Копейщик (СИ) - Парсиев Дмитрий. Страница 28

— А он кистень вообще в глаза видел? — спросил Вася.

— Ну, я ему свой пока не показывал.

— Вот и не показывай, — Васю явно осенило, он хлопнул Акима по плечу, подмигнул и добавил, — Осталось только придумать для этого оружия подходящее название.

— Думаешь он не догадается?

— Надо постараться, — отрезал Вася.

Пластуны, единственное подразделение роты, проводившее обучение за пределами учебного лагеря. Под предводительством сотника Куча они скрывались в чащобе, а в конце дня возвращались на большую поляну. Где они все это время проводили, и чем занимались, никто не знал. Макарка, и без того будучи парнем немногословным, про вопросы о занятиях пластунов вообще ничего не рассказывал, как бы любопытный Аким его не упрашивал.

Бойцы Васькиной десятки уселись на травку на краю большой лагерной поляны, там, где она росла чуток погуще. Аким сбросил на землю котомку и привалился на нее спиной. Вася оценил положение солнца на небосклоне. По его прикидке долго ждать появления пластунов не придется. И действительно, довольно скоро они показались из рощи. Все тяжело дышали, даже сотник Куч, который тащил на спине одного из бойцов, а еще одного поддерживал под руку. Выбежав на поляну они, не выбирая места, попадали на землю прямо в пыль.

Вася со своими поспешил на помощь.

— Чем помочь? — крикнул он, подбегая.

Сотник поднял голову, увидел Ваську и вымученно улыбнулся:

— Удачно вы подвернулись. Воды. Побольше холодной воды, — сказал он, — А еще горячего чаю и сухарей.

Вася отправил Коротка на кухню, Вершка за целителями, а сам с остальными парнями со всех ног побежал на хоздвор за ведрами. Через минуту они вернулись, таща каждый по ведру колодезной воды. Куч уже не лежал на земле, успев перевести дух, и тормошил и что-то негромко, но властно говорил одному из лежащих в траве пластунов. Тот лежал лицом вниз, обхватив голову руками.

Увидев Васю, он коротко приказал:

— Лей.

Вася стал поливать парня из ведра.

— На голову лей, — крикнул Куч.

Остальные тоже принялись поливать водой пластунов. Их всех била крупная дрожь. Вася уже опустошил свое ведро, и хотел крикнул Акиму, чтоб позаботился о Макарке, но тот и сам уже отыскал друга среди прочих, и вылил на Макарку все свое ведро.

— Еще несите, — приказал Куч, когда все ведра были опорожнены.

Через несколько минут суеты все пластуны были насквозь промокшими, а участок поляны превратился в хлюпающее грязное месиво, покрытое лужами. Старания Васькиных бойцов пошли на пользу. К тому времени когда Вершок привел на поляну целителя, они уже все сидели и пили принесенный Коротком горячий чай с сухарями. Краснорожий дядька целитель окликнул Куча, но тот только вяло отмахнулся, давая понять, что помощь не нужна.

Попив чаю, пластуны поднимались и расходились. Куч, убедившийся, что все пришли в порядок, ушел тоже. Короток с Вершком следили, чтобы освободившиеся кружки из-под чая не растащили. Короток получил у повара ведро чая под личное обязательство вернуть все в целости.

Наконец, все пластуны разошлись. Ребята подхватили ведра и посуду, чтобы вернуть все по местам. Макарка тоже полностью восстановился, только попросил зайти в казарму, чтобы переодеться в сухое. Через несколько минут они уже выходили за пределы лагеря.

— Куда идем? — спросил Макарка. Он полностью вернул свою спокойную уверенность и даже на ходу чему-то тихонько улыбался.

— К Иванычу, — ответил Вася.

— На какие шишы? — Макарка оказался единственным, кто обратил на это внимание, последние четверть копейки они потратили пару недель назад.

— Умеешь ты, паря, задавать вопросы по существу, — Вася усмехнулся, — Нам выдали денежное довольствие за прошедший месяц.

— Ух, ты!

— Здорово!

— А сколько выдали? — в глазах Коротка зажегся алчный блеск.

— Десять копеек. Считай, по копейке на брата, — сказал Вася.

— Маловато сто-то, — буркнул Короток.

— Радуйся тому что есть, — назидательно возразил Аким и довольно потер руки, — Ну, кого назначим казначеем десятки?

— Каким иссе казнасеем? — возмутился Короток, — Засем нам казнасей?

— Действительно, Аким, — поддержал Вася Коротка, — Раздать всем бойцам по копейке — дело не хитрое. Какой еще казначей?

— Ну, ребята, вы даете, — Аким преувеличенно изобразил изумление, — А из чего я вам доспех делать буду? Нам кроме курени забесплатно ничего не дают. А нужны еще шкуры, это раз, — Аким начал на ходу загибать пальцы, — Потом веревка нужна конопляная. Жилы тоже нужны, это стрелкам на тетиву. Да много чего…

Короток, придавленный перечислением необходимых трат привычно насупился и уставился под ноги. Акима нещадно продолжал:

— Нужен нифрил для заклятий.

— А моги на сто? — тут же взвился Которок, — Пусть они нифрил згут. А мы по сто свой нифрил тратить будем?

— Да хоть бы заморозку тебе на башку наложить, — невозмутимо ответил Аким, — Когда во время боя тебе опять от копья прилетит, ты целителя можешь и не дождаться.

— М-да. Акима прав, — сказал Вася, — Нифрил нужен.

— Вот и я о чем, — обрадовался Аким поддержке десятника, и чтобы закрепить успех добавил, — Вася, расскажи им про рубильников.

— Ну, — Вася немного помолчал, собираясь с мыслями, перед тем как пересказать всей десятке то, что уже успел вытянуть из него Аким, — Атман Вепрь рассказывал. Что в войске у Котов есть отборная конница. Там только Рыси служат.

— Вроде как у нас стрелковые цапельные полусотни?

— Ага. А там рысья конница. Так вот, каждый из них в бою нифрила возжигает на целый рубль.

— Да ну?! — Короток толи не смог поверить, толи не смог представить себе такую уйму денег.

Вася пожал плечами. Если бы об этом рассказал кто другой, он скорее всего и сам бы не поверил. Но Вепрю он верил безоговорочно и поэтому продолжил рассказывать:

— Это не считая того, что у них есть еще и свои моги, которые тоже нифрила не жалеют.

— Да-а, — протянул Вершок. Не хотел бы я с такими воинами сойтись в бою.

— А я еще не все рассказал, — сообщил Вася с кривой ухмылкой, — В паре с рубильниками еще бьются нелюди. Их, кажись, глаками называют. Так те врагов рвут зубами и когтями.

— Так их из-за этого рубильниками называют? — спросил Макарка после небольшого молчания, — Что нифрила жгут на рубль?

— Не знаю, — ответил Вася, — Может поэтому. А может и потому, что они своими длинными палашами разрубают человека надвое.

— Ага, — сказал Аким, — Так же и мы копейщики не потому, что копьями воюем, а потому что нифрила на нас в бою на копейку.

Парни невесело посмеялись. Тем не менее акимовы доводы, подкрепленные рассказом о рубильниках, показались им убедительными, и они быстро пришли к соглашению откладывать в десятскую казну половину своих доходов. То, что казначеем станет Аким не пришлось даже обсуждать. Это как-то и так само собой подразумевалось. Вася достал деньги и под тоскливыми взглядами Коротка передал ему пять копеек. Разговор на этом затих, и ребята шли, каждый погрузившись в свои мысли.

Они уже прошли лагерь стрелков, и сейчас проходили мимо лагеря древесников, лесных нелюдей, населяющих земли народа вепря. Древесники имели очень твердую кожу, которая делала их малоуязвимыми к стрелковому оружию, а высокий рост давал им преимущество в бою против конницы. Ребята с уважением глядели как древесники лупят бердышами по вкопанным в землю высоким столбам, изображающим конных противников.

— Вот они пусть с рубильниками и бьются, да Вася? — подал голос Вершок.

— Угу, — ответил Вася, — Да ты не переживай, Вершок. Потому конницу рубильников и называют отборной, что ее в кошачьем войске не так и много. Так что даст бог, судьба нас с ними не сведет.

Вскоре они вышли на развилку, где пути от их лагеря и академии могии сливались в одну ведущую к тракту дорогу, наезженную конями, на ней даже еще не до конца осела пыль от последнего проскакавшего здесь конника. Вася вгляделся и ему показалось что он узнал мелькнувшую маленькую фигурку верхом на удаляющейся серой лошади. Она еще пару раз вынырнула из-за деревьев, а потом, как ему показалась, свернула в сторону речной заставы.