Глас Извечной Силы. Том 1 (СИ) - Морхем Элио. Страница 17

Последние владения сцерров, «Последнее убежище», оно же Хиар-армере, коего уже давно не существовало. Сплошная пустошь и только. Ничто не желало расти на этой земле. И именно в этом месте некромант вырыл небольшую, но несколько странную звезду. Было у нее одиннадцать лучей, сделана внутри круга (но это типично для такого) и все. Никаких рун, никаких вспомогательных рисунков не было. Классическая пентаграмма предполагает следующее: четыре боковых луча — символ четырех сторон света (запад, восток, юго-восток и юго-запад), а пятый луч — указующий. Круг же нужен, дабы, когда рисунок будет вбирать в себя магическую энергию, он не утратил ее, ибо Сила шла по линиям и могла выйти из лучей, а это не хорошо. Потому фигуру берут в круг, дабы энергия постоянно «текла» по пентаграмме. На самом деле изначально все выглядело несколько иначе. Звезда была более вытянутой и наклоненной так, что четыре луча действительно были направлены на стороны света (ориентируясь по факту, а не географически), а пятый луч смотрел на северо-восток. Брали фигуру в наклоненный диагонально эллипс. Все бы ничего, но на рисунок уходило больше времени, да и магия «текла» по ней слишком медленно. А потому много-много тысячелетий назад саалиты видоизменили пентаграмму, значительно ее упростив.

Это все Анафрахион некогда вычитал в одном из фолиантов, но древний вариант пентаграммы так и не применил, хоть древность он любил и уважал. Зато сделал вот одиннадцатилучевую звезду. Зачем столько? Магии в этом месте осталось крайне мало, а большее количество лучей должно было вобрать в себя и больше Сил, и должно было обеспечить более широкий охват для поглощения энергии. По крайней мере, именно на это рассчитывал некромант.

Мастер, Соэла, Кларис и все остальные из Башни Смерти стояли рядом и следили. Вот Анафрахион встал в центр многолучевой звезды, поднял голову и начал произносить заклинание на языке саалитов.

Магическая фигура не на долго засияла бледно-желтым и погасла. Другие некроманты ничего более не видели, но чувствовали. Отовсюду к Анафрахиону тянулась Сила, которую впитывала в себя магическая фигура. Вырытый в земле рисунок заполнился мощными концентрациями энергии лазурного цвета с белыми пятнышками, сияющими все ярче и ярче, словно то были звезды.

Вскоре вся фигура была переполнена этой магической концентрацией, больше похожей на воду. Она переходила к центру, но до заклинателя не доставала. Стала пробиваться через землю и дошла до ног некроманта. Его окутало лазурно-звездное сияние и последовала яркая вспышка. Остальные некроманты быстро зажмурились и прикрыли глаза руками. Когда все прошло, то никто уже не стоял в центре магической фигуры.

— Я его не чувствую, — произнес Мастер. — Его нет в нашем мире.

— Неужели у него получилось? — взволнованно спросил Кларис.

— Да. Получается, что получилось.

— А может он погиб, как тогда от магов Совета?

— Не думаю, Соэла. Возвращаемся в Башню. Он вернется и все нам поведает.

— Интересно, в какой мир он попал? Такой, как наш, или же гораздо прекрасней? — мечтательно спросил Кларис и ушел вместе с остальными.

Ничего. Нет абсолютно ничего. Сплошной мрак, через который даже он не мог пробиться.

«Что такое? Почему ничего нет? Или этой такой мир? Нет, что-то пошло не так, но что именно?»

Глаза уже должны были привыкнуть к темноте, а все равно ничего не видать. Даже усилив зрение при помощи магии, он ничего не видел. Осталось лишь воспользоваться астральным взором. Сработало! Нет, он не в ином мире. Все предстало в черно-фиолетовом цвете, и некромант словно смотрел сквозь легкий туман. Вот он увидел множество тропинок, а сам стоял на перепутье. Путей было… один, два, три… десять… девятнадцать… тридцать четыре… В общем, их было очень много.

Анафрахион шел по одной тропинке и не понимал, куда она могла и должна была его вывести. Оставалось лишь надеяться, что это был путь к иному миру.

Он постоянно оглядывался по сторонам, видел иные тропинки. Одни были узкими, иные очень широкими, а третьи такими же, как и та, по которой он шел. В чем была разница — непонятно.

Впереди он увидел черный провал. Все, дорога заканчивалась именно здесь. Провал был довольно широким (вместится сразу несколько крупных людей), и притом весьма глубоким. Как не старался напрячь Анафрахион свой магический взор, а все равно ничего не видел. Провал казался бездонным.

Несмотря ни на что, отринув глас рассудка, он решил прыгнуть в него.

Падал долго, и было темно.

Он ощутил легкий толчок, будто бы от слабого порыва ветра. Стало трудно дышать, а открыв глаза, он увидел вокруг себя лишь что-то сине-зеленое. Удивляться не было времени, ибо надо выбраться. Он не осматривался, не думал о то, что его могла подстерегать какая-либо опасность (ведь он очутился в ином мире и там возможно всякое), а сразу рванул к поверхности. Благо, было не столь уж и глубоко.

Некромант выбрался из пруда и лег на земле, учащенно дыша.

«Что за странность? Я ведь падал вниз! Я должен был упасть с небес, разве нет? А тут получается, что, падая вниз, очутился в пруду, из которого нужно было выбираться наверх. Вот так дела»

Отдышавшись, Анафрахион встал и принялся осматриваться. Пока ничего необычного он не увидел. Просто лес и все тут. Он не слышал пения птиц, не видел пробегающих под собой насекомых, змеи не проползали, и он не встретил и не слышал ни одно животное.

Применить крылья ветра удалось сразу, что несколько насторожило человека, ибо появилось опасение, что он не попал в другой мир, а просто оказался на каком-нибудь другом континенте в своем мире. Но взлетев, он убедился, что это совсем иное место.

На небе светило два солнца — одно большое и оранжево-желтое, а второе намного меньше и красное. Да и само небо было не голубого цвета, как в его родном мире, а с каким-то фиолетовым оттенком. Вдали он увидел лес с темно-синими, серебряными, пурпурными листьями; множество деревьев высотой не менее сотни метров, скрюченных, ветви их переплетались меж собой, образуя словно клубки, и шли дальше ввысь. Вот он увидел птичку размером с его кулак, с шестью ножками, ярко-синего и зеленого цветов, с длинной головой, клюв больше похож на пасть крокодила, четыре крылышка, а хвост делился надвое. На юге величественно стояли высоченные горы, по сравнению с которыми Драконьи горы — небольшие кустики, и облака кружились вокруг них, образуя воронки, и некроманту так и казалось, что вот-вот да образуются торнадо, но этого не случалось. Рядом же с горами облака были волнисто-бугристыми, мрачными и выглядели пугающе, но не били молнии, и до ушей человека не доходили раскаты грома, ибо ничего подобного так и не произошло. Но удивило Анафрахиона иное. По правую руку от него лес, через три-четыре лиги, резко прекращался, и начиналась бескрайняя пустыня. Но на этом чудеса не закончились. Там показался огромный, колоссальный по размерам червь черного цвета. Пасть круглая, с десятью рядами кольяподобных зубов, глаз не видать, на одной из сторон (которую некромант окрестил для себя его спиной) шло пять рядов костяных пластин. Сколь же огромен этот червь на самом деле, коль даже отсюда его прекрасно видно? Ан нет, не червь это на самом деле. Чудище стало подниматься все выше и выше, и по высоте могло сравниться с небольшой горой в родном мире некроманта. Анафрахион увидел, что тело исполина переходило в нечто куда большее. Широкое, бронированное панцирем, с семью парами ног, состоявших из множества члеников, как у пауков. Возле рта была пара жутких клешней, а между ними и первыми двумя ногами находилось две пары конечностей, но куда более коротких, нежели остальные четырнадцать. Брюшко длинное, вытянутое, а жуткий червь был вместо хвоста. Вопреки всему, у этого нечто имелась небольшая шея, и голова оказалась очень подвижной. Двадцать глаз, широкий рот всего с двумя рядами зубов, язык, разделенный на четыре части. Свой необычный «хвост» это чудище несколько скрутило и держало над брюшком, точно скорпион.