Дочь Короля. В погоне за счастьем (СИ) - Татур Анна. Страница 63

В стенах замка Медрич Стузи получила превосходное образование. За краткий срок наставлений и великосветских уроков повадки бывшего обороняя были доведены Принцессой до идеала. Дворцовый этикет отскакивал от зубов. В танцах королевской невесте не было равных. А какой шикарный гардероб был пожалован Стузи от щедрот Треллы!

Когда Валд заполучил назад свою возлюбленную, той была не страшна ни одна дворцовая провокация. Она была вовсеоружии и перед охотниками и перед хищниками. Только хитрюга пошла другим путем, отрабатывая на придворных новую тактику. Оказывается, мудрая доброжелательность — это такой же действенный прием и срабатывал он не хуже, чем атака или оборона. Намечающееся противостояние можно легко разрушить предложением дружбы, расположив к себе, очаровав и обаяв очередную аристократическую злюку. Трюк действовал практически на всех. Только основывался он на безупречном базисе, недостижимом пьедестале, который обеспечило ей чаззийское семейство.

Ревер закрепил за спасительницей Морганы статус герцогини, пожаловал в дар целую деревню и именной герб с изображением свитого в кольцо серебристого горностая, замершего в объятом пламенем ореоле. Мудрый Ревер обеспечил легенду его древности. В качестве подарка к свадьбе, король Чаззии списал четверть неприкосновенного запаса зерна в помощь голодающим трагийским семьям. Люди честно разделили пшеницу между собой, многим хватило на долю сева. Это упрочило статус невесты, и заставило ликовать подданных. Сам Ревер стал посаженным отцом на торжестве, он собственноручно подвел Стузи к алтарю и передал в руки внука Боно Второго. Кто бы еще мог похвастаться такой честью?

А вот Отшельник… Он одарил невесту столь щедрым приданым из золотой казны, что отныне никто и никогда не мог упрекнуть короля Валда Первого в том, что тот взял за себя жалкую бесприданницу.

Добрый отец… Стузи тяготило чувство вины за свое трусливое молчание, а еще больше из — за того, что она присвоила себе славу избавительницы Морганы, хотя все что она сделала — это перехватила младенца с рук на руки и провалилась в портал, чтобы оказаться в замке Медрич и принять ворох почестей, посыпавшийся на нее как из рога изобилия. Скрытный гордец не хотел огласки своих заслуг, а Стузи поклялась себе больше никогда не перечить старому родителю.

Теперь у дочери Отшельника во владении была целая страна, огромная единая стая, которую требовалось кормить, защищать и утешать. Блондинка потеряла магический дар, но звериная чуйка у нее осталась.

Остатками запасов «гномьих погремушек» рабочие подорвали гряду холмов, на которые была богата её Трагия, и те оказались соляными копями. Рабочие разрабатывали пласт за пластом, углубляясь в шахты, добывая соль высшего качества. Соль грузилась в гербовые мешки и отбывала через Южный порт по всему свету. Люди были довольны, многие теперь достойно содержали свои семьи и прославляли королевскую чету.

И это было только начало грандиозных замыслов любящей пары. Стузи и Валд готовили тысячи проектов восстановления могущества страны, которые с удовольствием обсуждали вместе, в перерывах иных удовольствий.

За рассуждениями королева Трагии почти добралась до детской, когда услышала душераздирающий плачь. Плакала Трелла. Страшно плакала. Выла навзрыд. Стузи осторожно заглянула в дверной проем. Трелла укачивала на руках Мортона. Королева все поняла без слов, чтобы не смущать сестру, она развернулась и ринулась прочь. Добравшись до закрепленного портала, Стузи покинула замок Медрич, но не для того, чтобы оказаться в Трагии.

***

— Соня, зачем ты это сделала?

— Клянусь, я ничего не делала, Карл! Да и как бы я посмела? Он сам пришел этим утром. Скулил на весь лес, как побитая собачонка, а потом несколько часов полз по моим следам, пузом по снегу. Замерзший, голодный, измученный. Пришлось впустить его в дом и накормить.

— Объясни, как волк смог выбраться из Преломления?

— Ты меня спрашиваешь? Я не в курсе как он это сделал, но вот он здесь! Карл, миленький, давай обратим его? Посмотри, как он раскаивается!

— Соня, ты в своем уме?

Стузи наскучило подслушивать. Она распахнула дверь и увидела двоих стариков и волка, который лежал на полу, уложив морду на передние лапы наблюдая за спором Отшельника и Сони. Необыкновенный синий цвет глаз и пепельный оттенок шерсти зверя говорил сам за себя.

Два лица и носатая морда уставились на вошедшую гостью.

— Ба! Явилась, не запылилась! Ну хоть ты объясни моей жене, как опасно возвращать Лагеррийца. — набросился Отшельник на Стузи.

— А если я не против его возвращения? — с порога заявила Королева Трагии.

Отшельник от недоумения часто заморгал.

— Что? И ты туда же? А ну — ка, припомни, как каждого из вас по разу приложил этот малый. У меня не хватит Силы оживлять вас по новому кругу. Я слишком стар и немощен, чтобы рыть для вас могилы.

— Не Алдер убил меня! Не он это сделал! — призналась Стузи.

— Два голоса против одного! Придется подчиниться! — вставила свое слово отчаявшаяся Соня

Волк поднялся на лапы и зарычал, как еще один согласный.

— Милости прошу не для Лагеррийца, а для Треллы. — сказала Стузи и упала на колени.

— Карл, они такая красивая пара, у них двое маленьких деток. Милости прошу за этот союз — поддержала просьбу Соня и приземлилась рядом.

Волк жалобно заскулил.

— Отец, умоляю! Давай вернем Треллу в дом, где ее держал Лагерриец и где появились на свет их дети. Время для сестры совьется в кольцо, а предательство мужа обесценится беспамятством.

— Беспамятством? — переспросил Отшельник.

— Счастливым беспамятном! — уточнила Стузи, — отец, я прошу на коленях. Я ведь сама однажды прошла через его лечебные свойства, разве нет?

Обращение растрогало Карла, он пытался настоять на своем, но поддержал признание Стузи.

— Ты чего задумала, дочка? Ты хочешь воссоединить их?

— Это только звучит ужасно, но Трелла может быть счастлива только рядом с ним. Прости, отец, я поняла это лишь вчера. — сказала Стузи и указала пальцем на понурившего голову волка.

— Но если Треллу погрузить в забытье, оно не будет избирательным. Трелла забудет все, что последовало за днем возращения Лагериийца в завтрашний день. Она забудет и тебя, Стузи. Ты готова остаться в ее памяти лишь серебристым горностаем?

— Я не могу вернуть долг большей жертвой и готова стерпеть забвение. Зато, наши с сестрой судьбы будут уравнены и сойдутся на соответствии, как сосуды с единым дном. Трелла должна стать Королевой при Короле. Мы породнимся вновь, я уверенна в этом.

— Дорогие мои- неразумные женщины, если меня выбьет Исчерпание, вам будет лестно сознавать, что напрасная жертва произошла в погоне за призрачными чувствами двух грешников? — спросил Отшельник и отвернулся к стене, понимая, что дочери удалось его уговорить.

Времени на обращение и подготовку оставалось немного. Ради обряда пришлось вернуться в лето, в лачугу где лежала непогребенная Хеллен. Вспомнив о непогашенном долге, маги перенесли прах Лагеррийской Ведьмы к подножью горы, бросили истлевший скелет рядом с крупным осколком скалы, а после сдвинули камень прямо на тело, обеспечив Хеллен надежное заточение и вечный памятник.

Соня забрала окровавленную одежду Алдера, этого было достаточно для предложенного образца. Волка препроводили в пещеру. В очаге пылал огонь, дров не жалели. Соня вытащила длинный нож, подошла к волку и вонзила клинок прямо в сердце зверя. Волк умер, тело бросили в пламя, и оно стало корчиться и обугливаться от жара. Скоро над пепелищем показался бесплотный дух. Призрак закрутился по оси, и стал прирастать коконом белесого налета. Из надежного убежища человеческой души вылезла тонкая беспалая рука и захватила протянутую ей кровь Алдера.

Живые потеряли сознание. Первой в себя пришла Соня. Она подбежала к стеклянному пузырю, в котором спал голый мужчина и стала скрестись длинным ногтем о прозрачную преграду, пытаясь разбудить обращенного. Скоро к ней присоединилась Стузи, девушка громко кричала и била в стекло кулаками. Карл отстранился, не желая участвовать в авантюре, как — бы давая понять — «сами заварили — сами будете расхлебывать». Алдер нехотя раскрыл глаза, несколько минут он отрешенно всматривался мутными глазами в мельтешащие фигуры, а когда осознал, что жив, и ему предоставили шанс на исправление ошибок, пробил прочное стекло с первого удара и вывалился на земляной пол. Соня и Стузи помогли ему подняться и препроводили к лавке, укрыли одеялом и оставили в покое до полного пробуждения.