Во все тяжкие 3 (СИ) - Минин Станислав. Страница 47

— Пока всё прошло более или менее гладко. — поделился со мной своими впечатлениями от встречи Березовский, когда мы сели к нему в машину. — Уверен, что Гусинский со Смоленским через некоторое время начнут новую игру. На их месте я поступил бы именно так. Так что не расслабляемся, Алексей.

— Я понимаю, Борис Абрамович. Егорова и Матанцева предупрежу.

Своё обещание начал выполнять этой же ночью — через некоторое время олигарх передал меня Егорову, который повёз нас с Валерой в ту гостиницу, в которой мы ночевали перед вылетом в Анапу. Именно там я генералу с Валерой и отчитался за «переговоры», если их можно было назвать таковыми.

— Это ты с профилакторием хорошо придумал. — похвалил меня Егоров. — Там шансов гораздо больше, да и с охраной можно будет что-нибудь решить. Главное, чтоб эти двое туда приехали, а не шестёрок своих отправили…

Глава 15

Прилетев в «Кольцово», сразу же поехали на встречу с Матанцевым и Казанцевым, которые ждали нас в уже знакомой явочной квартире в «хрущевке». После взаимных приветствий сразу подробно отчитался об очередной встрече с олигархами, добавив свои комментарии и выводы.

— Значит, говоришь, клюнули на приглашение в профилакторий? — задумчиво протянул генерал. — Это хорошо… Самый для нас лучший вариант. Дергаться пока не будем, вообще не факт, что они приедут, а если и приедут, то заранее предупредят. Вот когда предупредят, и начнём подготовку по тому варианту, по которому действовали с Березовским. Я имею ввиду Зою Ивановну и наших девочек-массажистов. — Матанцев оглядел нас, и, не встретив возражений, продолжил. — Алексей, ты с Олежей поговорил насчёт паспортов?

— Да, Виктор Петрович. — несколько напрягся я. — Он обещал сделать, сказал, что фотографии через вас надо будет передать.

— Это-то понятно… — хмыкнул он. — Я тут на досуге подумал, прикинул так и эдак, и пришёл к выводу, что и нам с вами, господа офицеры, пора иностранными ксивами обзаводиться… — генерал смотрел на Останина и Казанцева.

Те даже выражения лица не изменили, сохраняя внешнее спокойствие.

— Вижу понимание в ваших глазах. — опять хмыкнул Матанцев. — И не надо мне врать, что не думали об этом варианте после того разговора, когда Алексей про паспорта у меня спросил. Так? — Останин с Казанцевым кивнули. — Что думаете по этому поводу?

Они переглянулись, и Валера начал:

— Меня тоже перспектива работать с Гусинским и Смоленским не возбуждает в том случае, если Алексей с ними не сумеет «договориться» быстро. А такой вариант тоже не стоит сбрасывать со счетов. Даже если через какое-то время ему это удастся, с нами, как с ненужными свидетелями, может произойти всё что угодно. Мы просто напросто этим большим дядям без надобности, да ещё и Алексею можем чем-то помочь в случае давления, что тоже Гусинскому со Смоленским не выгодно. На Березовского надежды никакой, он сам в сторону Семьи уже смотрит. — Валера оглядел нас. — Что касается Семьи. Расклад такой же, если не хуже. Там своих прихлебателей хватает, нашей судьбой, даже если Алексей будет настаивать, в чём я нисколько не сомневаюсь, кстати, никто не озаботится… — закончил он.

— Полностью согласен с Валерой. — кивнул Казанцев. — Куда не кинь, везде клин. Надо заиметь запасной план. В России нас достанут везде и сделать смогут всё, что угодно, а вот за границей… И там достанут, но к этому можно успеть подготовиться.

Слушая эти разговоры, я начал про себя тихо радоваться — одно дело сваливать из страны одному, тем более с родителями, без знания языков и связей. А совсем другое дело — в обществе и под защитой трёх опытных комитетчиков, прямо связывающих свои судьбы и жизни с твоими.

— Студент, чего затих? — ухмыльнулся Матанцев. — Вижу, что ты доволен поднятой темой.

— Сваливать в полную неизвестность одному? — уже не скрываясь, улыбнулся я. — Хоть и вынужденная, но не самая удачная затея. Со старшими товарищами, неглупыми и чуткими, на новом месте явно будет гораздо комфортнее. Но меня волнует другой вопрос. Вы точно будете делать паспорта на свои семьи и семью Егорова тоже, а что мы с Женей, Светой и Поляковыми решать будем?

— Говорю один раз. — Матанцев сразу стал серьёзным. — Евгении и Светлане паспорта сделаем. Их родителям нет, как и Поляковым. И так много народа набирается. Смирись. Понял меня? — спросил генерал жестко.

— Понял. — кивнул я, головой понимая всю обоснованность требований Матанцева.

— И молчи пока про наши планы на чёрный день. Родителям, Жене и Свете пока ни слова. И бабки не трать, могут пригодиться. Покупку квартир своим пассиям отменяй тоже. Договорились?

— Договорились. — опять кивнул я.

— И вообще, все ведём привычный образ жизни, поводов для подозрений никаких не даём, помним, что за нами наблюдают. А я пока аккуратно с Егоровым переговорю насчёт паспортов. Будем потихоньку готовиться… Валера, помнишь того англичанина, который нашего Студента красивой жизнью на своём поганом острове соблазнял?

— Уолш его фамилия. — вспомнил через пару секунд Останин.

— Один чёрт! — отмахнулся Матанцев. — Аккуратно изыми все собранные досье и сопутствующие материалы из профилактория, спрячь в надёжном месте, а на этого Уолша и других иностранцев папочки привезёшь мне. Я установочные данные по этим интуристам Олеже в Москву передам, пусть контрразведку аккуратно напряжёт, хотя бы примерно поймём, что они за птицы. Раньше было без надобности, а в свете нашего сегодняшнего разговора может и пригодиться…

— Сделаю, Виктор Петрович. — кивнул Останин.

— Еще раз повторяю. Живём тихо, надеемся на лучшее, и копим бабки. — оглядел всех Матанцев. — Вопросы есть? Вопросов нет. Расходимся.

Уже когда ехали домой, Валера принялся меня успокаивать:

— За Поляковых не переживай, дай бог, и пронесёт. Так же, как родителей Жени и Светки. Их просто всех поставят на контроль, в надежде, что мы с ними в конце концов свяжемся.

— А что с ними перед этим сделают? — возразил я. — И не надо меня лечить, Валера, просто дай время привыкнуть к этим мыслям. В случае чего, мне потом ещё от Жени со Светкой упрёки выслушивать, что мы их родителей с собой не взяли.

— На Матанцева всё вали, он сдюжит. — подсказал вариант Останин. — Тем более, именно такой приказ он тебе и отдал. Приказ, Лёха. Который в данной, конкретной ситуации не обсуждается. И вообще, мы сейчас с тобой крайний вариант обсуждаем, если ты постараешься с Гусинским и Смоленским, этого всего и не произойдёт, а значит и переживать пока не о чем.

Слова Валеры меня, конечно, утешили мало, но он и Матанцев были правы — сваливать таким табором было верхом безумия, да ещё и непонятно как на это всё прореагировали бы сами Поляковы и родители девушек. Упёрлись бы, и просто никуда не поехали. Беда…

Женя приехала домой вечером, когда я уже был «в норме», и тут же устроила мне допрос о поездке в Москву. Заверив девушку, что поездка прошла нормально, дела налаживаются, и беспокоиться совершенно не о чем, поинтересовался уже её делами. Оказалось, что Женя, пользуясь моим отсутствием, вчерашний вечер провела у родителей, которые буквально замучили её вопросами по поводу неприятностей с бизнесом моих родителей, именно такую легенду Женя им выдала с подачи Валеры.

— А знаешь, как мне было стыдно врать? — пожаловалась мне девушка. — Хорошо, что удалось отделаться общими фразами.

— Так и сказала бы им правду. — улыбнулся я. — Про то, как меня увозили под автоматами, а потом держали неделю…

— Ты что, Лёшка? — возмутилась она. — Отец-то ещё бы нормально прореагировал, а вот маме заранее надо было скорую вызывать. Пусть спокойно живут, и лучше ничего не знают, ведь у нас теперь будет всё хорошо? — она прижалась ко мне.

— Обязательно, Женечка, обязательно… — погладил я её по голове.

***

И наступили у меня скучные дни. Заняться было совершенно нечем. Даже Валера где-то пропадал по своим делам и только звонил периодически узнать, как я поживаю. На третий день он заехал, мы вышли на лестничную площадку, где он мне и сообщил, что вечером нам с Женей надо приехать к моим родителям, там будет фотограф. Моим родителям он уже успел сказать, что это для загранпаспорта, типа, зимой, на новогодние каникулы, мы сможем куда-нибудь съездить отдохнуть. Светлана будет тоже, и он ей скажет тоже самое, а уж Жене должен был сообщить я.