На другом берегу осени (СИ) - Никонов Андрей. Страница 22

- Ну и последний штрих, - вытерев пот со лба, Артур помог Паше аккуратно положить девушку на спину, и не обращая внимания на возмущенный взгляд врача, прижал плотно ладонь к лобку, держал почти минуту.

- Три с половиной минуты, - убирая руку, сказал он. – Неплохо для бывшего врача.

В дверь уже стучали.

- Сейчас, - крикнул Павел, - тут замок заклинило. Дерну со своей стороны.

Тем временем Артур положил Марину на пол, хлопнул по колену ее, потом Ангелину Петровну.

Хирург первая открыла глаза.

- Что со мной?

- Обморок, - Артур пожал плечами.

Тем временем Ангелина бросилась к Маше, проверила капельницу, в комнату вбежали санитары и увезли каталку в операционную. Вместе с врачом-реаниматологом.

Марина Валентиновна закашлялась, помотала головой.

- Первый раз такое, - пожаловалась она Артуру. Больше было некому, Павел тоже убежал. – Я даже в морге на первом курсе спокойно держалась, как такое получилось, а?

Артур приобнял врача за плечи.

- У вас был трудный день, - монотонным голосом сказал он, подталкивая Марину к выходу, - надо пойти, немного поспать. Все будет хорошо, все обойдется. Полчаса на сон.

- На сон, на сон, - повторяла та, идя в ординаторскую.

Глядя ей вслед, Артур улыбнулся, потом поморщился, вспомнив, сколько энергии сегодня затратил. Теперь минимум неделю восстанавливаться, хорошо, что зерна есть, хоть и слабые, они адаптируют потоки, главное – растянуть их подольше, пусть даже эффект будет еле заметен. Лечение – магия для слабаков, это им вдалбливали сначала в школе, потом в академии. Вот сейчас он такой слабак, он не может снести эту больницу хлопком ладоней, вызвать землетрясение или смерч, но главное – не сила, а вектор ее приложения. Особенно когда знаешь, что и куда прикладывать.

В коридоре послышался голос Лейбмахера – напряженный и взволнованный, несмотря на кажущуюся невозмутимость, главврач раздавал указания.

Значит, пора медбрату заняться своими прямыми обязанностями – выносить утки, протирать пол и давать лекарства больным, лечением назвать все тут происходящее, с точки зрения псиона, было бы большим преувеличением.

Глава 10

Черный Майбах с неприметными номерами уперся в пробку, взял правее, уходя на выделенную полосу, обьехал троллейбус, отьезжавший от остановки, на ближайшем сьезде ушел на дублер, потом, на светофоре под стрелку – направо. Гаишник, стоящий рядом с патрульной машиной, лениво мазнул взглядом по представительскому седану, и вернулся к своим делам – над выделенкой висела камера, так что система фиксации сама определит, нужно выписывать штраф нарушителю или нет. Это раньше приходилось бегать с поднятой палочкой, гадая, дадут тебе денег или пиздюлей, теперь автоматика стояла на страже спокойствия представителей власти.

Майбах меж тем пересек еще один проспект, ушел на идущую под углом улицу, свернул во дворы, подьехал к кованому забору с завитушками, кирпичными столбами, остановился перед раздвижными воротами. Оранжевый огонек над столбами ворот заморгал, створки медленно разьехались в разные стороны, машина проехала мимо будки охраны, остановилась на полупустой парковке перед кирпичным зданием. Территория вокруг была засажена рябиной и клёнами, редкие неопавшие листья трепетали на ветру, яркие гроздья мелких ягод намекали на приближение зимы.

Человек с военной выправкой выскочил из открытой водителем двери, легко взбежал по ступеням, поднялся на третий этаж. Камин все так же тлел, заботливо подкармливаемый углями из большого крафт-мешка. Стол был пуст, хозяин кабинета сидел за большим письменным столом в стиле ренессанс – с витыми ножками, резными ящиками и невысоким бюро. Сухощавые ноги в дорогих ботинках были закинуты на столешницу, сморщенные веки прикрыты.

Посетитель заглянул в дверь, постучал костяшками пальцев по косяку.

- Заходи, садись, - хозяин кабинета не стал открывать глаза.

Гость пододвинул под углом мягкое кресло рококо, с явно менявшейся обивкой – не могла она так хорошо сохраниться за сотню лет, раскрыл перед собой мягкую папку.

- Докладывай.

- Пятый и сто седьмой прибыли, - бодро начал военный. – На границе сложностей не возникло, перевалку сделали, разбили как договаривались. Остатки прилетят рейсом из Гонконга послезавтра, с таможней вопрос решён, с пограничниками – тоже.

- Хорошо, что с двадцать девятым?

Военный нашел нужный лист и продолжил все так же бодро рассказывать, называя цифры, даты, точки отправления и назначения, имена, фамилии и чины. Старик слушал, со стороны казалось, что он спит, но те, кто хорошо знал хозяина кабинета, не сомневались бы, что информацию он воспринимает, анализирует и сразу принимает решения.

- Поставку из Мексики задержите на два дня, - не открывая глаз, распорядился он, военный пометил себе что-то на листе бумаги и продолжил жонглировать номерами рейсов и названиями банков.

- А это откуда? – вдруг приоткрыл левый глаз старик.

- С тех листов, что мы получили, - отрапортовал военный, протянул старику лист, блеснув Патек Филиппом. – Раньше мы делали перевод через Виргинские острова, но эта схема гораздо лучше.

Старик кивнул, водопад информации продолжил низвергаться на его разум. Недолго, еще две-три минуты. На самом деле, все это можно было бы послать по электронной почте, но у хозяина кабинета не было компьютера, планшета, смартфона. Только кнопочный телефон, старый и потрёпанный, как сам хозяин. И такой же надёжный.

Военный закончил, воцарилось молчание, которое никто не торопился нарушить. Наконец старик разжал губы, почти не двигая ими, произнес:

- О делах – достаточно. Что там с Лейбмахером?

- Вы о его внучке? – спросил военный, и дождавшись кивка, продолжил, - там какая-то нелепица произошла. Ночью, два дня назад, девушку на улице нашел местный алкаш, она валялась на проезде у гаражей. Вызвал полицию и скорую. На месте казалось, что все, хана девке, все лицо в крови, медики на скорой думали, что не довезут, прямо в машине откинется. Повезли ее прямо к деду в больницу, там Никифорова, реаниматолог, ее осмотрела, практически смерть диагностировала – легкое пробито ребром, обломок височной кости в мозге, соответственно – отек мозга, дыхания почти не было, с почками и селезенкой проблемы. Вызвали Фельдмана - нейрохирурга, Панкратова - абдоминального, анестезиолог был на месте. В операционной, после того как ввели наркоз, оказалось, что все гораздо лучше. У девушки нет двух зубов, моляров, - он вопросительно посмотрел на старика.

- Я знаю, что это такое, продолжай.

- Так вот, нет двух зубов, ушибы костей на лице, гематомы по лицу и телу, трещины двух ребер, лучевой кости, эта которая на предплечье, ушиб колена. Ни одного перелома. Какое-то затемнение в легких небольшое. Небольшие ушибы внутренних органов, но такие бывают, когда просто кулаком в живот ударят. Гинеколог ее осмотрела, изнасилования не было. Так что выглядела она хреново, а по факту – ничего серьезного, недельки две полежит и будет как новая. Девушка, кстати, до сих пор без сознания, судя по приборам – спит. Только непонятно, кто и зачем это сделал, деньги, документы, ключи от машины и сама машина на месте. Били, судя по состоянию, недолго, несколько ударов по лицу, бросили на землю, слегка попинали ногами. А потом их кто-то спугнул.

- Как она там оказалась, выяснили?

- Следствие работает, мы со своей стороны посмотрели ее звонки – еще до полуночи она звонила Денису Бушарову.

- Сыну?

- Ему. Петр с ним уже поговорил. Денис говорит, да, приезжала к его друзьям на Новую Ригу, почти не пила, уехала около двух, с собой взяла двух парней. Кто такие – уже установили, ищем.

- Найдете – отдайте Лейбмахеру, пусть порадуется. Он просил. Что с нашим молодым человеком?

- Ничего, - военный пожал плечами, - из дома – на работу, с работы – домой. На машине Павла Громова. Иногда сидит за рулем. На работе, как ни странно, работает наравне со всеми. С ним еще случай смешной произошел, не знаю, скорее даже странный.