально и морально и сведённые в стройотряд. Они выполняли работу архитекторов, дизайнеров, ландшафтных художников, стройнадзора и прочие малопонятные мне функции. За всем этим бедламом присматривал многоопытный и мудрый Степан Аванесович. В общем — дело кипело, как сталь в своих формах. Кстати, вот эти металлические плитки, подобно набиваемой машинкой пулемётной ленте выползавшие из-под Шарика, пойдут на полы складов, кухонного блока и мастерских. Каждый ржавый гвоздь — в дело!

Другое меня беспокоило — деньги со счёта улетали подобно пулям, выпущенным из того же пулемёта! Да уж, строительство дело дорогое… затратное. Нужно идти к Лому. Теребить его насчёт того секретного счёта.

Лом меня не то, чтобы обрадовал, но несколько обнадёжил. Он сумел разобраться в биографии тайного шпионского счёта и кратко меня проинформировал.

— Видишь ли, Афанасий, тот человек, который имел доступ к счёту, решил его немного… э-э… пощипать, что ли… Понятное дело — суета и суматоха, военный переворот намечается. Часть получателей и так перестреляют, а кого нужно и потом можно стереть. Пойди, проверь — получали ли они деньги или нет? Так что, со счётом поиграли немного. Перебрасывали деньги из банка в банк, дробили, а потом вновь собирали. Просто заячьи петли какие-то. Естественно, пароли и доступ к счёту остался лишь у одного человека. С трупа которого твой генерал-лейтенант и взял карточку. Только вот ведь дело в чём… Этот хитрый шпион ввёл в пароль какую-то константу. Видимо — цифровую группу. Я тут что сделал? Подобрал похожий номер счёта и переадресовал запрос от его владельца на эту шпионскую закладку. Вроде — случайный сбой… И получил по носу. Точнее, в ответ на запрос к доступу выскочила группа цифр. А ещё точнее — семь цифр, впереди два прочерка и ещё один сзади. Возможно, это буквы. Это, как я думаю, часть пароля. К ней надо либо прибавить какие-то неизвестные мне цифры, либо отнять… И буквы вставить, если они предусмотрены.

— А что это за цифры могут быть, Лом?

— Я не знаю… Что-то, что всегда под рукой, что не вызовет лишнего интереса и внимания, ненужных вопросов.

Я задумался.

— Номер оружия?

— Навряд ли… Ходить в банк с автоматом, например, не очень-то удобно. Да и потерять его при бурной жизни шпионов легко. Скорее, что-то другое. Заводской номер зажигалки, например, как на твоей «Зиппо», на часах номер, скажем. Хотя — и их можно утратить, потерять, украсть их могут. Не знаю! Это ты у своего генерала спроси. Может, ему тогда что-то в глаза и бросилось. Понял?