Время разбрасывать камни (СИ) - Вебер Алексей. Страница 25

      - Кречет - не подавая руки, представился незнакомец. И тут же добавил: - Но можешь звать Сашкой. На этот позывной я тоже откликаюсь.

      Когда Юлий назвал свое имя, Кречет усмехнулся:

      - Надо же, прямо как у Цезаря! - потом, оглядевшись по сторонам, скомандовал: - А теперь, пока свалочные с подмогой не вернулись, быстренько меняем дислокацию. И невидимку забери. Он тебе еще понадобится.

      Юлию ничего не оставалось, как подчиниться. Пока он сворачивал скафандр, Кречет зашел за грузовик и вернулся с небольшим, но явно тяжелым рюкзачком. Надевая его на плечи, почему-то счел необходимым пояснить:

      - Сожительница за жратвой посылала. Тут крупы и тушенки на целую неделю.

      Когда, они уже шагали по уходящей от поселка тропинке, Кречет коротко проинструктировал:

      - Мы сейчас к моей Ксюше идем на ее жилплощадь. Если будет выступать, ты просто помалкивай. Они баба скандальная, но отходчивая. Если спросит, откуда взялся, говори, что программист из Сторожки. Ты ей еще понравишься. Ксюшка образованных и чистеньких любит!

      После кладбища машин тропинка завернула в хвойный перелесок. Пропетляв несколько сотен метров под лапами елей, они вышли на окраину хаотично разбросанного по полю поселка. Дома здесь в основном были двух и трех этажные, и смотрелись еще более уныло. Лишь одно, самое высокое здание выглядело боле менее сносно. Именно к нему и направился Кречет. Пока поднимались по пропахшей кошачьей мочой лестнице, он рассказал, что здесь живут те, кто числится местной элитой. У всех в этом доме отдельные квартиры с персональным санузлом. Некоторых даже имеют телевизор. Для остальных обитателей поселка это большая роскошь.

      Они остановились на площадке верхнего этажа, перед железной дверью без номерной таблички. Там, где должна была находиться кнопка звонка, из стены торчали два провода. Привычным движением Кречет соединил их оголенные концы, и за дверью послышалось слабое дребезжание. Открыла им молодая женщина. Впрочем, возраст определить было трудно. Где-то от двадцати пяти до сорока. По первому впечатлению она показалась Юлию замарашкой. Однако, под замусоленным домашним халатом угадывалась хорошая фигура. А лицо, не смотря на грубоватые черты и не очень здоровую кожу, можно было назвать красивым.

      - Встречай добытчика! - весело заявил Кречет и попытался с порога заключить хозяйку в объятия. Но она раздраженно отстранилась, и довольно грубым для молодой женщины голосом поинтересовалась, кого он с собой притащил.

      - Ксюшок, ты только не волнуйся, - ласково заворковал Кречет - Друган мой и сослуживец. Программист из Сторожки. Жена его из дома выставила, так что поживет у нас пару дней, пока у них там не перетрется.

      - Совсем охренел. Тебе, что тут ночлежка! Водишь, хрен знает кого, - закричала сожительница и демонстративно подперла талию кулаками и расправила локти.

      Ксюш, ну ты чего! - осуждающе протянул Кречет, - Юлий человек образованный, деликатный. Что он про нас подумает?

      Как, ты говоришь его, зовут? - уже более миролюбиво поинтересовалась женщина.

      - Юлием, - повторил Кречет и, перейдя на тожественный шепот, словно большой секрет сообщил: - Между прочим, прямой потомок Цезаря! Ну ты знаешь, кто это?

      - Уж не совсем дура, читала - обиженно ответила Ксения.

      - Да ты у меня умница!

      Чмокнув ее в щеку, Кречет, скинул рюкзак и понес его на кухню. Ксения пошла следом. На ходу обернувшись, предложила пройти в комнату.

      Сняв источающие помоечный запах ботинки, Юлий поискал глазами тапки. Но ничего не обнаружив, прошел в носках. Комната оказалась довольно большой, но, похоже, была единственным жилым помещением в квартире. В углу ее рядом с единственным окошком стоял трехстворчатый зеркальный шкаф. Однако зеркало сохранилось только на одной дверце. Две другие были забиты фанерой. По другую сторону располагался застеленный клетчатым пледом диван. Рядом стояло кресло с порванной в нескольких местах обшивкой. Дожидаясь хозяев, Юлий осторожно присел на его край. Свернутый скафандр положил рядом. Скользнув глазами по стенам, перевел взгляд на окно. Стекло было не очень чистым, от чего плоские крыши поселка выглядели еще более удручающе. По сердцу острой тоской резануло:

      " А я ведь сейчас уже мог быть дома!"

      С кухни, тем временем, слышались приглушенные голоса. Судя по отдельным фразам хозяева обсуждали на долго ли хватит продуктов. Наконец, Кречет довольно громко сказал:

      - Ксюшок, ты нам и собери пожрать. А мы пока с друганом кое-что по работе обсудим.

      Зайдя в комнату, он с размаху опустился на диван, от чего тот жалобно скрипнул. Устало откинувшись на спинку, поинтересовался:

      - Ну, рассказывай.

      - Да и рассказывать особо нечего, - осторожно начал Юлий. - Следил за одной парочкой в промзоне, зашел за ними в здание.

      - Маленькое такое, квадратное, без окон? - улыбаясь, спросил Кречет. Узнав, как Юлий зашел в кабину лифта, а потом вдруг оказался в совершенно незнакомом месте, он, кивнул головой:

      - Примерно так я и думал! До портала ваши должны были добраться. Я это понял еще, когда журналист объявился.

      - Это ты про Грабе? - уточнил Юлий. Кречет подтвердил, что именно так звали дотошного журналиста, и поинтересовался, что с ним стало. Узнав, что Грабе погиб, он снова кивнул:

      - Ожидалось. Бьюсь об заклад, что несчастный случай. Наверно, бедняга так и не понял, с кем связался.

      - А может, ты теперь мне что-то расскажешь? - спросил в свою очередь Юлий.

      - Да, нет проблем, расскажу, - охотно согласился собеседник - Родился я, как ты уже догадался, вот в этом гадюшнике. Не здесь конечно, а в центральном секторе. Это примерно там, где ты из портала к нам нарисовался.

      - А где вообще вы находитесь? - перебил Юлий.

      - Ну, это так вот сразу не объяснишь. Но если в двух словах, мы ваше несостоявшееся будущее. К вашему счастью несостоявшееся!

      Дальше он начал излагать уже знакомую теорию Петра Кручины о параллельных мирах, которые отщепляются от основного древа в переломные моменты истории. Последним таким разветвлением стало приближение метеорита. В одной из реальностей, где посчастливилось родиться Юлию, все закончилось хорошо. А вот в той, где жил Кречет, вышло совсем по-другому. В убежищах, которые построила для себя элита, спаслась лишь малая часть рядового населения. Но и судьба тех, кому посчастливилось, сложилась не лучшим образом. Они оказались в полной зависимости от хозяев и теперь вынуждены были отрабатывать свое спасение. Тех же, кто сумел выжить вне убежища, отлавливали, словно диких зверей, и тоже обращали в рабство. Некогда огромная страна распалась на отдельные анклавы. Формально они находились в союзе, но о настоящем объединении элита никак не могла договориться. Лишь четверть века назад слияние нескольких крупных анклавов все-таки состоялось. Заодно была проведена социальная реформа. Порабощенное население снова стало свободным, но теперь лучше всякого надсмотрщика трудиться на хозяев заставлял голод. Хоть и в зачаточном состоянии, появилось промышленное производство. Так что желание обладать телевизором и стиральной машиной стало новым стимулом, заставлявшим выстаивать многочасовую рабочую смену. Естественно, что и это "массовое" производство находилось в руках элиты. Обладая властью над людьми и вещами, хозяева, все больше проникались сознанием своей избранности. В отличие от основной массы, они жили долго, комфортно и счастливо. Мешали этому лишь постоянные интриги и борьба между правящими кланами. Но в последнее время возникла новая угроза. У южных соседей появились планы по расширению границ. Элита в срочном порядке попыталась организовать армию, но первое же военное столкновение показало ее слабость. Рисковать жизнью ради хозяев никто не хотел. Так что в скором времени они могли потерять контроль над большей частью территории, а может и полностью лишиться власти. И тут, словно помощь Всевышнего, объявился посланец другого счастливого мира.