Голос Времени (СИ) - Бэк Мэри. Страница 19

— У нас что, теперь и животные тут завелись?! — фыркнула она и проследовала дальше.

Арт, пристально приглядевшись туда, где он только что, как он поклясться мог, видел черного большого кота… Удивленно распахнул глаза. Не было там никакого кота. Как будто исчез, тотчас же, будто его и не было. Хотя все прекрасно слышали кошачий ор, как будто этому коту знатно случайно врезали по волосатой морде. Явно тут были замешаны ведьмы…

— Не обращайте внимания! — он сдержанно улыбнулся всем присутствующим и махнул рукой: — Продолжайте делать свою работу!

Сам же он кивнул Лукасу, подзывая его к себе. Матвей, так же вливаясь в образ и укоризненно мотая головой, подошел к Амелии и Маре, наблюдая, как у них дела. Мара тут же заметила его и спохватилась:

— О, ты как раз кстати, Матвей! — она подбежала к нему, мягко взяла за руку и потянула к Амелии. А затем принялась показывать руками на все пятна, которые Амелия уже успела оставить на своем красивом одеянии: — Убери это, пожалуйста. Я слишком долго старалась, чтобы навести всю эту красоту. Переделывать будет дольше…

— Легко, — усмехнулся Матвей.

Стоило ему взмахнуть рукой, как в ту же секунду все следы от крови на черной ткани, золотых завитых украшениях, как ее светлые кудрявые волосы, и даже на самом лице Амелии исчезли. Амелия даже пораженно раскрыла рот, недоверчиво уставившись на Матвея. Как-то он слишком подозрительно себя вел весь этот день, но чтобы так легко распоряжаться магией… Мара тоже заметила это, но, видимо, слишком увлеклась самим приемом и всем происходящим. Она только одобряюще хмыкнула Матвею, довольно осмотрела Амелию и, приятно улыбнувшись ей, отправила ее обратно в залу.

— Ты очень быстро учишься, — певучий холодный голос Мары тут же стал более серьезным, стоило только Амелии отойти от них. — Твоя магия растет с каждым днем. Здесь, в замке при короле тебя научат настоящей магии, — она перевела уже пристальный взгляд на Матвея, — Смотрю, не только магия тебе легко дается. Ты смог усмирить свой голод?

— О чем ты? — рассеянно поинтересовался Матвей, думая сейчас совсем не о том, о чем следовало бы…

— Кровь, — уточнила Мара, — Ты увидел кровь, и просто заставил ее исчезнуть. Никакой жажды крови. Странно.

— О, я нашел свой "якорь", — Матвей тут же спохватился и гордо поднял голову.

Ему надо было аккуратнее подбирать слова, потому что в этом времени некоторые слова были многим не знакомы. Мара еще более подозрительно взглянула на Матвея — даже не то, чтобы подозрительно… С неким горячим любопытством. Ее никогда нельзя было назвать дьяволицей, или совсем уж ярой фанаткой Арта или его Ордена. Чаще всего ею двигало любопытство или жажда новых ощущений, приключений. Ей не нравилось сидеть на месте. И так же она обожала все новое и неизведанное — даже те же слова. Вся ее жизнь была как одно огромное развлечение. Она вдруг подошла ближе к Матвею, впиваясь в него взглядом и, будто ожидая, что он скажет еще что-то интересное, замерла.

— Я не чувствую в тебе ярости… Удивительно… — восхищенно пролепетала вампиресса. — Я очень долго пыталась помочь тебе, и ничего… Что же тебе помогло?..

— Я влюбился, — серьезно ответил Матвей, уверенно смотря на Мару. У той даже губы дрогнули от неожиданности.

— Любопытно… — хмыкнула она, и перестала пожирать Матвея испытующим взглядом. — Ты точно не лжешь. Но я не ожидала от тебя такого… — она снова взглянула на Матвея и посерьезнела: — Арт рассчитывает на тебя. Тебе предстоит пойти учиться у высших магов, наших предков. Но любовь… Она может быть совсем непредсказуемой… Так, кто эта прекрасная дева?

— Это моя… — воодушевился Матвей, захваченный разговором, но тут же одернул себя: — Давняя подруга из Гейнсборо.

— Хм… — заинтересованно протянула Мара и молча уставилась в залу, наблюдая за подданными и прочими.

Суматоха в зале не унималась, а подданных даже стало больше. Амелия теперь сидела смирно рядом с Лукасом и почти не издавала ни звука, а Лиза с Раймоном ходили по залу и раздавали указания, даже друг с другом язвительно и колко разговаривая как парочка. Только в этот момент Матвей окончательно осознал, сколько он сейчас мог сдуру сболтнуть лишнего. Он и забыл, каково ему было в те времена… Именно Арт обратил его в вампира. Именно он подстроил его встречу с будущими приемными родителями, хотя в те времена быть приемным было даже немного унизительно. Но только не с ними… После обращения в вампира они пытались научить его сопротивляться своей природе — использовать самую отвратительную темную магию для того, чтобы заглушить голод. Но, как бы они ни хотели помочь приемному сыну — они не могли понять его, будучи некромагами. Хотя, все же именно эта темная материя в будущем и стала основной причиной того, почему Матвей держался без срывов так долго.

В свою очередь, по приказу Арта Мара хотела научить его смиряться с голодом, найти с ним "общий язык" и контролировать. И хоть Арт и контролировал все вокруг, даже судьбу каждого выжившего из ковена, хоть они этого и не знали… Но Мара по-своему привязалась к Матвею. И помогала ему уже из собственных побуждений, как сыну, которого у нее никогда не было. И, наверное, никогда не будет…

Поэтому теперь зачастую, случись чего — и Мара пыталась всеми силами защитить Матвея, если он где-нибудь сильно облажается. Но она и не догадывалась о грустной правде, о том, что даже ее привязанность не имела для Арта особого значения. Матвей просто нужен был ему живым.

Октябрьский промозглый холод Ирландии пробирался в подземелье замка с легкостью ветра. Времени уже прошло достаточно много для того, чтобы начало клонить в сон. Хоть поначалу и дико было бы представить, чтобы уснуть здесь, но теперь это уже не имело особого значения. Велимонт, заметив, как Роза потихоньку склоняет голову к полу, удобно уселся на пол, вытянул ноги и уложил ее голову к себе на колени. Здесь, в подземелье магия почти не действовала, и он не мог соорудить ей ничего даже наподобие кровати или подушки. Вместе с Лорен они сидели и тихо разговаривали, хотя Розе это уже совсем не мешало провалиться в долгожданный крепкий сон.

Они перешептывались, Лорен рассказывала о будущем, о машинах, гаджетах и прочем… Велимонт слушал, не веря своим ушам, но, как ни пытался представить себе — ничего не вышло. Иногда они смеялись, и их тихий смех разносился шуршащим эхом по всему подземелью. Они здесь были одни, среди множества клеток. Лорен удивленно приглядывалась к Велимонту и все поражалась тому, насколько легко с ним общаться в этом времени, хоть он и не знал, о чем она говорит. Он заразительно смеялся, корчил смешные рожицы, иногда подкалывал ее или щекотал. В настоящем времени Велимонт редко был таким — разве что теперь, когда уже все закончилось. И то — те яркие невинные искры в его глазах, которые Лорен видела сейчас, она видела впервые.

В конце концов, устав уже объяснять Велимонту, как выглядят гаджеты, она вспомнила, что, отправившись в прошлое, захватила с собой плеер. Даже каким-то образом нашла, куда его впихнуть среди вывертов этого необычного, уже совсем не белого старинного платья… Она вынула плеер из-под складок платья и, пока Велимонт не сообразил, что она делает, быстро распутала провода наушников, правый засунула в свое ухо, а левый — протянула Велимонту.

Велимонт недоверчиво покосился на провод, присматриваясь к нему и прислушиваясь. В наушнике что-то шумело, но ничего нельзя было различить — в вакуумных наушниках звук всегда оставался внутри. Некромаг хмыкнул, осторожно взял двумя пальцами наушник и, повторяя за Лорен, надел его. Как вдруг через пару секунд дернулся, резко выдернул наушник из уха и дико уставился на девушку. От его подпрыгиваний даже Роза зачмокала во сне губами и завертелась, подложив себе руки под щеку. Лорен не удержалась и расхохоталась, хоть и прикрыла себе вовремя рот ладонью, чтобы не разбудить сестру. Но тихие смешки все равно вырывались из ее рта, а Велимонт все так же непонимающе глядел на нее. Ее наушник все еще был в ее ухе, и она снова протягивала ему его левый.