Жена в придачу, или самый главный приз (СИ) - Матлак Ирина. Страница 105
Сложно говорить о том, что на протяжении чуть ли не всей жизни считал слабостью. Сложно поверить, что та несчастная «шестипроцентная вероятность», о которой перед началом игр говорил Эгри, вдруг взяла и сбылась.
— Да… — сорвалось с губ прежде, чем я успела испугаться собственного откровения.
В направленных на меня глазах родилась целая вселенная, полная неисчисляемых звезд.
— Но это ничего не значит! — опомнившись, вскинулась я. — Я буду сражаться до последнего, так и знай! Ни за что не откажусь от своей победы, можешь даже не рассчитывать!
Наверное, вид у меня был комично-воинствующий, потому что Олдер вдруг негромко засмеялся.
— Другого я и не ожидал, — улыбнулся он, взяв мое лицо в ладони. — Ты была бы не ты, если бы отступила от своего. За это я тебя и люблю.
Ошеломив меня последними словами и не дав ни доли секунды на то, чтобы хоть как-то на них отреагировать, Олдер коснулся моих губ поцелуем, в котором появилось нечто новое. Какая-то особая теплота и бережная нежность, которую я не ощущала раньше. И эти новые, ни на что не похожие чувства нашли в моем сердце такой неожиданно щемящий отклик, что я практически тут же забыла обо всем остальном.
Были мы, был вечерний сад с золотистыми лучами заходящего солнца и запахом свежих цветов. Был весь мир, внезапно сузившийся до размеров небольшой террасы, и… и всего прочего в этот момент не существовало.
— Ну вот, детка, теперь ты готова, — окинув меня придирчивым взглядом, Чука удовлетворенно кивнул. Подхватил заскучавшего Плакса и без перехода пожаловался: — Устал папочка, ужас, как устал… Ну, ничего, скоро мы в отпуск поедем! Папочка тебя к морю отвезет! Будем вместе валяться на пляжике и слушать шум прибоя…ты моя лапочка…
У меня разве что зубы от переизбытка сахара не свело. Передернув плечами, я привычно посмотрелась в ростовое зеркало и, скользя взглядом по своему отражению, склонила голову набок. Говоря по правде, собственный внешний вид был последним среди вещей, волновавших меня в этот великий день. Но все же он входил в их число, потому что, как ни крути, в великие дни выглядеть нужно соответствующе.
Сегодня я снова была в алом. Не в винном, не в красном, именно в алом. Платье чем-то напоминало те, какие были на мне во время показательного выступления и на последнем приеме, только сейчас его дополнял легкий золотой доспех, служащий больше красоте, нежели защите. Золотые же босоножки с множеством мелких ремешков и особый обтягивающий костюмчик в виде топа и коротких шорт, надетый под платье — вот он уже действительно защищающий и обеспечивающий нужный комфорт.
Все мои доспехи были магическими, так что в дополнительных я не нуждалась, что позволяло Чуке проявить фантазию и вволю поэкспериментировать со стилем. Образ дополнял высокий хвост с несколькими мелкими косичками и нарочито выбивающимися у лица прядями, а так же яркий макияж. В общем и целом, я осталась довольна. Если уж Чука посчитал это нарядом достойным финала — значит, так оно и есть.
— Удачи, — с небывалой адекватностью и даже серьезностью пожелал стилист, прежде чем уйти. — Я в тебя верю.
— Ты же поставил на Олдера! — уличила я его во вранье.
— Поставил на Олдера, — подтвердил Чука и улыбнулся: — Но болею, детка, за тебя.
Волнение зашкаливало. Лилось через край, смешиваясь с сумасшедшим адреналином, и с каждой минутой становилось только сильней.
Финал был грандиозным. И грандиозным не только из-за главного боя четырехсотых игр, но и благодаря организованному масштабному концерту, где выступали и артисты первой величины, и многие маги нашей гильдии, и маги, приехавшие из других империй. Предполагалось, что к нашему с Олдером выходу пройдет большая часть выступлений, и публика будет как следует разогрета.
За идущим шоу я наблюдала по большому, специально установленному в моей комнате к финалу, экрану. И вообще-то, это было нечестно! Мне хотелось сидеть где-нибудь на трибунах, желательно по традиции в первом ряду и наслаждаться представлением в живую, а не смотреть на беззвучные картинки! Финалистам все привилегии, лучшие условия… ну да.
Гартах меня сожри, я — финалистка! Сегодня — финал! Слов просто не хватает!
Наверное, такое чувство нереальности и собственного сумасшествия накрывает всех, у кого сбывается заветная, труднодостижимая мечта…или почти сбывается. Для полного счастья осталось вскарабкаться на самую вершину и установить на ней победный флаг.
— Ваши канапе, — вошедшая «буфетчица» опустила передо мной поднос с нанизанными на шпажку фруктами и бокал с коктейлем. — Приятного аппетита.
Нет, ну все-таки в некоторых вещах у организаторов совсем мозги не работают! Неужели думают, что при таком волнении мне кусок в горло полезет?
Когда буфетчица ушла, я глянула на соблазнительно плескающийся в коктейле лед, и рука непроизвольно потянулась к бокалу. Освежиться, пожалуй, все же не помешает…
Уже поднеся коктейль ко рту и обхватив губами трубочку, я замерла. Сама не знала, что на меня нашло, только вдруг вспомнился рассказ Олдера: финал, выпитое вино… нет. Пусть у меня паранойя, но ни пить, ни есть перед выходом на арену ничего не стану. Даже если принесенную еду и напиток проверили сто раз.
К тому моменту, когда меня, наконец, позвали в зал ожидания, я была готова лезть на стену и крушить все вокруг. Боевой дух взметнулся до самых небес, душа, напротив, рухнула в пятки, откуда, впрочем, совсем скоро вернулась, и я, — настроившись, собравшись, призвав весь свой самоконтроль, — проследовала за Имирой.
В зале ожидания пришлось просидеть еще десять ненавистных и до боли мучительных минут, прежде чем я вошла в ведущий на арену коридор.
«Тух-тух-тух», — стучало в груди сердце.
«Бом-бом-бом», — отбивали барабаны дробь.
Больше я не слышала ничего, а видела лишь брезживший в конце коридора свет.
«Может, сдадимся сразу?» — робко предложил незримый обитатель моего правого плеча. — «Тебе ни за что не победить…»
«Не слушай нимбоносного!» — вскинулся рогатый подстрекатель, сидящий на левом. — «Нос подняла и вперед! Покажем всем, на что ты способна!»
Осознание, где и почему я нахожусь, в полной мере накрыло, когда темный коридор остался позади, и в глаза ударили яркие вспышки.
Последнюю битву этих игр снова освещал закат. Алый, как мое платье. Алый, как ревущее внутри пламя. Алый, как сопутствующая любым боям кровь.
А вот арена изменилась — преобразилась, дополнившись новыми, соответствующими финалу, деталями. Появилось новое освещение, повторяющее цвет закатного неба, бледный, но окрашенный отблесками того же алого туман, стелящийся по земле. Едва ступив на арену, я оказалась под льющимися откуда-то сверху лучами, перемежающимися с россыпями падающих на меня мелких блесток.
Зрелище завораживало. Но даже оно меркло перед тем, с кем мне с минуты на минуту предстояло схлестнуть клинки. Как всегда, подойдя к ведущему и остановившись друг напротив друга, мы с Олдером встретились взглядами, и я увидела в его глазах отражение себя.
Теперь задумка Чуки стала ясна. Доспех Олдера был схож с моим, и золото горело, буквально сияло под ярким светом, окружая его сверкающим ореолом. Широкие браслеты на смуглых запястьях тоже были золотыми, с алыми вставками. На этой арене мы словно являлись единым целым, двумя половинами, органично друг друга дополняющими. Сама мысль о том, что нам придется сражаться, вдруг показалась нелепой, ненормальной, но я тут же себя одернула: сейчас Олдер — мой соперник. Последнее препятствие, стоящее на пути к заветной цели.
И, черт возьми, не отдам я ему так просто свой победный флаг, будь он хоть трижды сильнейшим магом континента!
— Вот он, исторический момент! — провозгласила известнейшая певица Айша Го, сегодня являющаяся соведущей. — Дорогие друзья, уже этим вечером мы узнаем имя победителя, который в ближайшее время сменит на посту Драгора Саагара! Так поприветствуем же наших финалистов, бесспорно — могущественных, талантливых, упорных и несравненных Олдера Дирра и Фелицию Саагар!