Ой-ой-ой, домовой! (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 49
Брат Рис закивал. Я тихонько фыркнула.
Найдешь ты, ага! Уничтожишь…
Это – мое имущество, с какого перепуга я тебе что-то отдам? Даже и не рассчитывай! Самой мало!
– Подождем прибытия Далини Верейль, – брат Валер был настроен весьма оптимистично. – А дальше будет видно.
Я кивнула.
Оптимистично, но по сути верно, нам остается только ждать. И Керту тяжелее всего, его язвы уже вскрываются. Хорошо хоть не пахнут, и чем-то он их таким протирает, но я же знаю, что ему больно. Я знаю…
Надо найти этого врага. Обязательно.
Тира умерла через два часа, может, через два с половиной, как Керт и обещал. И брат Рис, со всеобщего молчаливого согласия, отслужил по ней службу.
Горевал только Адам. И горе не давало ему заметить довольного лица Асанты, и Миры, с которой откровенно флиртовал брат Валер. Оно и к лучшему.
Кто-то скажет про Миру, мол, тело сестры еще остыть не успело, а она, бесстыжая…
Пусть говорят. Я могла понять девчонку. Как на войне люди иногда бросались друг другу в объятия, лишь бы кто-то живой и теплый был рядом. А Мира тоже под смертью ходила, уж что у нее внутри творилось, не знаю. Я бы такого для себя не хотела, медленно умирать и понимать, что могут не спасти, и ты будешь гнить заживо… жуть жуткая!
И тут мужчина в атаке… даже если у них просто сеновалом закончится, уже неплохо. Все польза для девчонки будет. Почувствует себя живой, привлекательной, кому-то нужной, а там и мужа найдет. Пусть ей повезет и из этого кошмара выйдет что-то хорошее.
Лаллия поглядывала на брата Риса, но тот оставался молчаливым и непреклонным. Подозреваю, толстушка была не в его вкусе.
Делия… на Делию он сам посматривал, но та молчала и смотрела в пол. И даже казалась умнее, а траур делал ее просто очаровательной. И достается же такая красота – такой дуре?
Где справедливость?
Я поймала себя на мысли, что немного завидую. Может, потыкать в Делию артефактом, который мне лэрр оставил?
Нет, не стоит. Там заряд не бесконечный, всех я не проверю, а вот разряжу его запросто. И останусь при своем интересе в самый пиковый момент. Лучше потерпеть и тыкать наверняка.
– Ты спишь?
– Амура, имей совесть! Вламываться в спальню к молодому мужчине…
– И что? У тебя нет самца-летяги, – я нахально развалилась на одеяле. – Слушай, чего брат Валер так в атаку пошел? У него блондинки с проклятием – идея фикс?
– Чего? Какая идея?
– Его на них клинит?
– Да нет… я завтра спрошу, ладно?
– Спать хочешь? – смилостивилась я.
– Ужасно.
– А колыбельную?
– Амурррра!
Я замахала лапами.
– Ладно-ладно, не хочешь – не спою, и стекла целее будут. А компотика? Или коньячку?
– Издеваешься?
– Ага, все равно тебе спать не дадут.
Керт поискал под головой подушку для аргументации, и в эту секунду в дверь постучали.
Как он на меня смотрел! Ей-ей, враги бы устыдились и раскаялись. Я махнула хвостом и взлетела на люстру.
Я же говорила!
В комнату вошел брат Рис.
– Брат Керт…
– Брат?
– Нам надо поговорить.
Керту было не надо, но кто б его спрашивал? Уж точно не брат Рис, который прошел в комнату и по-хозяйски расположился в кресле.
– Я спать хочу… может, завтра?
– Сегодня. Кто вас проклял, брат Керт?
Я прищурилась с люстры.
А наблюдательный товарищ, язв-то у Керта не видно, все под одеялом. А он как-то заметил, понял, сопоставил?
Как?
Это же спросил и Керт.
– Как вы узнали?
– Чего тут удивительного? Я вижу потоки эфира и могу сказать, что с вашими что-то не так. Предположил проклятие…
– Брат Валер в курсе?
– Девушка интересует его больше, чем вы. Не стоит уходить от темы.
Интересно? А того, кто проклял, так не найти?
Спрашивать я не стала, но Керт, видимо, ответ знал. И был тот ответ отрицательным.
– Тот же, кто убил лэрра Эрарда. Ненароком зацепило.
– Какое вы имеете отношение к лэрру?
Керт прищурился.
– Брат Рис, вы мой духовник?
– Нет, брат Керт. Но вы пригласили меня…
– Это ваша прямая обязанность – искоренять подобную нечисть.
– Я и не отказался. Но предпочту знать все обстоятельства заранее.
Керт упрямо сжал губы.
– Это не моя тайна. И разглашать я ее не стану.
Брат Рис кивнул, сделав какие-то свои выводы.
– Допустим. Вы можете мне сказать, насколько это опасно для присутствующих?
– Подозреваю, что только для меня. Может, еще для Алека, – вздохнул Керт. – Но его почему-то не зацепило.
– Вы – сын лэрра Фаулза.
Брат Рис смотрел так пронзительно, словно только что рентген изобрел.
– Я этого не говорил.
– Я тоже. И могу поклясться именем Хурта, что все сказанное останется между нами.
Керт ощутимо расслабился.
– Спасибо.
– Это не моя тайна. И не ваша. Что до всего остального, мне не нравится это преступление.
– Почему?
– Проклинающий явно был неаккуратен, если зацепило вас. Но почему не зацепило Алека? Что такого в нем, чего нет в вас?
– Я хуртар – а он нет.
– И матери у вас разные.
– Колетт? Ой ли…
Брат Рис пожал плечами.
– Выясним, когда приедет Далини Верейль. И предлагаю поговорить о брате Валере.
– Что с ним не так?
– Его слишком пристальное внимание к девушке.
Крыть было нечем.
– Брат Рис, а просто понравиться ему она не могла?
– Не думаю. По дороге сюда он упоминал о каких-то сложных обстоятельствах.
Керт потер висок.
– Вот ведь… Ладно, я завтра его расспрошу. Мире и так досталось, не стоит усугублять еще больше.
Тут я была с ним полностью согласна.
Мире не повезло с порчей, с кузиной… не пора ли дать девчонке отдохнуть? Она ведь никакущая? И… если этот братец в Хурте ухаживает за ней из корыстных соображений, я ему уши на пятки натяну и бегать заставлю.
Свинство это!
Если бы Мира хоть отдохнула, пришла в себя, а тут даже передышки не дали. Явился рыцарь верхом на Росинанте и ну давай спасать, а потом как давай жениться!
Она ведь все всерьез примет. И сломаться может не по-детски, потом не починишь. Здесь о психотерапевтах и не слышали даже, Асанте скоро будет не до падчерицы, а Адам может поспорить душевной тонкостью со стенобитным орудием времен Рима.
Пригляжу.
Кстати, а сейчас она что делает?
И я отправилась на прогулку.
Мира обнаружилась в солярии.
Нет, это не комната, в которой у дам загорает попа. Это просто аналог мужской курительной комнаты в доме. Обычно – самая светлая и солнечная комната, в которой собираются дамы, болтают, вышивают, занимаются своими делами и рукоделием.
Хорошее место, хорошее дело.
Только сейчас из дам в комнате сидела одна Мира. А рядом с ней удобно устроился брат Валер.
– … вы такая беззащитная. И вам обязательно нужно, чтобы кто-то был рядом.
Я послушала.
Ну… хорошо поет, душевно поет.
Ах, вы такая хрупкая, такая трепетная, рядом с вами должен быть сильный мужчина, и я здесь, вы всегда можете опереться на меня, даже два раза. Я смогу вас защитить, позабочусь, помогу, поддержу, закрою своей широкой грудью от любой опасности…
Это, конечно, замечательно. И начинания хорошие. Но как часто мы говорим «за каменной стеной», а получается «в темнице»?
Или, к примеру, смогу вас защитить. От чего именно?
Подруги тоже могут быть врагами, и друзья, и получается как в том анекдоте. Замужество – это мираж, сначала пальмы пропадают, потом дворцы, остаешься ты… с одним верблюдом. Кстати – не самым породистым, умным и покладистым. Может, тебе он и даром не сдался.
А то скотинка-то себе на уме.
И кусается, и плюется… вот уж кому плевать на хозяина, так это верблюду. А девочку мне жалко, девочка хорошая.
Не стоит спешить. Как-то уж резво этот кадр взялся с места в карьер.