Няня в стране чудес (СИ) - Александрова Лиса. Страница 13

— Вот еще! — возмущенно фыркнула я. — Я несколько лет в отпуске не была. Работали раньше без меня, и сейчас не пропадете. А дел всегда много. Мне замена есть. Я даже по именам назвать могу. Хочешь? Ты, кстати, один из этих людей.

Мда, муки совести мне не грозят. Попытка ее разбудить у собеседника бездарно провалилась. Моя совесть только перевернулась на другой бок, и замусолила вторую лапу (или что у нее там может быть), даже не думая просыпаться.

— А ничего, что в это время я тоже был в отпуске? — постарались меня пристыдить.

— Вот именно, — покивала я головой, не рассчитывая, что это кто-нибудь увидит. — Ты берешь себе отпуска. Заметь, регулярно. Почему мне нельзя?

— Не строй из себя дурочку, — возмутился он. — Разобрались бы с делами, и гуляла бы смело.

— Повторяю, дел всегда будет много, — потерла я переносицу. — Такими темпами, я отдохнула бы только в могиле. А чего это ты активировался? Неужели пришлось самому работать? — приторным голоском поинтересовалась я. — Ты когда, вообще вернулся?

— Да, вчера. Мне говорили, что ты приезжала. Мы с тобой разминулись. Я тоже задерживаться не стал.

— Так что там за срочность? Я вчера была, ничего архиважного мне не сообщили. Обычная текучка. Несколько встреч, но с ними и ты справишься. Не все же мне за всех работать! Вот и займись!

— Не вернешься? — с тяжелым вздохом уточнил он.

— Вернусь, конечно, — заверила я. И ехидно добавила: — Как отпуск закончится.

— Злая ты, — пожаловался он.

— Ага, конечно! Еще добавь что котят топлю, у детей конфеты отбираю и бабушкам на светофоре подножки ставлю, — фыркнула я. — Я не злая, а справедливая. Ко всему прочему, еще и обычный человек, который хочет иногда отдыхать. Неужели это так сложно принять? — возмутилась я.

— Прости. Я иногда забываю об этом, — вздохнул он немного виновато. — Ты права. Ты же не робот, — сказал он тонов, словно сам только что это понял. — Хотя, если честно, по тебе никогда не скажешь, что ты устаешь. Трудоголик в действии.

— Это ты скажи уборщице, которая после моих истерик и нервных срывов оттирала стены от разбитых кружек. Не всегда пустых.

— Правда? — с сомнением спросил он. — Все так плохо? Почему раньше не сказала? Мы что-нибудь придумали бы. В конце концов, я бы остался, и дал тебе нормально отдохнуть.

— Все нормально, Жень, — с улыбкой заверила я. — Теперь все хорошо. Скоро вернусь с новыми силами, и снова на мне можно будет пахать. А пока извини, на работу не тянет. Не в обиду тебе будет сказано, — хохотнула я. — Максимум, что могу предложить: присылайте мне на почту самые сложные дела. Постараюсь разрулить из дома.

— Ты же моя лапушка, — счастливо протянул он, с явным облегчением. Я снова фыркнула. Вот кого трудоголиком назвать трудно.

— Но-но-но. Что за тон? Помни, с кем говоришь, или жене твоей пожалуюсь.

— А и жалуйся, — засмеялся он. — Она меня простит. Во всяком случае, за тебя.

— Ага, или посчитает извращенцем, — не смогла я удержаться. Кажется, я соскучилась по нему.

— Марин, ты ведь сейчас там? В том доме? — аккуратно, с сомнением спросил он. Я помолчала несколько минут, думая, рассказывать или нет.

— Да. Я сейчас там, — с трудом призналась я, облизнув губы.

— Почему никому не сказала?

— Зачем? — удивилась я. — Я хотела побыть одна. Разумно рассудив, что тут меня никто искать не станет.

— Марин, — помедлив заговорил он, — хочешь, я приеду?

Я скривилась. Только этого не хватало. Соскучилась, конечно, по нему, но не настолько! Я пряталась не для того, чтобы меня нашли. Тем более он. Сейчас, когда у меня у меня на личном фронте сдвиги.

— Нет, Жень. Извини, но я хочу побыть одна.

— Хорошо, как скажешь.

— И еще, — опомнилась я. — Не говори никому, где я.

— Им тоже? — уточнил он, имея ввиду моих родителей.

— Им в особенности.

Проболтав еще немного, мы распрощались, и я засела за ноутбук. Раз обещала — нужно выполнять. На почте скопилось неимоверное количество писем. Пока рассортировала, на нужное и спам, пока проверила на значимость, пока вникла в суть… прошло часа четыре. Как и предполагалось, важные дела есть, но и без меня с этим могут справиться или подождать несколько дней. Можно подумать, вся компания «встала» из-за отпуска одной моей скромной персоны.

Как обычно, работа навевала на меня тоску, потому я как хмурый ежик отправилась готовить себе поздний обед или ранний ужин, кому как угодно. Поставила мясо в духовку и принялась за картошку. Позвонили в домофон, и почти без удивления обнаружила соседское семейство в неполном составе. Дистанционно открыла калитку, и ушла на кухню, рассудив, что найти меня будет не трудно. Пусть и покажусь негостеприимной хозяйкой, но если сгорит мясо — будет искренне жаль.

— Марина! — радостно воскликнула малышка в дверях кухни, и метнулась ко мне.

Спешно поставила противень на плиту, чтобы ненароком не обжечь ребенка.

В комнату вошел сосед и повел носом.

— Пахнет вкусно, — заметил он, поздоровавшись.

— Вы голодны? — обрадовалась я. Готовить маленькими порциями я, как не старалась, так и не научилась. Поэтому и сейчас наготовила, словно на большое семейство. И, кажется, я знаю, кому буду скармливать излишки. — У меня все готово. Как раз садиться собиралась.

— Спасибо, но мы недавно обедали, — совсем неубедительно начал он, но на мясо косился заинтересованно.

— А ты, что скажешь, ребенок? — с усмешкой посмотрела я на обнимающую меня девчушку.

— А я буду, — кивнула она. — А ты научишь меня так же готовить? — с надеждой в глазах спросила она.

— Если будет время, — неуверенно начала я, не желая раскидываться обещаниями. — Но несколько уроков, конечно, предоставлю, — заверила я, заметив, что девочка поникла. Помня о том, как она страдала от нехватки родительского внимания, мне не хотелось расстраивать ее еще больше.

Малышка воспрянула духом, и ловко ориентируясь на моей кухне, стала готовить тарелки на стол.

— Что же, пожалуй, я тоже с вами за компанию поем. — «сдался» сосед, будто мы с Алиской ему углями раскаленными угрожали. Подумать только, мне еще и одолжение делают, собираясь есть мое мясо! Гордость требовала задрать нос и фыркнуть, оскорбившись до глубины души, оставив невежду голодным. Но жадность и природная бережливость, напомнили, что если мы не скормим лишнее — мясо придется выбрасывать или скармливать барбосам. Барбосы, конечно, заманчивы, как вариант, но их еще и поискать нужно, а сосед, вот он. Сидит и капает слюнями, жадно поглядывая на буженину.

— Любишь мясо? — со скрытой усмешкой спросила я, добавляя в кастрюльку с молодым отварным картофелем, натертый чеснок, сыр и густо поливая все это сметаной. Перемешала, и сама сглотнула голодную слюну, от одуряющего запаха.

— Люблю, конечно, — кивнул он, забирая у меня из рук тяжелую посудину, и сам выложил картошку во вместительное блюдо. — Просто наша кухарка заболела, так неожиданно, и вот уже несколько дней приходится есть заказную еду. Если честно, она уже порядком надоела.

— А Кристина, что, не готовит? — задрала я бровь, в недоумении, а после чуть не треснула себя по лбу, за глупость предположения. Где модель — Кристина и где готовка? С другой стороны большинство моих знакомых уверенны, что я не знаю с какой стороны к плите подходить, а я еще и не такое умею!

— Почему же? — усмехнулся он. — Макароны с сосисками у нее получаются неплохо. В те редкие разы, когда она их не переваривает, или наоборот, не подает сырыми. Омлет, вообще, объедение. Знаешь, с таким пикантным привкусом гари, и по консистенции напоминающий подошву, — иронизировал он вовсю, а я поняла, что наступила мужику на больную мозоль. Еще мой дедушка говорил, что жена, не умеющая готовить — горе в семье. Именно он настаивал, чтобы бабуля меня усердно готовила к замужеству. Подготовку я, конечно, прошла, как добросовестный новобранец, но вот с замужеством, как-то не заладилось. Приходится свои навыки на соседях оттачивать. Хоть кому-то радость.