Волчьи игры. Играя с огнём (СИ) - Пырченкова Анастасия. Страница 32

— Наверное, — согласился со мной на свой лад он.

Но с места так и не сдвинулся ни на миллиметр. Жар его тела обволакивал с каждым мгновением всё больше, отчего у меня возникло ощущение, что я задыхаюсь. И осушенная наполовину бутылка с водой не помогла от него избавиться.

Интересно, а заплыв в прохладных водах океана поможет?

— Можно мне поплавать, если уж мы пока никуда не плывём?

— Попробуй, — великодушно отозвался оборотень.

И вот как это понимать?

Можно или нет?

Что за вечные игры в слова?

— Я вас не понимаю, — призналась со вздохом. — Если нельзя, то давайте уже продолжим путь, — спрыгнула со стула, намереваясь отойти к бортику.

Есть больше не хотелось.

Да только запястье оказалось перехвачено, а я сама — вплотную прижата к альфе за талию. Пришлось выставить руки в намерении сохранить хоть какое-то подобие дистанции. Учитывая, что после купания он так и не удосужился одеться, их будто обожгло, настолько кожа Рафаэля оказалась горячей. Взор приковала уже виденная мною "звёздочка". Не удержалась и погладила её указательным пальцем. Чужое сердце, и без того бившееся излишне громко и быстро, казалось, ещё больше ускорило свой ритм от моего действия.

— Совсем не понимаю, — добавила, но то больше своим мыслям, чем в продолжение сказанного ранее.

— Это и не обязательно, — произнёс альфа, а его ладонь на моей талии поднялась выше, погладив по спине. — Если хочешь поплавать — плавай, — добавил совсем тихо, обхватив за затылок. — Но сначала… — так и не договорил.

— Что сначала? — пробормотала, окончательно растерявшись от его действий.

Волчица внутри недовольно заворочалась.

Этой-то что не так?

Лично мне вдруг захотелось обнять этого рыжего нахала. Прижаться к нему крепче и просто постоять так немного, вдыхая ставший родным аромат апельсина с кофейной горчинкой. Второй раз за день, сделала то, что хотела. Немного неуверенно обхватила его талию руками и прижалась щекой к груди.

Наверное, я просто соскучилась по этой невинной ласке. Дома-то меня вечно все тискали, словно плюшевую. И сейчас очень не хватало подобного проявления тепла со стороны близких. Вот и решила перенести на Рафаэля эту обязанность.

Уж не знаю, как на самом деле он воспринял мой порыв, но послышался тяжёлый вздох, а после оборотень и вовсе дыхание задержал, крепко обняв меня в ответ, прижавшись губами к макушке.

Отчего-то стало смешно. Просто меня так папа всегда целовал, а тут… Неожиданно. Тем более, от такого, как Рафаэль Оливейра.

Всё-таки захихикала, уткнувшись уже лбом ему в грудь.

Ну, правда же, смешно!

— Знаете, — запрокинула голову, глядя на него снизу-вверх, — всё-таки вы очень странный оборотень, синьор Оливейра, — закусила губу. — Никогда не думала, что вы способны на подобное поведение. Мне казалось, вы совсем не умеете обнимать, — взмахнула рукой. — Вот так, — пояснила, как смогла.

— Я способен на проявление свойственных всем живым существам эмоций — какое открытие, правда же, синьорита референт? — хмыкнул Рафаэль, криво усмехнувшись. — И это, по-твоему, странно? — дополнил, прищурившись.

Вот явно мужик не в курсе, что о нём судачат "подданные"!

Просветить, что ли?

— Честно? За вашей напускной суровостью это очень сложно увидеть. Говорят, что вы улыбаетесь только когда собираетесь кого-то убить, — понизила голос, добавив ему нотки ужаса. — Будто это последнее, что видит жертва вашего гнева. А ещё ходят слухи, что несмотря на огненный темперамент у вас осколок льда вместо сердца, — снова положила ладонь на его грудь. — Да-да, — покивала с важным видом в подтверждение своих слов. — И это я молчу про вашу личную жизнь… — протянула многозначительно. — И вот как тут мне простой, бедной провинциалке понять, что вы обычный и умеющий чувствовать оборотень? Вот и приходится выяснять всё опытным путём на свой страх и риск, — наигранно тяжко вздохнула.

Оливейра на мои слова сперва нахмурился, а затем обречённо уставился в небо, запрокинув голову.

— Ладно, про личную жизнь я понял, про суровость тоже… — проговорил задумчиво. — Но откуда такие подробности про мою улыбку перед убийством, если я потом всех тех, кто это видел — убиваю? — вновь посмотрел на меня, сохраняя прежнюю хмурость. — А про выяснение опытным путём, мне, пожалуйста отдельно и со всеми подробностями, синьорита референт, — приподнял бровь в демонстративном ожидании. — Что ещё ты обо мне выяснила? Уже лично сама.

— А я знаю, откуда такие подробности? — улыбнулась ему. — Как говорится, за что купила, за то и продаю. А что про меня? Я просто вот постоянно задаюсь вопросом, как вы меня до сих пор не уволили или не убили. Просто сравнивая поведение Паолы и моё — это было бы ожидаемо, если честно, — почесала нос сконфуженно. — По крайней мере, ставки на моё увольнение высоки как никогда. Я даже присоединилась к тотализатору. Когда я ещё столько заработаю?

— Хм… — вернул себе задумчивый вид. — И на что поставила?

— Неа, не скажу, — протянула довольно. — Я ж не дура повод вам давать ненужный! — фыркнула насмешливо. — Меня вот другое интересует. Очень-очень интересует! — прищурилась, глядя на его губы.

Ну, просто мой вопрос именно с ними связан был.

— Если очень-очень интересует — спрашивай, — усмехнулся оборотень.

— А вы, правда, никогда-никогда не целуетесь со своими девушками? — выпалила на одном дыхании, пока не передумала.

На несколько секунд альфа подзавис.

— Это довольно личный вопрос, не находишь? — удручённо вздохнул, спустя долгую паузу. — Если я на него отвечу, тебе тоже придётся поделиться со мной чем-то личным.

— Как это личный?! — возмутилась тут же. — Должна же я знать, целовали вы меня ночью или нет, если у нас с вами что-то было? Было же? Или всё же нет? — подозрительно прищурилась.

По поводу его условий решила промолчать. Вечно у него так.

Что за волк такой?

Нет, чтобы просто развлечься, так ему обязательно надо какие-то условия выставить. Мне не понять.

— Ну, раз ты так говоришь, — по-новой усмехнулся оборотень, сжав пальцы, касающиеся моего затылка, сильней.

В бирюзовых глазах повторно вспыхнули тлеющие огоньки, а я опомниться не успела, как моих губ коснулись чужие. Не настойчиво. Слегка касаясь. То ли осторожничал, то ли давал мне возможность прекратить начатое. И вот тут подняло голову моё прирождённое любопытство.

В конце концов, это же мой первый поцелуй!

Ну, или не первый… но тот я не помню, так что не считается!

Мы с моей звериной сущностью замерли, впитывая в себя ощущения. Ей так же, как и мне, было интересно.

С пару мгновений я прислушивалась к себе, пытаясь понять, нравится мне происходящее или нет. Так и не поняла, если честно. Мужские губы оказались неожиданно мягкими, а касания порхающими и поверхностными. Совершенно не похоже на все виденные мною поцелуи родни. Там иной раз смотреть стыдно. И, наверное, начни Оливейра меня сейчас так же целовать, я бы испугалась. Но вот так… подалась вперёд, приподнимаясь на носочки, и неумело ответила на его действия.

Глупо? Безусловно!

Зря? Однозначно!

Но довольно приятно, отчего зарождающиеся сомнения затухали, не успев принять обличье.

Потом…

Потом я проанализирую всё произошедшее на этой яхте и свои эмоции, а сейчас мне хотелось снова и снова чувствовать ласкающий всё моё тело непонятный трепет, от которого я почти дрожала в крепких руках Рафаэля; трогать его волосы, прижимаясь ближе к нему; гладить шею, периодически впиваясь ногтями в горячую кожу; и снова и снова поддаваться всё более и более требовательному поцелую. До лёгкого головокружения.

Жаль, закончилось всё так же быстро и неожиданно, как и началось.

— А ставку тебе лучше сменить. Проиграешь, — тяжело выдохнул мне в губы Рафаэль, прежде чем отстраниться. — Ты вроде, плавать собиралась, — напомнил о былом, вернув голосу обычную тональность.

И сам же первым шагнул ближе к борту, через который тут же спрыгнул в воду.