Начало (СИ) - Лосев Владимир. Страница 36

– Записываю на твой счет двух дроидов по десять тысяч кредитов, – мед что-то черкнул в планшете. – Ты зачем технику портишь? В запасе дроидов осталось не больше трех десятков.

– Я не позволю убивать этих людей, -мрачно и торжественно проговорил я.

– Они моя семья.

– Нет, – отрицательно покачал головой техник. –Это мы, ампы, твоя семья, мы тебе поставили нейрошунт, воткнули тебе в голову хороший чип, пусть старый и незнакомой модели. Мы дали тебе корабль, чтобы ты мог зарабатывать кредиты. У тебя хорошая комната на станции, друзья среди ампов, с которыми ты можешь выпить и поговорить. А что ты можешь получить от этих челов? Интеллект у них ниже среднего, работать они могут только в качестве мусорщиков, да и то не все, большая часть даже на это не способны. Какая же это твоя семья? Ты же понимаешь, что они тебе ничего не дадут и ничем не помогут. Так что прекращай свое безумие. У нас не так много времени до прилета роя. Надо работать.

– Разумные не должны убивать разумных, – привел я свой последний аргумент. –Это закон.

– Только не рассказывай мне, что на твоей планете нет войн, – фыркнул мед. – Я видел кадры видео из вашей сети, вы придумали для убийства себе подобных такое оружие, какое запрещено во всех остальных мирах. Можно предположить, что вы неразумны, раз убиваете самих себя, но тогда откуда у вас взялось такое оружие? А если разумны и убиваете себе подобных, то значит никакой это не закон. В общем, не мешай работать. Кто они тебе? Чего ты от них ждешь? Зачем они тебе? Как ты их спасешь? В скафандры ты их не засунешь, у них примитивные чипы и нейрошунты, искины их не примут. Если их сейчас отпустить, они разбредутся по станции, начнут прятаться и ждать роя, а насекомые прилетят, их всех найдут и съедят. У них судьба такая – быть съеденными, и этого не изменить. И еще, сейчас они не чувствуют боли, и умирают легко от остановки сердца. А знаешь, как они будут умирать у насекомых? Нет? Ивры откладывают в плоть яйца, и когда появляются личинки, они какое-то время питаются, а потом выгрызают себе путь через живот, при этом твои челы будут живы и понимать, что происходит. Боли им при этом тоже будет достаточно. Ты такой судьбы для них хочешь? Вот ты сейчас их от меня заберешь, и что ты с ними будешь делать?

А вот на этот вопрос у меня не было ответа. И вообще я растерялся. Мед же прав. Эти люди мне никто, если я сейчас их от него заберу, то мне придется о них заботиться, а скоро прилетит рой. И что тогда? Мне кого спасать Вику или этих? Всех вместе спасти вряд ли получится. Я стоял как дурак и не знал, что делать. Я пришел воевать. Я могу убить меда, разнести полстанции, навалить кучу ампов, и спасти людей. Только что произойдет потом? Рой же все равно прилетит. А помощников из этих людей не получится: часть меня предаст при первом удобном случае, часть не поверит мне, третьи начнут искать способ, как меня использовать в темную и обмануть потом. Так же всегда ведут люди. В итоге я никого не спасу, даже Вику, зато заполучу множество проблем, может быть даже смертельных, раз против роя никто не может выстоять. И что мне делать? Я стоял, смотрел на людей и плакал, потому что понимал, мне им не помочь. А еще мне было мерзко и очень тоскливо. Где правда, брат?

Глава 12

-Мы уходим, -буркнул я и пошел к двери. —Нам тут делать нечего.

– А как же война? —ответил лобастик, идя за мной плавной, гибкой походкой, которой могут двигаться только хищные звери. –Я что, никого сегодня не порву и никому не откушу голову?

– Не будет войны, – ответил я. — Нам просто сегодня не за кого воевать. За моих сородичей мы точно воевать не будем, не стоит, благодарности все равно не будет, а вот проблем огребем выше крыши.

— А за кого будем? —спросил Ворк, выходя вслед за мной из зала. — В любой войне воюют всегда за кого-то. Разве не так?

— Мы будем воевать за себя, — ответил я. – На самом деле в каждой войне мы сражаемся за себя и своих близких, и в каждой войне всегда находятся те, кто хочет, чтобы мы воевали и умирали еще и за них. Причем, сначала они хотят, чтобы мы за них воевали, а потом, если начали побеждать, чтобы побольше умирали, потому что живые герои никому не нужны. Это мертвым героям слава, это для них создают гигантские мемориальные комплексы, о них пишут книги и песни, а живых не любит никто. Война –это хороший способ избавиться от тех, кто тебе не нравится – возможно самый лучший. И чаще всего хорошие правители с помощью войны избавляются от плохого народа, потому что обычно после нее остаются только смиренные и послушные подданные.

– Я ничего не понял, — буркнул лобастик. —Но моя мама сказала слушаться тебя. Поэтому я с тобой. Сейчас мы куда направляемся?

– Сначала к твоей маме, -ответил я. – Потом смотреть тот корабль древних, который она нашла.

– Я знаю, где находится этот звездолет, мне мама показывала, правда, это было давно,– сказал Ворк. –Я сам тебя туда отведу, а мама, если захочет, сама туда придет. На самом нижнем этаже находится причальный док, корабль в нем. Раньше там было много кораблей, теперь остался только один –тот, который притащили с разрушенной базы. Его не смогли открыть и использовать, наверное, поэтому он все еще там.

– Веди, – кивнул я. – Посмотрим, в каком он состоянии, сколько сможет взять людей, конечно, если он откроется. А после станем думать, что делать дальше. Может быть придется улететь на нем. Оставаться здесь нельзя.

– Я тебя не понимаю, – лобастик посмотрел на меня. –Ты, норм, твою станцию заняли ампы, ты должен их победить, что для тебя здесь непонятно? Зачем улетать? Ты струсил?

– Если бы все было так просто, – я вздохнул. – К сожалению, тут немного другая история. И я не норм, а человек, и это не моя космическая станция, меня сюда привезли насильно.

-Человек? –Ворк задумался. – Я не знаю таких. А… – Догадался он. – Это те, кого разделывали на мясо. Получается, ты один из них. Ты сначала хотел спасти их, а потом ушел. Непонятно. Они же твое племя. Почему ты их не стал спасать?

– А что тут непонятного? – хмуро проговорил я. – Если бы мы их спасли, то сейчас за нами плелось бы больше сотни человек, и они ныли бы, ныли, ныли… Сначала попросили бы еды, потом питья, затем им всем бы потребовался туалет, после этого они бы захотели чистую одежду, следом место для сна. На первых порах бы просили, и если бы им хоть что-то дали, начали бы требовать, угрожая предать, затем начали бы устраивать истерики, говорить, что с ампами им было лучше, что мы сделали плохо, забрав их с собой. Они бы забыли, что их убивали и стали бы говорить, что я их забрал из самого лучшего места во вселенной, где им было очень хорошо. Это люди. Поверь, они всегда так себя ведут. У нас даже есть поговорка, в которой говорится о том, что ни одно доброе дело не останется безнаказанным, у нас даже в главное религии бог, которого распяли на кресте за то, что он всем помогал, лечил, кормил, защищал. Предал его один из самых близких учеников, а потом повесился, когда понял, что сотворил. У нас это нормально.

– Ясно, – сказал лобастик. – Папа говорил, что нужно, чтобы рядом всегда были исключительно сильные, честные и верные друзья, только тогда можно победить.

-Вот-вот, – я шагал и думал о том, правильно ли поступил. С одной стороны, я, конечно, прав, но с другой стороны, почему так ноет сердце? Не зря же оно ноет, словно я сделал что-то неправильное, хоть логика говорит, что все правильно. Впрочем, такое часто бывает, когда сердце в разладе с головой. – Люди из моего мира избалованы жизнью, она у них была легкой и простой, они привыкли к тому, что кто-то всегда за них что-то делает. Кто-то кормит, кто-то воюет, кто-то убирает их нечистоты, и они научились только одного –требовать, чтобы всего у них было больше. Они не умеют и не хотят работать, они не собираются терпеть боль и невзгоды, но они замечательно умеют предавать и обманывать.

– Странный вы народ – человеки, – заметил Врок. – Как же вы выживаете на своей планете?