Мой парень – миллионер (СИ) - Лакс Айрин. Страница 22

– Ничего этот старый пень не увидит. Расслабься и дай мне прикоснуться к тебе.

Его пальцы уверенно находят чувствительную точку и всего несколькими движениями вызывают дрожь возбуждения.

– Умница, так и надо, – обжигает мне ухо дыханием Дима и ведёт пальцами дальше, касается влажного входа и ныряет внутрь. Чёрт. Возбуждение только усиливается от быстрых движений его пальцев и губ, ласкающих мочку уха.

– У нас в запасе несколько минут, пока мы не въехали в населённый пункт. Несколько минут, чтобы я как следует трахнул твою киску пальцами.

Я взвиваюсь над его рукой, двигая бёдрами ему навстречу. Пальцы впиваются в широкие плечи, сминая ткань его футболки, пока он умопомрачительно быстро ласкает меня снизу.

– Ммм, сладко сжимаешься вокруг моих пальцев. Бля, ты даже не представляешь, как меня прёт от тебя. Двадцать четыре часа, семь дней в неделю. Поля…

Громкий стон и моё учащённое дыхание, кажется, звучат слишком громко.

– Да-а-а, – довольно тянет Дима, – кончи мне на руку как следует… А потом, как только мы останемся вдвоём, чтобы никого не было рядом… Я поставлю тебя на колени и выебу тебя в твой сладкий ротик, которым ты так любишь на меня ругаться.

Движения пальцев становятся невозможно быстрыми, Дима прижимается губами к моим, похищая громкие стоны. Ослепительная вспышка оргазма заставляет тело дрожать как от лихорадки. Я пытаюсь восстановить дыхание, расслабленно обмякнув, пока Дима приводит мою одежду в порядок. Перед глазами пляшут яркие пятна и не видно ничего.

Громкий звук удара, машина утыкается носом в заднюю часть трактора.

– Приехали, – смеётся Дима.

– Fiat! Машина же не наша.

– Плевать. Главное, что ты довольна.

Глава 22. Французские свиньи

Передняя часть бампера Fiat – смята.

– Перестань смотреть на него с таким несчастным видом, Поля. Это всего лишь бампер.

– Как мы будем возвращать машину владельцу?

– Легко и просто. Может быть, я даже оплачу эвакуатор, чтобы авто доставили месье Филиппу. Ты же не планируешь и дальше путешествовать на этом?

Я оглядываю жёлтую «букашку», из-за помятого бампера она кажется мне немного взгрустнувшей. Бля, Ева, сучка, не встревай сейчас!.. Но Ева, похоже, укрепила свои позиции настолько, что вцементировала в моё нутро свой дурной нрав, потому что я говорю неожиданно для себя:

– Если не заведётся, возьмём другое авто. Я надеюсь, что в этой деревеньке можно взять автомобиль в аренду.

Дима вздыхает, но демонстративно поворачивает ключ зажигания. Сиплое тарахтенье и ничего.

– Вот видишь?..

Но затем происходит чудо – раздаётся надсадный кашель и как следует прокашлявшись, Fiat начинает бодро и весело урчать мотором, как бы заявляя, что он ещё очень даже ничего и у него есть порох в пороховницах.

– Блядь. Мы, наверное, прокляты этой жёлтой калымагой.

Дима глушит мотор.

– Твоя взяла, Поля. Будем и дальше мучиться с этой помойкой на колёсах.

– Ты только и делаешь, что оскорбляешь чудо итальянского автопрома. Попробуй относиться к нему по-другому и он ответит тебе тем же.

– Поля, ключевое слово – итальянского… Тебе не кажется извращением разъезжать на итальянском авто по Франции, чтобы впитать в себя дух этой страны? Надо было брать Peugeo или на худой конец Citroen.

– Хочешь сказать, Франция мстит нам, подкидывая маленькие неприятности? Бред, Симаков…

– Всё, хватит разговоров об этом крашеном ведре на колёсах. Пойдём, переждём жару в каком-нибудь симпатичном отеле.

Симпатичных отелей в этой деревне всего два. Они похожи, словно разнояйцевые близнецы, потому мы выбираем один из них наугад и вваливаемся в номер. Я бросаю на пол рюкзак и скидываю одежду, мечтая о душе, но крепкая рука обхватывает меня за талию, прижимая к себе.

– Куда собралась, Поля?.. Не думала же ты, что я пошутил, когда сказал, что хочу трахнуть твой ротик?..

В милой деревеньке мы не задерживаемся надолго. Хватает двух—трёх часов, чтобы обойти её всю и осмотреть достопримечательности: местную часовню, сельский рынок, замысловатый фонтан и гордую табличку на старом доме, гласившую, что здесь жил кто-то, вложивший вклад в развитие французской культуры. Мило, но скучно… Хотя я бы не отказалась, чтобы все деревеньки нашей страны были вот такими: опрятными, уютными, с узкими улочками и приветливыми жителями на них. Не прошло и суток, как мы отправились дальше.

Поля лаванды вблизи производят ещё большее впечатление, а от её запаха начинает кружиться голова. Огромное море нежно-фиолетового кажется живым от лёгкого ветерка, качающим верхушки сиреневых соцветий.

– Твой новый фотоаппарат сейчас сгорит, – фыркает Симаков, наблюдая за мной.

Я поворачиваюсь и нажимаю на кнопку прежде, чем он успевает сменить позу или скорчить недовольную мину.

– Наконец-то нормальный кадр.

Чувствую себя охотником, поймавшим желанную дичь, когда рассматриваю фото, на котором Симаков стоит, опершись об автомобиль. Руки сложены на груди, тёмно-серая футболка обрисовывает крепкие мышцы. В глазах затаилось выжидающее выражение.

– Нормальный кадр? Лучше иди сюда, – распахивает объятия Симаков, – я тебе покажу, кто нормальный… Хотя нет, самый лучший.

– Слава о твоей небывалой скромности летит впереди тебя, Симаков.

– Собирайся, нам пора двигаться дальше. Мне не нравятся серые тучки, активно ползущие в нашем направлении.

Он прав – небо затягивает серыми тучами. Воздух полон духоты и лёгкая одежда липнет к телу.

– Успеем опередить дождь?

– Об этом ты не у меня спрашивай, а у своего итальянского приятеля.

Итальянский приятель взревел мотором и повёз нас по асфальтированной дороге. Он, правда, старался изо всех сил, но сделав крюк вокруг плато Валенсоль, заглох, не доехав до населённого пункта совсем немного. Пришлось сидеть внутри, пока ливневые потоки воды обрушивались с небес на землю. Симаков изучает карту, пытаясь понять, где именно мы застряли.

Дождь прекращается, и Дима решает выбраться из авто.

– Теперь уж точно нам придётся оставить эту банку… Ещё одной поломки моя нервная система не выдержит, – жалуется Симаков и добавляет, – выбор невелик. Надо прогуляться до той деревни. И кстати, совсем недалеко есть лес, в котором собирают трюфели.

– Мы будем собирать трюфели?

– Нет, Поля, сейчас не сезон. Их осенью собирают. Есть, конечно, и летние трюфели, но они здесь не растут. Просто деревенька по отзывам, примечательная. Всё равно мы мимо… проезжали.

– В нашем случае – мимо застряли.

– Давай не будем, а? Кто захотел это жёлтое крошечное недоразумение?

– Ты всё время будешь мне напоминать об этом? – закипаю я.

– Не злись, ты становишься похожей на ёжика. Фыр-фыр, – смеётся Дима, обнимая меня за талию, – пойдём, посмотрим на эту ферму вблизи. А потом прогуляемся до цивилизации. Выбора у нас всё равно нет.

Мы идём, не торопясь, прямо посередине проезжей части. Машин, кроме нашего жёлтого Fiat, не наблюдается ни впереди, ни позади. Даже если кому-то взбредёт в голову пронестись по узкой дороге со скоростью гонщика Формулы-1, шум мотора мы услышим издалека. Слева от дороги виднеются невысокие хозяйственные постройки.

– Напрямую будет быстрее, – замечает Дима, – как раз будем проходить мимо фермы. Судя по всему, там как раз таки фермерские хозяйства.

– Хорошо. Давай взглянем на европейское животноводство.

О желании идти напрямую я начинаю жалеть почти сразу же – земля липкая после прошедшего дождя и подошвы кед скользят склизкой поверхности. И чем дальше, тем хуже. Вскоре мы шлёпаем по грязи, утопая в ней.

– Лучше бы по дороге шли.

– Ладно, не хнычь, чистюля. Осталось совсем немного. Вон там милые хрюшки.

– Милые? – недоверчиво спрашиваю я, приближаясь к высокому деревянному забору, – никакие они немилые.

За ограждением в жиже лежат туши свиней. Они лежат неподвижно, словно наслаждаются липкой грязью. И лишь изредка издают типичные звуки и дёргают ушами.