Твое желание. Фрол (СИ) - Ручей Наталья. Страница 28

И я раздаю всем задания.

Принтер работает исправно, накладные я набиваю довольно быстро, младший брат скрепляет документы степлером и скрепками, старший — ставит печати. В итоге мне останется только подписать накладные.

Работаем слаженно, увлеченно, и справляемся примерно за час.

— Ну, все, — потягиваюсь с удовольствием, делаю вдох, улавливаю любимый знакомый запах арабики и, зажмурившись, признаюсь: — Хочу кофе до невозможности!

— Нет ничего невозможного, — отвечает мне Фрол.

Я открываю глаза и внимательно смотрю на мужчину, который сегодня был рядом, хотя мог спокойно уйти. На мужчину, которого я не просила о помощи, но он все равно это сделал. На мужчину, к которому, несмотря на все мои принципы и решения, мне до чертиков хочется прикоснуться. На мужчину, который прекрасно чувствует, знает об этом, но больше к себе не подталкивает.

— Н-да, — слышу тихое бормотание его брата, — надо себе такой же одеколон купить, а то с ферромонами чета эффект никакой. С другой стороны… а если она будет любительницей не кофе, а чая?…

Смотрю на ворчуна, а он ведь всерьез! Сидит, размышляет, варианты прокручивает!

— Спасибо за помощь, — выдавливаю сквозь смех и начинаю собираться домой.

Достаточно медленно, чтобы мужчины ушли раньше меня. Им проще — накинули верхнюю одежду и все. Я же проверяю: не забыла ли что-нибудь важное, не оставила ли случайно ключи от квартиры, в общем, мастерски тяну время.

Но трюк не срабатывает.

Обернувшись, вижу двоих братьев в дверях.

— Мы тебя подвезем, — говорит старший беспрекословно.

— А… — теряюсь я. — Вы же спешили, и…

— Доброе дело — так доброе дело, — подмигивает мне младший.

В итоге домой я добираюсь уже через десять минут. И со стаканчиком кофе, который по пути купил Фрол.

Поднявшись в квартиру, приближаюсь к окну и подаю условленный знак. От парадного медленно отъезжает машина.

Но я все равно стою у окна, смотрю на притихший под светом фонарей вечерний город и пью кофе, уже чуть остывший, но, безусловно, один из самых вкусных, который мне приходилось попробовать.

Глава № 17

Не успеваю я проснуться, как мой мобильный подвергается атаке сообщениями от Толика. Быстро пролистав новую фотосессию, понимаю, что он еще в Мексике, и немного завидую, потому что у нас сегодня зима настоящая.

За ночь снег расстарался, и теперь красуется на крышах домов и машин, на ветвях деревьев и подоконниках. Хорошо, что с дресс-кодом вопрос закрыт, и я могу позволить себе любимые джинсы и свитер.

Правда, свитер как-то уж сильно обтягивает — так что надо заканчивать справляться со стрессом методом Марьи Ивановны.

Из-за погодных условий транспорт ходит неспешно, лениво дефилируя по городским пробкам. Зато в пути я успеваю рассмотреть еще одну фотоссесию, но уже брата. Сразу видно, что человек хорошо отдыхает — лицо довольное, вокруг какие-то незнакомые девушки, море и солнце, много солнца.

Едва выхожу из машины, поступает звонок от Ильи. Наверное, думаю, расстроился, что я никак не прокомментировала его отпуск.

— Привет, — приняв вызов и обгоняя по пути более медленных сотрудников бизнес-центра, я добавляю в голос нотки восхищения: — Круто ты там отдыхаешь!

— Ага, — отзывается брат, активно зевая. — Слушай, Ольчик, я тут подумал…

— Ну и занятие ты выбрал в такую рань, — усмехаюсь я.

— Да уж, — тянет он, а потом, видимо, решается и выдыхает: — Ольчик, слушай, я тут подумал, это же в холод возвращаться, в мороз… и в городе столько людей…

Я не перебиваю его, пытаясь узнать скорее, к чему он ведет. Вряд ли подумывает о смене гражданства, но, может, решил остаться там еще на неделю. Уже готовлюсь к тому, что скажу ему, как буду скучать и все в таком духе — потешу его самолюбие, ладно.

— В общем, хорошо бы машину купить, — продолжает он свою мысль. — А чтобы было быстрее… Может, нам одну из квартир сдавать? Я бы мог к тебе переехать! Или ты ко мне — нам бы тогда даже больше платили!

И я понимаю, что по брату, конечно, скучаю и очень его люблю. Но, во-первых, если он переедет ко мне, я буду заставать его в постели с девушками не пару раз в месяц, а регулярно. А если я перееду в его однокомнатную квартиру, я буду еще и регулярно на это смотреть.

— Видишь, — вещает воодушевленным голосом брат, — я даже готов на некие неудобства ради такого дела! К тому же, у тебя появится личный водитель — оцени, как я придумал? Все для тебя, сестра! И потом, все равно ты живешь одна, а тут такая компания… И я буду вести себя хорошо!

— Зато я к этому не готова, — игнорирую тяжкий вздох. — И потом, у меня, может быть, другие планы имеются, кого впустить на свои квадратные метры.

Илья снова вздыхает, причем так долго и тяжело, как будто пару минут не дышал, а теперь уж и смысла нет, жизнь закончена.

— Но если ты правда готов на некие неудобства, — предлагаю свой вариант, — можешь попроситься пожить у бабули. Она давно живет в одиночестве, так что, возможно, компанию и оценит. Как раз и проследит, чтобы ты точно вел себя хорошо. Хочешь, я сама с ней поговорю? К твоему возвращению постараюсь уладить вопрос. Не бойся, в балетную школу тебя не запишут — уже поздно, фигуру, мышцы, кости и возраст уже не исправить. А вот вареники лепить ты, пожалуй, научишься.

— Ладно-ладно, — отмахивается живо мой брат, представив себе последствия долгого воздержания и жизни со скалкой в руках. — Я желаю вам обеим добра, так что лучше поищу какой-нибудь другой способ быстро разбогатеть. Пойду еще отдохну, позагораю, заодно и подумаю.

— Отличная идея, — хвалю его за разумность, — только на этот раз загорай, пожалуйста, под зонтиком или под пальмой. У вас там какое-то особенно ядреное солнце.

Прощаемся мы друг с другом в отличном настроении. Илья идет разыскивать текилу и пальму, я поднимаюсь на этаж и только захожу в крыло, которое занимает наша компания, как меня зазывает в кабинет программистов Артем.

Сегодня у него прямо человеческий вид — потертые джинсы, какая-то футболка, сверху нее толстовка с дикими рисунками и иероглифами. Вадик тоже вернулся к прежнему имиджу и, балуя свое тело после пытки костюмом, сидит в чем-то, что я и описать не могу. То ли футболка, то ли это такой растянутый тонкий свитер без рукавов. Он так увлечен своей техникой, что моего появления в кабинете даже не замечает.

— Оль, ну как ты вчера, долго возилась? — интересуется Артем с виноватым видом. — Я бы подъехал, правда, но тут как раз день рождения у приятеля…

— Да нормально все, — признаюсь, видя, что парень правда расстроен.

Он тут же загорается, как лампочка, хватает свой телефон и начинает мне показывать снимки со вчерашнего мероприятия. И вот смотрю я на третью фотосессию за сегодняшний день и усиленно размышляю. Прямо как Илья, не зря мы двойняшки — одно на двоих занятие, только интерьер отличается.

Так вот…

Если столько мужчин активно демонстрируют мне свидетельства своего веселого времяпровождения, воспринимать ли это за тонкий намек, что я выгляжу так устало и тускло, что мне не мешает самой отдохнуть?

— Вот, вот и вот еще, — старательно листает фото айтишник.

Я пытаюсь спрятать зевки, которыми меня заразил Илья, и молча киваю. А что здесь скажешь, если я никого из компании ни разу не видела? А очевидные вещи лучше держать при себе.

По-моему, Артем пить совсем не умеет — на всех фотографиях у него лицо помидорного цвета, да и рядом с ним лица не лучших расцветок.

Пьяные мужчины никогда не были моей слабостью, так что, признаться честно, я бы с куда большим удовольствием посмотрела на снимки его черепахи.

Пережив и эту фотосессию, я всерьез задумываюсь о том, что правда, хорошо бы и себе отдохнуть. Отпуск мне пока не положен, а вот сходить куда-нибудь на выходных с Катериной…

Ну или хотя бы спокойно, без потрясений пережить этот день.

Но и эта малость мне не доступна.

Едва я захожу в кабинет бухгалтерии и здороваюсь с Марьей Ивановной, как в дверь просовывается довольное лицо менеджера Татьяны и сообщает мне ласковым голосом, насквозь пропитанным ядом злорадства: