Непристойная Блистательная Вечность (СИ) - Райан Кендалл. Страница 15

— Я не забыл, — шепчет Коллинз, как только она оказывается не в зоне слышимости.

Его слова рождают во мне надежду, и я ищу на его лице хоть какую-то подсказку о том, что творится в его мыслях. Но он нечитаем.

— Встретимся у пальм через час, — добавляет он, глядя так пристально в мои глаза, что я ощущаю его даже внутри. Напряжение сгущается между нами, и мне оно кажется невероятно очевидным, но Татьяна его не замечает.

Он делает глоток своего кофе, а потом расслабленным голосом спрашивает:

— У тебя какие-то большие планы на сегодня?

— Собираюсь ещё поискать работу, — пожимаю я плечами.

Татьяна возвращается к столу с очищенным бананом.

— Может, у Коллинза для тебя что-то есть.

Коллинз оглядывается на меня и его напряжённое настроение слегка смягчается.

— Конечно. Я свяжусь с Сюзанной из отделов кадров и узнаю, что у нас есть для такого талантливого человека, как ты. — Он так смотрит на мои губы, что я невольно чувствую себя испорченной.

Я вбираю воздух и судорожно выдыхаю.

— Было бы отлично, но я не жду, что работа сама меня найдёт. — Прикусываю губу.

Татьяна поворачивается к Коллинзу.

— Знаешь, детка, у меня тоже есть кое-какие таланты. — Она открывает рот и запихивает в него банан. По идее, это должно выглядеть сексуально, но он слишком велик для её рта, так что ей приходится усиленно разжевать его, чтобы не задохнуться.

Я делаю глоток кофе, пытаясь скрыть улыбку. Но Коллинз задумчиво смотрит на неё, потом переводит взгляд на меня и расплывается в улыбке, расправив руки на столе, как будто собираясь подняться.

— Что ж, прости, что оставляем тебя одну, но нам с Татьяной нужно разобраться с кое-какими делами, пока я не ушёл.

— Оу. Конечно, — отвечаю я. С делами? С какими ещё делами? А как же наш разговор?

Но у Коллинза пустое, ничего не говорящее выражение лица. Чёрт возьми его долбаный покер-фейс.

Однако лицо Татьяны говорит за них обоих. Её глаза просверливают дырку в голове Коллинза и в стене за его спиной. Она скользит рукой по его груди, обнимая за шею. Я хочу отвернуться, но обнаруживаю, что мои глаза приклеены к ним в какой-то болезненной зависти.

Он встаёт на ноги.

— Удачи с поиском работы. Увидимся позже. — Татьяна поднимается и уходит вслед за ним, оставляя меня одну на кухне. Я оглядываю огромную, опустевшую комнату, вдруг понимая, что больше не голодна.

Жар бросается в лицо. Меня охватывает гневом.

Он сказал, что мы поговорим. «Встретимся через час» — его слова. Ну что ж, если он думает, что я стану слоняться поблизости, дожидаясь, пока они натрахаются, он меня путает с какой-то конченной идиоткой. Я поднимаюсь со стула и обнаруживаю, что уже несусь вверх по лестнице в сторону своей комнаты.

К тому времени, как я добегаю до комнаты, перед глазами всё мутно. Я смахиваю слёзы, закрывая дверь, и падаю на кровать. Как я позволила себе так заиграться? Мои мысли возвращаются к словам Софи о том, что по мнению Колтона, Коллинз любит меня. Я не собиралась, но, видимо, всё равно за это цеплялась. Её слова пробрались в моё подсознание и заставили думать, будто у меня есть шанс, будто это «долго и счастливо» существует.

Чёрт, да не так всё! Это он вынудил меня думать, что что-то может получится. Из-за чего ещё нам говорить? Если он не заинтересован, здесь нечего обсуждать, но почему он хотел поговорить?

Но этот вопрос уже не важен. У меня есть все нужные ответы в виде того, что он сейчас трахается со своей девушкой. Иначе зачем ещё им уединяться в спальне?

Я встаю, нахожу чемодан и открываю его на своей кровати. Ответ наконец пробился сквозь толщу моей черепной коробки.

Пора вернуться домой.

Глава 11.

Коллинз

Я следую за Татьяной наверх, намереваясь закончить наш разговор. Её же трюк с бананом подсказывает мне, что она думает, будто мы поднимемся наверх, чтобы замять разговор и забыть о проблеме.

Оказавшись в спальне, я прикрываю и замыкаю дверь. Она поворачивается ко мне с улыбкой, которая никак не вяжется с моей досадой. Будто бы избегая дальнейших обсуждений, Татьяна стягивает через голову топ и спускает по ногам шорты.

— Какого чёрта ты делаешь? — интересуюсь я.

— Меня не было два дня, и скоро мы снова расстанемся. Я подумала, для этого ты и позвал меня наверх.

Я останавливаю её, прежде чем она успевает снять лифчик.

— Нет. Я хочу поговорить. Сядь. — Я показываю на кровать, и Татьяна неохотно опускается на край. Я протягиваю ей майку, которую она сняла, и смотрю, как она возвращает её на место. Она встречается со мной взглядом, и её улыбка растворяется. Сейчас у меня нет времени на её игры. Она привыкла надувать губы и получать желаемое.

— Куда мы движемся, Татьяна? Ты и я?

— О... о чём ты? — в замешательстве спрашивает она.

Я никогда не ставил так вопрос, никогда не говорил о нашем будущем, но, может быть, сейчас настало время.

— Думаю, нам нужно обсудить наши отношения. Чего ты хочешь от них? К чему стремишься? — осведомляюсь я.

— К чему стремлюсь? — она зажёвывает губу. — Даже не знаю... Попасть на обложку «InStyle», пройтись на всех крупнейших показах Нью-Йорка и Милана на неделе моды в следующем году.

Впервые в жизни я чувствую дыру внутри. Дыру, которая углубляется и увеличивается с каждым ударом сердца. Заказанные билеты в Париж только усугубляют тот факт, что я не стою в списке её приоритетов. Её планы на будущее никак не касаются меня, нас, а зациклены только на ней самой. Типичная Татьяна, ничего нового, но меня это начинает доставать. У неё нет никаких ожиданий на будущее, и несмотря на то, что многие холостяки на моём месте были бы рады нашему соглашению: «никаких обещаний, никаких привязанностей», я обнаруживаю, что мне это уже не так нравится. Я хочу услышать от неё, что она не сможет жить без меня, и что я ей нужен.

Мы вместе вот уже несколько лет, и между нами не должно быт никакой легкомысленности. Мы никогда даже не признавались в любви. Я оглядываю её, изучаю длинные светлые волосы, спадающие к талии, миндалевидные голубые глаза и накрашенным красным губы. Мне она небезразлична — я бы не хотел, чтобы с ней что-то случилось. Но меня беспокоит, что у меня нет таких сильных чувств, как должно быть. Мы пробыли вместе достаточно долго, чтобы к этому времени я уже понимал, люблю я её или нет.

Когда Миа смотрит на меня, я ощущаю больше жара и эмоций между нами, чем между мной и девушкой, с которой я провстречался три года. А Миа вернулась в мою жизнь всего пару дней назад. От этого осознания внутри что-то шевелится. Отстранённость между мной и Татьяной всплывает на поверхность, требуя внимания. Я хочу большего. Гораздо большего. Бывает же больше, верно? Полные надежды глаза Мии уверяли меня, что бывает, если я достаточно мужественен, чтобы это принять. Моя жизнь оставалась лишена эмоций последние несколько лет, пока внимание было сфокусировано на набирающем силу бизнесе, и да, у меня сохранялась потребность в тёплой, готовой разделить со мной постель женщине, но здесь не оказалось никакой настоящей близости.

Татьяна смотрит на меня, надув губы, видимо, раздумывая, поехала ли у меня крыша. Она этого не понимает. И меня тоже она не понимает. Это означало бы подумать о ком-то другом, а она этого никогда не делает.

Миа уловила моё натянутое настроение этим утром на кухне и спросила, всё ли у меня хорошо. Я обвинил во всём вчерашнюю выпивку, но правда заключается в том, что у меня кругом голова, с тех пор, как она вернулась в мою жизнь с наводящим на грех видом.

Я сажусь на кровать в нескольких шагах от Татьяны и уже было думаю взять её за руку, но мы не относимся к парочкам, держащимся за руку, поэтому вместо этого я провожу рукой по задней стороне своей шеи.

— Послушай, Татьяна... — начинаю я, но все слова разбегаются. Впервые в жизни. Мне нужно сказать ей о своих желаниях. Проблема только в том, что я и сам толком не знаю, чего хочу.