Борьба - Арментраут Дженнифер Л.. Страница 19

Могут ли полубоги подхватить инфекцию?

Понятия не имею.

И спросить тоже не у кого.

Когда Гиперион заканчивал, я оставалась одна примерно на день, а, может быть, и дольше, и за это время мое тело восполняло запасы эфира, точно так же, как организм смертного восполняет потерянные жидкости и клетки. Так мне объяснил Гиперион, хотя, скорее всего, он просто издевался. Он не особо часто разговаривал со мной. Как и Титанида.

Она была такой же жестокой, как Гиперион (а может и более жестокой), однако она чего-то боялась. Я ясно видела это, но про Гипериона такого нельзя было сказать. Он ничуть не боялся.

Мне казалось, что с тех пор, как я видела Гипериона в последний раз, прошло уже много часов, а это означало, что он скоро вернется.

И я знала, что будет пото́м.

Он прикажет мне следовать за ним, а если я не подчинюсь, просто вытащит меня наружу. В прямом смысле. Затем он проведет меня через похожее на склад помещение, через погрузочные доки и выведет на пустую парковку. Но не позволит просто посидеть, наслаждаясь солнцем.

О нет.

Ему захочется поговорить.

А потом Гиперион затащит меня обратно, в эту комнату. Сначала я буду упираться, и каким бы бессмысленным ни было это сопротивление, я должна буду это делать. В таких схватках он всегда побеждал, но мои синяки доказывали, что я никогда не сдавалась.

Я не была уверена, что смогу пройти через все это снова.

Я не хотела этого.

Из груди вырвался хриплый стон. Я подняла руки, чтобы отбросить с лица сухие спутанные волосы. Они были грязными и противными на ощупь, как и моя одежда.

Я не принимала душ с тех пор, как попала сюда. Я знала, что от меня плохо пахнет, и радовалась этому, ведь хотела выглядеть в глазах Гипериона как можно отвратительней.

Руки упали по бокам. Мое тело напряглось: мне показалось, что где-то неподалеку раздались шаги. Мало что слыша, я подняла голову и вслушалась в доносившиеся до меня звуки.

После того, как Гиперион впитал мой эфир во второй раз, я надеялась, что те, кто должен был меня спасти, потерпели фиаско и умерли. Ведь я… ведь я кричала и звала отца.

Я звала Сета.

Мои глаза жгло слезами унижения. Я кричала и звала его, пока у меня не пропал голос, а Гиперион в это время хохотал.

Аполлон так и не пришел.

Не было ответа и от Сета.

Он бросил меня, и, хотя я хотела найти его и доказать, что люблю его, показать, что он достоин этой любви… он все равно бросил меня, а я… я была здесь.

Я понимала: Сет не знает, что меня забрали. Каждая частичка моего естества понимала, что если бы он знал, он пришел бы за мной. Я знала это, но нахождение здесь казалось открытой раной в моей груди. Она словно гноилась и расползалась, разбивая мое сердце каждый раз, когда я думала о нем.

Каждый раз, когда я понимала, что Сет не ворвется сюда и не спасет меня.

И никто не спасет.

Выживание и побег лежали только на моих плечах.

Единственный мой шанс появляется в тот момент, когда Гиперион выводит меня на улицу. Однажды он сказал, что это помогает восполнить эфир, и я догадалась: это связано с моим отцом и его сущностью бога солнца.

Сейчас у меня был только один выход — бежать. Не блестящий план, но все лучше, чем принять то, что мое будущее и моя жизнь закончатся, у меня ничего не останется.

И я думала не только о себе. Я помнила о Митчелле, и если парень еще жив, значит, он где-то здесь. Он не мог себе помочь. Я должна вытащить его отсюда, пока не стало слишком поздно.

Я потерла глаза и поморщилась, кожа стала слишком чувствительной. Прислонившись щекой к колену, я закрыла глаза. И, должно быть, задремала, потому что глаза распахнулись только после звука открывающейся двери.

В проеме маячил Гиперион.

— Добрый день, солнце.

— Пошел ты, — напрягаясь всем телом, прошипела я.

Он усмехнулся и быстро преодолел короткое расстояние между нами.

— Очень элегантно. Хочешь попробовать еще раз?

Я тяжело сглотнула.

— Иди на хер.

— Это было необязательно, — сказал он, нависая надо мной. — Вставай.

Часть меня хотела отказаться, но если бы я не подчинилась, он бы протянул ко мне свои лапы. Не желая давать Титану такой возможности, я поднялась на слабые ноги и, обойдя вокруг него, пересекла уже половину комнаты, когда он резко толкнул меня в спину.

Я чуть не потеряла равновесие, но все-таки успела выбросить руку.

— Это… это было грубо.

— Ты слишком медленная. — Его пальцы впились в мое плечо. — Ходишь как перекормленная корова.

Я закусила губу, и через пару секунд мы вошли на узкую лестничную клетку. Весь путь вверх по ступенькам он подталкивал меня в спину.

— Ты действительно напоминаешь мне корову, — сказал он, когда мы проходили через проем, где раньше на петлях висели двойные двери. — Жирную, пятнистую корову.

— А ты умеешь подбирать слова, — процедила я, пока мы проходили мимо деревянных ящиков и пустых, покрытых пылью верстаков. — Сердце так и трепещет.

Его пальцы впились в мое плечо еще сильнее, отчего я вздрогнула.

— Думаю, ты уже немного похудела. Твое тело, должно быть, отчаянно хватается за жир.

— Ух ты, — пробормотала я. Я и правда похудела. Мои джинсы едва держались на бедрах.

Гиперион вытянул руку над моей головой и открыл серую дверь. Яркий солнечный свет заставил меня прищуриться. Мы с Титаном начали спускаться по трапу. Стоянка была свободна, за исключением двух пустых грузовиков, которые стояли там с тех пор, как меня впервые вывели на улицу. Это были старые модели. На одном из грузовиков виднелись написанные выцветшей красной краской слова MILL AND SONS INC. Сквозь потрескавшийся цемент пробивались сорняки. В двух метрах от края парковки росло несколько деревьев.

Вокруг больше ничего не было.

Я знала это, потому что никогда не видела поблизости других зданий. Не слышала вдалеке звука машин, и никто… никто не прибежал на мои крики.

Чувствуя, как дрожат колени, я шла впереди Гипериона и ощущала босыми ногами горячий цемент. Я понятия не имела, где мы находимся, но думала, что где-то на юге. Если, конечно, мы до сих пор в Штатах.

— Садись, — приказал Титан, опуская руку.

Сделав глубокий вдох, я почти опустилась на корточки, но в последнюю секунду рванула вперед и побежала.

— Серьезно? — Гиперион захохотал. — Ты пытаешься от меня убежать?

Не обращая внимания на неудобства и пульсирующую боль в руках и ногах, я мчалась так быстро, как только могла. Кожу ступней разрезали крошечные камни, но я не останавливалась. Я пронеслась по стоянке и заметалась между деревьев. Легкие жгло огнем, в висках стучали молоточки. Я не знала, насколько меня хватит, но буду бежать изо…

Стоявшее передо мной дерево внезапно охватило пламенем. Вскрикнув, я бросилась в сторону и, размахивая руками, завертелась на месте. Область живота пронзила резкая боль. Ноги подкосились, и я рухнула на землю.

— На самом деле, это было довольно забавно, — сказал Гиперион, протягивая руку и хватая меня за волосы. Он запрокинул мою голову назад. — Я уж начал было думать, что ты перестанешь сопротивляться. Что я так легко тебя сломал.

Задыхаясь от боли, я заглянула в его абсолютно черные, бездушные глаза.

Он улыбнулся мне.

— Я был бы разочарован.

— Мне бы этого не хотелось, — выдохнула я.

— И этого не будет. — Он опустился на корточки и еще сильнее запрокинул мою голову. — Угадай, что я сделал, солнце?

Когда он снова потянул меня за волосы, я охнула.

— Не знаю. Перевел бабушку через дорогу?

В его глазах мелькнуло веселье.

— Я вернулся навестить твоих друзей.

У меня перехватило дыхание.

Он скривил губы.

— Их там не было.

Воздух потоком ворвался в мои легкие.

— Они живы?

— До поры, до времени. — Он протянул другую руку и взял меня за подбородок. — Я проследил за маленькой группой до самого Ковенанта. Мы не можем туда попасть. Пока.