Поверить в сказку - Елена Рейн. Страница 11

Тяжело вздохнув, испытав радость, что мы с сыном одни, проговорила:

– Даже не знаю…

– Вот мы с тобой две незнайки, – виновато прошептала она и добавила: – Давай, я тебе ключи дам на всякий случай? Но буду рада, если въедешь. Честное слово.

Решив, что у нее странные отношения и ничего не понятно с Егором, не стала напрашиваться, да еще с нотариусом не переговорила. Может, он меня успокоит.

– Пока не нужно. Посмотрю, что скажут нотариус с адвокатом, а потом, если не найду выхода, то…

– Конечно. А что с вещами и мебелью?

Вздохнула и, обняв себя за плечи, чувствуя, как никогда, усталость, прошептала:

– Переговорю с Дмитрием. Уточню, за какой срок все должна вывезти. А там посмотрим.

– Очень надеюсь, что все образуется, и тебе не придется никуда съезжать.

– И я надеюсь, – просипела, предчувствуя, что чуда не предвидится, и, поднявшись, сказала:

– Я сегодня точно не смогу работать. Пожалуй, пойду пораньше.

– Хорошо. А сын с кем?

– С Верой Петровной, но, если мне действительно придется выплачивать кредит, тогда не потяну эту няню. Я ей плачу хорошую зарплату, за меньшее она даже не посмотрит в сторону моего сына.

– Если что… приводи его сюда …

Кивнула, подавляя грусть и отчаянье, страшась, что малыш вместо дома будет пропадать на моей работе. Ладно, когда редко, но всегда – это неправильно. Ведь у меня здесь совсем нет времени с ним хорошо заниматься, да и спать на диванчике в обед в прохладном помещении – никуда не годится. Нужен другой вариант.

– Посмотрим, – проговорила и медленно двинулась на выход.

– Ты мне потом позвони.

– Хорошо, – прошептала, чувствуя себя просто ужасно. Со вчерашнего вечера мое настроение становилась только хуже и хуже, приближаясь к максимальной минусовой отметке. Было так плохо, что не описать словами.

Прошла в кабинет и, накинув шубу, взяв сумку, пошла на выход, надеясь, что голова перестает трещать, пока буду идти, а то раскалывалась так, что, казалось, в любую минуту упаду в обморок.

Через полчаса была на месте, но меня пригласили только тогда, когда подошла очередь по записи. Увидев меня, Игорь Александрович скривился и резко выдал:

– Что вам нужно?

Даже потерялась от таких слов, а ведь раньше этот мужчина удивлял своими манерами настоящего джентльмена. А теперь вот такое хамство. Присела на стул, поскольку нотариус явно не рассчитывал тратить на меня свое драгоценное время, что было видно по его прищуренным глазами и сжатым губам. Он только недовольно кривился, явно желая поскорее избавиться от меня.

– Невежливо бросать трубку, – начала разговор.

– Не вижу достойной темы для того, о чем бы мы с вами могли говорить, – как ни в чем ни бывало заявил он, глядя прямо мне в глаза.

– Как грубо. Обязательно напишу отзыв о вашем отношении к клиентам.

– Так вы по делу? – тут же уточнил Игорь Александрович, даже выдавив улыбку, что на его чересчур худом лице смотрелось очень натянуто.

– Да, меня интересует, почему изменены пункты в брачном договоре, которые были прописаны три года назад, – требовательно проговорила, не желая юлить.

Мужчина провел ладонью по подбородку, обдумывая мои слова, и проговорил:

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– В брачном договоре было указано, что у нас фиктивный брак на два года, и по истечению времени я могу уйти в свою квартиру. В том случае, если с моим мужем что-то случится, что и произошло, я должна была быть в трауре еще год, и получить все мне причитающееся после подписи наследника, как представителя своего отца. То есть мне должна перейти квартира, и аннулирован кредит за кондитерскую. Притом уточнялось, что этот вопрос не будет обсуждаться, потому как…

– Можете не продолжать, – нагло проговорил нотариус, развалившись в кресле, посматривая на часы, как будто торопился, или уже не мог дождаться, чтобы ушла. – Я помню этот договор, но то, о чем вы говорите, плод вашей богатой фантазии.

– Вы нам читали… и мы подписывали… Я знаю, что подписывала! – отчеканила, сжимая руки в кулаки, оставляя след на коже от ногтей.

– Нет, там говорилось, что вы живете в браке и пользуетесь всеми благами, пока длится этот союз. В том случае, если с вашим супругом случится болезнь или смерть, вам, возможно, достанется квартира, если так пожелает Дмитрий Андреевич Картунов, посчитав, что вы ее заслужили. Про фиктивный брак не было ни слова, а также про обязательства по кредиту. Все только по инициативе наследника.

Кровь отлила от лица, и я воскликнула:

– Бред! Что вы говорите?! Я подписывала бумагу, где четко говорилось, что это моя квартира, и подпись…

– Нет, вы подписали документ, что ваш сын не имеет никаких прав на наследство.

– Это я тоже помню, но подписала ее на основании…

– Нет. Вас подводит память.

– Ничего меня не подводит! Я требую показать этот документ, чтобы убедиться и сравнить свою подпись, – специально сказала, чтобы он знал, что думаю о его работе. Шарлатан!

– Вам выдавался на руки свой экземпляр документа, а тот, что остается у нотариуса, это его документ, так что прошу успокоиться и принять то, что есть. Все зависит от решения сына вашего мужа.

– Стойте, то есть вы хотите сказать, что никакого фиктивного брака там не упоминается? И…

– Нет, там говорится, что вас Андрей Михайлович взял в жены с ребенком, которому дал свое имя, но он, ни на что не имеет права претендовать. Картунов обещал только жить с вами и содержать, пока длится брак, после… вы просто должны были уйти.

Резко приподнялась и воскликнула:

– Это ложь! Наглая ложь! Как вы смеете?! Я буду жаловаться…

– Да, пожалуйста. Я покажу документ, и все поймут, какая вы истеричка и интриганка, решившая получить квартиру за чужой счет. И да, у вас еще, помню, был кредит, который вы должны выплачивать, если наследник не пожелает простить.

– Нет. Этого не может быть! Вы лжете! – закричала, понимая, что мой мир рушится, что меня втаптывают в ничто. Но я знаю. Знаю! Как же так? Как так? Почему?

Мужчина лениво усмехнулся и проговорил:

– Что хотите, то и говорите. К сведению, там еще говориться про процент, который может лично назначать Дмитрий Андреевич. Так что советую быть доброй и услужливой…

– Я… как же подло! Какой вы…. подонок!

Мужчина мгновенно поднялся и резко проговорил:

– Пошла вон! Еще не хватало, чтобы сопливая содержанка мне тут мораль читала. Ничего, найдешь себе богатого спонсора! С твоей мордочкой с этим проблем не будет, так что успокойся.

– Я…

– Все! Мое время слишком дорого, чтобы тратить его на бесплатного клиента. Сама выйдешь или выкинуть? – ядовито уточнил он, отчего меня затрясло. Посмотрела ему в глаза и процедила:

– Желаю вам счастья. Да, счастья, за то, что так честно поступили со мной и с моим ребенком, – сказала и пошла к двери, стуча каблуками. Взявшись за ручку, повернулась, и, чувствуя слезы, хрипло выдохнула: – Не знаю, зачем вам это, но будьте уверены, что вам все вернется.

– Если только деньги, – засмеялся мужчина. Застегнул свой дорогой пиджак и, между прочим, добавил: – А на таких наивных дурочек как вы, я давно не обращаю внимания.

Сказал с таким пренебрежением, злостью, что мгновенно ощутила ненависть. Как же я сейчас презирала его.

Вышла из кабинета и пошла по коридору. Оказавшись рядом с рабочим столом, где сидел секретарь, высокая темноволосая женщина, имеющая привычку грызть ручки, карандаши и громко пить чай, посмотрела на нее. Вспомнила, что именно она заполняла документы, а значит, точно знает, что было в брачном документе. От моего пристального взгляда, она опустила глаза вниз и повела головой в стороны, тут же отвернувшись.

Еще несколько секунд смотрела на нее, а потом пошла к двери, чувствуя, как меня трясет, а горло сдавливает в удушающем захвате. Не знала, куда и как шла, только помню, что не сдерживала горьких слез.

Уже оказавшись в парке на заснеженной лавочке, позволила себе разреветься, осознавая, что меня загнали в ловушку. Подстроили. Просто… забрали все…