Серое братство (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович. Страница 97

— Пусть идет с нами, — неохотно решил Мастер. — Если дойдем до Гужана — придумаем, что делать. Не думаю, что солнце испекло его мозги. Такое не придумаешь, даже если делать нечего. Но я боюсь, что Басага послал его не только приглядывать за моими действиями.

Наш отряд взобрался на гребень большого бархана, и от неожиданности никто из нас не смог сдержать восклицание. Прямо под нами внизу раскинулся старый, и видимо, давно заброшенный город с осевшими и пробитыми в некоторых местах крепостными стенами. Глинобитные дома стояли неровными рядами молчаливых призраков. На десяток лиг вокруг распространялась зловещая тишина.

— Это что? — изумленно спросил Мастер.

— Город Четырех Ветров, — тихо сказал Барсук, судорожно сглатывая комок воздуха, попавший в горло. — В старинных книгах его называют Городом Демонов — Асура.

— Ты ничего не говорил нам о нем, — нахмурился Мастер. — Упорно твердил о Белых Песках. Непростой ты человек, Барсук.

— Я молил всех богов, чтобы не наткнуться на Асуру. Нельзя будить демонов-стражей. Они охраняют покой этих мест.

— А мы им мешаем? — простодушно спросил Мастер.

— Нельзя входить в город, — уперся Барсук.

— Вода есть там?

Барсук колебался. В его глазах читался благоговейный ужас, навеянный видом Асуры. Но невыносимая жажда пересилила запреты. И Барсук кивнул утвердительно. Из сухих глоток воинов исторгся вопль радости. Теперь им никакие демоны были не страшны.

— Командир! — воскликнул Барсук. — Если ты войдешь в город, предупреждаю: мы должны уйти до наступления ночи. И никто не должен трогать вещи, оставленные в домах или на улицах! Ни в коем случае!

— Слышали? — обернулся Мастер к своим подчиненным. — Кто протянет руку к плохо лежащей вещи — лишится этой самой руки.

Меня насторожило, что кроме Барсука о Городе Демонов никто в отряде не знает. Уж слухи о несметных сокровищах, что горами валяются в подвалах Асуры, должны стойко овладеть умом и сердцем муфазарцев. Или остается одно объяснение: Барсук имел доступ к тайным знаниям жрецов, что выдавало в нем не простолюдина.

— Философ, пошли своих ребят вниз, пусть проверят окрестности. Если все чисто — дадут знак.

— Бахай, Халим, Хотор! — назвал я тех, кто с надлежащей аккуратностью исполнят задание. — Осмотрите подступы к городу, можете войти в него. Если заметите что-нибудь необычное или опасное — не кидаться вперед с мечами, а тихо отойти назад!

Проводив бойцов, я присоединился к Мастеру и Барсуку, созерцавших спящую Асуру. Желтые пески, на которые легли плотные темные тени барханов, напоминали нам, что мир еще жив. А здесь тишина показалась зловещей, таящей в себе неведомые опасности, перед которыми преследование нашего отряда беспощадными врагами казалось легкой и неутомимой прогулкой. Бесконечные пески окружали город, и мой взгляд постоянно упирался в зыбучие стены. Я поймал себя на мысли, что ищу некое соответствие тишине и безлюдью. Врагов нигде не было видно, но на душе оставалось тревожно. А если Барсук — лазутчик нисайцев? Тогда — засада?

— Кого высматриваешь? — беспечно спросил Мастер, но глаза смотрели настороженно именно на Барсука. Тоже подозревал. — Нисайцев?

— Нет… Скорее…

— Подумал о хитрости Барсука? Молчал о городе, хотя знал, где он находится. И вывел нас прямо на него. А, увидев Асуру, стал пугать призраками.

Барсук вспыхнул от негодования, но промолчал. Я решил защитить его.

— Не беспокойся. Он не из конченых негодяев.

— Ага! — воскликнул Мастер и вытянул руку. — Нам дают сигнал! Путь свободен и город чист. Поторопимся, друзья. Скоро солнце сядет. Нам нужно напиться и выйти за стены!

Поредевший отряд въехал в оглушающую тишину города. Пусть пустыня и не была многоголосой, но даже шорох песка говорил о каком-то шевелении природы. А здесь тишина показалась зловещей, и ощущение опасности только усилилось. Барсук ехал рядом с Мастером чуть впереди отряда, вытянув левую руку в сторону и посыпая дорогу мелким белым зерном. Мы не особо интересовались его странными манипуляциями. Гораздо интереснее было бы спросить его, а где он достал это зерно? Если надо — значит надо. Воздух Асуры был насыщен застарелым ужасом и смертью, а от теней домов веяло необычайным холодом. У моих храбрецов застучали зубы, что уж говорить обо мне. Чувствовал я себя неуютно, проезжая по улицам заброшенного города. Жар пустыни странным образом не доходил сюда, и замогильный холод шел буквально по пятам. Лошади начали всхрапывать, останавливаться без причин, и даже пятиться. Пришлось поработать плетью, чтобы животные пришли в себя.

— Не сбиваться в кучу! — рявкнул Мастер, почуяв неладное. — Сохранять боевой порядок!

— Где здесь вода? — не вытерпел я. — Должны же быть в городе колодцы!

— За следующим поворотом начинается площадь. Там есть вода в большом водохранилище, — ответил Барсук.

— Худоба! Череп! Со мной в разведку! — я уже не мог находиться в бездействии, давившем на сознание с неумолимой настойчивостью. Но жажда оказалась сильнее. Хотелось припасть к холодному источнику, ощутить волшебство воды, сполоснуть лицо от ненавистного пота и пыли.

Лошади вынесли нас на вымощенную коричневым мрамором большую площадь, окруженную двухэтажными домами с хорошо сохранившимися стенами. На них отчетливо просматривались замысловатые узоры с поблекшей краской. Сама площадь была чем-то вроде базара или сборного центра, с присутствующими на ней каменными столбами по всему периметру на равном расстоянии друг от друга. Не хотелось думать, что эти столбы могли предназначаться для каких-то иных целей. А посредине мы увидели ровный круг воды, отливающий серебром с кровью на фоне заходящего солнца.

Видимо, мы слишком увлеклись утолением жажды. Мастер торопил нас, приказав строиться в походный порядок. Когда отряд покинул площадь, оказалось, что солнце исчезло за стенами Асуры — я едва различал лица едущих рядом.

— Рысью — марш! — крикнул Мастер. Удивительно. Неужели слова Барсука о проклятии города так взволновали его?

Асура не дала нам возможности покинуть своих улиц. Ворота оказались наглухо закрытыми, причем без каких-либо приспособлений. И кто это сделал — нам было невдомек. Кроме нас в городе уж точно никого не было. Наши тщетные попытки раздвинуть створки не увенчались успехом.

— Бесполезно, — глухо обронил Барсук. — Теперь молитесь, чтобы хозяева города не обратили на нас внимания.

От его мрачного тона по спине пробежали мурашки. Не хотелось верить в нечисть, населяющую Асуру. Если легенды не врут — нам предстоит веселая ночь. Если же Барсук предатель — нас попытаются уничтожить люди, не призраки. Хотелось верить в его нечистоплотность — пусть это и было кощунством. Но право слово: воевать с существами из плоти и крови куда сподручнее, чем с нежитью.

В эту ночь разразилась страшная гроза. Непрекращающиеся вспышки молний озаряли черное небо; остроконечные языки, казалось, доставали верхушки деревьев, разрывались и лопались с оглушительным звуком. Потоки холодного дождя назойливо проникали за шиворот, и скоро на Егере не осталось и сухого места. Но он упрямо шел вперед, слегка наклонившись, и каким-то чудом не натыкаясь на торчащие во все стороны ветви. Егерь мог проклинать себя за необдуманное решение не брать с собой добротный дорожный плащ, который мог спасти его от дождя, но кто же знал, что Магван не пойдет прямым путем из Розетты в Паунс, где мог спокойно сесть на корабль и уплыть в Алам. Нет же, он прямиком направился в Красные Холмы, за которыми лежал небольшой городок Лебен. Из-за вычурности его маршрута приходилось теперь месить грязь лесных троп и держать в поле зрения спину Магвана. Да, Егерь старался не упускать своего врага, маячившего впереди на три полета стрелы. Он знал, что в Лебене Магвана ждут. Кто были эти люди, доносчик не знал. Беркут надеялся на опыт Егеря, и как он сумеет оценить степень опасности при встрече с незнакомцами.