Школа парижского шарма. Французские секреты любви, радости и необъяснимого обаяния - Каллан Джейми Кэт. Страница 10

Наше с Келли выступление произвело фурор, но вся история на самом деле даже не об этом. Она о том, что случилось после нашего небольшого шоу. Келли поставила для нас какие-то песни в стиле кантри и станцевала вместе с гостями линейные танцы, а затем она включила песню Эдит Пиаф – и вот тут произошло настоящее чудо. Все – я имею в виду абсолютно всех присутствующих – встали и начали танцевать. В танце кружил каждый: мой брат со своей женой, наши друзья, женатые пары, я со своим мужем, мой отец со своей подругой Беверли! Покачиваясь под ритм песни и обнимая своего мужа, которого я люблю называть Доктор Томпсон, я посмотрела на отца и Беверли. Они прижимались друг к другу, глядя друг другу в глаза, и я поняла, что в тот момент я стала свидетелем проявления личного, очень сильного эмоционального момента и любви. Истинной любви.

Празднование дня рождения не всегда бывает легким, и девяностый день рождения может показаться вам крайне сложным, острым переживанием. Я уверена, что Беверли думала об этом, когда обнимала своего любимого человека. Я уверена, что она была благодарна за каждое мгновение, которое они проводили вместе. И когда она остановилась на миг, я знала, что ей было просто необходимо осознать всю прелесть и ценность того танца.

С другой стороны, Беверли – истинная представительница северо-восточного штата Мэн, – вероятно, сказала бы мне, что мои наблюдения смешны. Но я знаю точно, что она была глубоко тронута тем, что танцевала с моим отцом.

Вот что может сделать с вами простой танец. Он останавливает время, даже когда вы движетесь, и делает вас частью всех тех танцоров, что пришли на танцпол жизни до вас и будут приходить еще долго после вашего ухода. Танец – это воссоединение тела с душой. Это смех и радость. Это что-то серьезное, легкомысленное и глубинное одновременно. Танец – это голос поколений, общающихся с вами через музыку, ритм и дыхание.

И еще это просто отличная физическая тренировка.

Если вы хоть немного знакомы с зумбой, вы можете танцевать в абсолютно любой стране мира. Серьезно. Я танцевала зумбу во Франции, в Испании и даже на небольшом острове Мальта. Зумба – это танец-тренировка, которая была придумана колумбийской танцовщицей. Комбинации движений включают в себя сальсу, меренге, ча-ча-ча, ближневосточные танцы, танец живота, греческие, африканские движения и даже движения в стиле кантри. И это лишь часть списка, поскольку зумба поистине интернациональна.

Дома я беру уроки зумбы у Эмми – инструктора из местного спортивного клуба. Она рассказала мне, что танец делает ее более уверенной в себе и счастливой и что эта уверенность имеет огромное значение во всех аспектах ее жизни, включая и ее спальню. О-ля-ля!

А еще я хожу на занятия так называемой зумбы голд, идеально подходящей для людей преклонного возраста. И хотя официально я еще не отношусь к категории «преклонный возраст», я просто обожаю эти тренировки. Я занимаюсь вместе с инструктором по имени Анна-Мари, которая ставит для нас музыку моей юности – много диско и рок-н-ролла. Мы отдыхаем под песни Леонарда Коэна Hallelujah и Адель Hello. Какое-то время мы заканчивали свои занятия композицией Тима Макгро Humble and Kind. Я люблю простые слова песен, которые учат нас «придерживать дверь, говорить «спасибо», выключать кондиционер и опускать окна» [43]. Может, потому, что я реально помню, что значит «опустить окно» автомобиля. Может, потому, что я искренне верю в то, что мы должны говорить друг другу «спасибо» и «пожалуйста». Может быть, это потому, что, несмотря на всю мою городскую утонченность и привязанность к парижскому шарму, я продолжаю оставаться в душе простой деревенской девчонкой.

И вот в Тулузе стою я в классе на занятии зумбой у энергичной хохотушки Ренаты. Это стройная, очень привлекательная девушка с широкой улыбкой, белыми зубами, длинными каштановыми волосами, которая одета к тому же в танцевальный топ с надписью «New York Ballet».

По-видимому, я заставила весь класс ждать, пока выходила попить воды. Она спрашивает меня, обращаясь ко мне по-английски: «Что там у нас, время для чаепития?!» И я отвечаю ей «нет» на французском, а затем добавляю: «С’est le moment pour la danse!» [44] Я чувствую, что могу шутить с Ренатой, потому что танцую с ней уже второй час подряд. Я начала сегодняшний вечер с занятий зумбой голд, а теперь продолжаю исполнять движения классической зумбы, из-за чего чувствую легкое головокружение и перегрев в теле.

И вдруг она говорит, что следующую песню ставит специально для гостя издалека – то есть для меня! И вот всего через несколько мгновений я танцую с дюжиной других дам под песню Эль Кинг I’m not America’s Sweetheart [45]. Мы стучим пятками и изображаем ковбойскую походку, и текст песни буквально застает меня врасплох. «Что ж все говорят, что я слишком громкая для этого города… А ты чего ожидал? Я далеко не американская зайка… Но ты люби меня такой, какая я есть».

У меня перехватывает дыхание от движений и от удивительного ощущения, насколько эта простая французская девчонка смогла уловить историю моей жизни в том, как я двигаюсь. Я с огромным счастьем вдруг обретаю ту часть самой себя, которую никогда даже не замечала прежде, пока не оказалась на этом танцевальном занятии в далеком и незнакомом мне городе.

Чуть позже Рената рассказывает мне о своем опыте танцовщицы и о том, как в детстве ее родители танцевали во время антрактов в кинотеатре Тулузы. Она танцевала вместе с ними с самых юных лет, одетая в самые первые ее танцевальные туфли – пару ярко-синих шелковых балеток с лентами, нежно обвивающими ее стройные лодыжки.

Рената была самой маленькой среди всех учеников в классе. Она делится со мной одной забавной историей о том, как однажды они заканчивали свое выступление, уходя со сцены под звуки шотландского марша. Она шла самой последней и попала в занавес как раз в тот момент, когда тот закрывался, из-за чего запуталась в складках ткани.

«В результате я рассмеялась прямо на сцене, и весь зал взорвался хохотом вслед за мной. Это был незабываемый сценический опыт, лучше которого даже и не придумаешь!»

Выходя из культурного центра «Эспас Сен-Сиприен», Рената рассказывает мне о своем сильном увлечении электронной и этнической музыкой и культурой. Она училась танцевать хип-хоп, хаус, рагга, африканские танцы и даже танцы роботов. Она танцевала в кабаре и мюзик-холле, занималась сальсой и танго. Это было откровением для танцора классической школы. Она говорит мне:

«Казалось, это было моментом истины, когда мои танцевальные движения начали рассказывать правду обо мне, вернее, стали передавать собой логику моих эмоций. Своим телом я рассказывала целую историю».

Рената пошла дальше и получила степень магистра в области театрального искусства и кино. Она также является артисткой бурлеска. Она признается, что придумала свой собственный танец-соблазн, отдающий по своей задумке дань уважения таланту Чарли Чаплина.

Когда я спрашиваю Ренату, что означает для нее танец с точки зрения ее повседневной жизни, она отвечает, что как на сцене, так и в жизни она руководствуется принципами любви и самоотдачи, а также смирения. Танец в ее жизни – это олицетворение сопереживания и равновесия.

Перед тем как мы прощаемся и расходимся каждая в сторону своей станции метро, она делится со мной словами мудрости:

«Будь сама собой, прислушивайся к своим чувствам в каждом жесте, в каждом движении, в каждом его значении. Просто делай это, как нечто естественное и само собой разумеющееся. Слушай свое тело. Оно способно помочь тебе стать чем-то большим, чем ты уже есть в действительности».