Остров смерти - Воронин Андрей Николаевич. Страница 14

– Будем выступать под девизом «Сила и разум», – резюмировал Воробей.

– У меня вообще-то разряд по плаванию и по легкой атлетике, – слегка обиделся Струмилин. – Так что не надо записывать меня в категорию высоколобых.

– Да будет вам, – Костя развернул свою шапку козырьком назад. – Повеселимся и погреемся!

В течение ближайших десяти минут выявился и тринадцатый лишний. Забродов широким жестом решил взять себе двух женщин. Игорь с Ольгой предпочли пожарника, оставив спящего охранника в пролете. Хотя никто еще не понял – выгодно оставаться в одиночестве или нет.

– Двадцать раз повторять не буду, поэтому слушайте внимательно и все вопросы задавайте сразу, – провозгласил помощник режиссера Федя.

– А где Новиков? – перебила «ромашка» Зина.

Все участники уже знали, что в роли ведущего должен выступать этот весельчак и шоумен, постоянно переманиваемый с канала на канал. Какие передачи он только не вел за последние годы – о компьютерных играх, о ночной жизни европейских столиц, о потусторонних явлениях. Появлялся то в утреннем эфире, то в ночном, разыгрывал денежные призы и автомобили, проводил ток-шоу на самые рискованные темы.

Он мог поднять рейтинг самой дурацкой передаче, хотя шуточки его часто бывали плоскими, а вопросы говорили о его полной некомпетентности во всем, что находилось по ту сторону телетусовки. Красавчик слегка обрюзг, под глазами обозначились мешки, но зрители его по-прежнему любили. За веселое нахальство, панибратский тон, не различающий авторитетов, за циничный скепсис.

– Вы здесь не на концерте, а на сцене, понятно? И Новиков не вас будет обслуживать, а зрителей. Он будет им рассказывать правила, а я – вам.

– Жалко, – пробормотала Зина себе под нос.

– Итак. Ждете выстрела из ракетницы. У нас так будут начинаться все состязания. Каждая тройка получит по двуручной пиле и топору…

«Все-таки решился Фалько режущие и рубящие предметы раздать, – отметил Забродов. – При дневном свете не так страшно».

– ..Ваша задача – свалить дерево, такое, чтобы годилось в качестве опоры. Сучья пообрубать.

– Чувствую, здешнему лесу за две недели мало не покажется, – покачал головой биолог Вадим, – Знали бы вы, сколько здесь сплавляют таких вот сосен ежегодно, волосы дыбом бы встали, – сплюнул Федя. – Затем притащить бревна сюда.

Вырыть ямы и поставить четыре главные опоры для дома.

– Дом так не ставят, на фиг, – возразил рыжий пожарник Семен.

– Да прекратите в конце концов перебивать! – Федин живот раздулся от негодования. – Дом – это навес от дождя и ничего больше!

– Теперь понятно, вопросов нет.

– Деревья помечены для всех четырех команд. Выбрали более или менее одинаковые, но ветки, конечно, по пальцам не считали и толщину ствола мерили на глаз. Расстояние одинаковое, километра полтора.

– Не слабо.

– А мне чего делать? – вылез охранник Бажин.

Ни с кем объединяться он не жаждал, но сейчас чувствовал себя не лучшим образом.

– Можешь продавать свои услуги за долю в очках. Кто-то отстанет, или захочет вырваться вперед, или, к примеру, уйти с последнего места.

Говоришь им: «Беру треть ваших очков и на таких условиях согласен помочь». Только учти: если запросишь слишком много и никому не продашься – останешься с круглым нулем.

К каждой тройке прикрепили своего оператора – эти прибыли на следующей лодке, хмурые и озабоченные.

– Только не продирайтесь сквозь лес, – попросил Забродова бородач с камерой. – Путь вроде короче, а на самом деле замучаетесь. По бережку быстрее.

Ему, понятное дело, не хотелось сопровождать бревно, пятясь среди выпирающих на поверхность корней, больших и малых ям, а также деревьев, когда-то поваленных бурей. Смотреть под ноги некогда. Надо снимать, не отрываясь, рискуя упасть и повредить дорогущую видеокамеру.

От левого берега реки отчалила еще одна лодка. Размашисто жестикулируя, человечек в темных очках что-то объяснял соседу – немолодому мужчине в белом двубортном пиджаке и пестрой рубашке.

– Вот и Новиков собственной персоной.

Лодка причалила метров за сорок от того места, где стояли игроки. Фалько притормозил, а Новиков, широко расставляя ноги, зашагал по берегу один, поблескивая золотыми лампасами на расклешенных брюках и лакированными туфлями.

Его уже снимали для передачи и он приветственно помахал рукой – не «населению» островка, а камере.

– Привет все бездельникам, которые сегодня решили поторчать перед «ящиком»! – разнесся над рекой его звонкий голос. – Вам случайно повезло: переключая каналы, вы нарвались на нечто действительно стоящее. Играем мы теперь много, наверное, даже чересчур. Но эта игра обещает быть просто убойной. Никаких скидок, никаких поблажек за кадром – суровая борьба не на жизнь, а на смерть.

– Этот гад, небось, не меньше гонорара отхватиэг, чем бабки, за которые мы тут пуп будем рвать, – шепнул пожарник Ладейникову.

– Как вам наш Русский остров? – бойко лилась речь в камеру. – Мне лично по душе. Если бы сюда прислали выпивку и девушку из «Плейбоя», я бы запросто поселился здесь на лето. Зимой не выдержу – честно говорю.

Забродов чувствовал себя полным идиотом, ожидая вместе со всеми неторопливого приближения этого типа с узкими длинными бакенбардами, здоровенным кадыком и расстегнутыми манжетами цветастой сорочки, нарочито выпущенными из рукавов пиджака. Но сейчас отставной капитан был занят делом – в который раз оценивал про себя игроков, их реакцию на события. Если преступник или преступница здесь, то он или она не обделены актерскими способностями.

Режиссер дал отмашку и, приблизившись к Новикову, стал что-то ему объяснять. Тот кривился, пробовал возражать, но в конце концов вернулся вместе с оператором к лодке, повторно сошел на берег и снова двинулся прежним маршрутом, слегка изменив походку.

К концу своей вступительной речи он уже встал рядом с игроками, которым Федя жестом показал приготовиться.

– Ближе всех ко мне наш замечательный Леша. Слушай, Леша, что если нам сюда доставят по воздуху бильярдный стол? Сразимся на ящик «Афанасия»? Это пиво сделало меня патриотом, после него я уже немецкое и прочее датское в рот не беру.

– Сразимся, – Леша почесал щеку длинными пальцами с выпуклыми ногтями.

– Итак, Алексей Барабанов, Россия!

Сжав руку в кулак, Леша потряс ею над головой.

– Кто у нас дальше? Белла синьора. Не просто белла, а беллиссима. Позвольте ручку?

– Обойдешься, – прозвучал сухой и жесткий, как наждак, голос бледной красавицы.

Высокомерный отказ до глубины души поразил знаменитого шоумена, однако Новиков быстро взял себя в руки:

– Госпожа Диана, без комментариев.

Рыжего Семена он представил «величайшим пожарником всех времен и народов». Перед Светланой Акимовой встал навытяжку:

– Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет!

У Вадима спросил, что тот думает насчет клонирования. И сам того не подозревая, нащупал тему, очень актуальную для кандидата наук.

– Лично я считаю, что фарисейство здесь ни к чему. Клонирование открывает огромные перспективы в излечении самых тяжелых заболеваний…

– Отлично, вы меня убедили.

Пожав кандидату руку, Новиков провозгласил – Вадим Струмилин, без пяти минут Нобелевский лауреат!

– Раз уж вы затронули этот вопрос, я бы хотел закончить свою мысль, – интеллигентно настаивал игрок. – Шумиха, которую развели далекие от науки люди…

– Мы вам обязательно предоставим слово в отдельной передаче.

Следующим стоял Ладейников, удерживаемый под руку Ольгой.

– Да выпустите вы своего друга, дорогуша!

Никуда он от вас не денется!

– Вы просто ревнуете, – не осталась в долгу «звезда» своего жанра. – Привыкли, чтобы женщины на вас одного заглядывались.

– Новиков поднял руки вверх, сигнализируя о проигрыше.

– Это наша почти семейная пара! Ольга Штурм плюс Игорь Ладейников – прошу любить и жаловать! Да, товарищи телезрители, в трудную пору расцветало их чувство друг к другу.