Чёрная смородина (СИ) - Мирная Татьяна. Страница 17

— Пересядь. Поменяйся с Грисом местами.

— Почему? — не понял магистр.

— Идет трансформация. Растет агрессия. Волчица может броситься.

Я сконфуженно замолчала. Некромант больше не задавал вопросов и торопливо пересел подальше. Ян Грис уселся рядом и вдруг спросил у меня:

— А причем тут вообще долина с деревней? Зачем она вам понадобилась?

Потрогала горячий лоб, чувствуя легкую головную боль.

— Там место силы — Темный источник.

— Да ну?! — удивился Стах.

Я перевела на него тяжелый взгляд:

— Сколько людей и нелюдей гибло там ежегодно? Тонули, пропадали на болотах?

Карнеро задумался:

— Никто не считал.

— Мы считали. От тридцати до сорока в год.

Стах оторопело переглянулся с другими оборотнями. Я усмехнулась:

— А вы на реке летний лагерь для волчат собирались открыть.

— А теперь там опасно? — Теймур Волотич задумчиво поглядывал на некромантов.

Те снисходительно ухмыльнулись:

— Для Темных магов — неопасно, наоборот полезно. А вот для других — как сказать.

Кене Хает сделал пометки в своих записях:

— Хорошо. С долиной и источником разберемся. В любом случае земли пока принадлежат леди Кхане как единственной наследнице.

— Но что будет с ее некромантским прошлым сейчас, когда она окажется в стае оборотней? — поинтересовался мужчина рядом с ним.

Имрус Зарев буквально прочитал мои мысли. Потому что именно о своей дальнейшей судьбе я как раз и думала. Оборотни и некроманты — извечные враги. А я еще и отступница, то есть, из тех, кто целенаправленно отлавливал оборотней для жертвы Тьме.

— Леди Кхана, может вам стоит остаться в более привычном окружении? — мадж внимательно посмотрел на меня.

— Это уже вас не касается! — заявил Карнеро, поднимаясь, и за руку потянул меня.

Успела ответить Имрусу:

— Я чую магию, но колдовать не могу: кровь оборотня обнуляет мои способности.

— Но вы знаете и помните заклинания, проклятия, ритуалы, — не спросил, а указал кене Хает.

— Да.

— Если у нас возникнут вопросы, я могу расчитывать на вашу помощь?

Мое «да» и «нет» Карнеро слились вместе.

Я развела руками, виновато глядя на военных:

— Пусть решает лайдир.

Кене Хает перевел внимательный взгляд на недовольного оборотня:

— Мудро ли Люцию Кхану оставлять в Денте на правах омеги?

— Все! Достали!

И меня буквально силой поволокли из родного дома.

Глава 10

Как же прав был кене Хает! Такой ненависти и неприязни я еще не испытывала, хотя за свой недолгий некромантский век повидала всякого. Мы шли по поселку, а волки, несмотря на глубокую ночь, толпами стояли вдоль дороги, хмуро взирая на нас… на меня. Если бы не альфа и беты, они разорвали бы меня в клочья. Я слышала их мысли, я же оборотень. Лишь Герв Санторо был в смятении: он презирал меня, но я спасла его детей.

Стах замер на площади и повернул меня к толпе.

— Это новая волчица стаи. Вы можете ненавидеть ее и проклинать, но не смейте даже пальцем тронуть!

— Она убийца!.. Нашей крови захотела! — послышались злые крики из толпы. — Дом забрали!.. Проклятые некры!

Я слушала и мысленно твердила: «Голову выше! Взгляд не опускай!»

Карнеро ядовито усмехнулся и процедил:

— Я знаю, кто она и что сделала. И наказывать ее буду я! Все поняли?

Волки стали расходиться, подавленные аурой своего лайдира. Наверное, из-за нее и меня начало трясти. Я, спотыкаясь, пошла за оборотнем к автолету.

В поместье впервые задумалась, где буду жить: я больше не песня-Анетточка, в хозяйской спальне меня никто не ждет. Стах, услышав мои мысли, отвел меня на второй этаж.

— Будешь жить здесь, — мужчина толкнул дверь в просторную, полупустую комнату.

Кровать, шкаф, стол у окна, пара стульев и еще одна дверь в ванную. Я была здесь осенью, когда искала тайник с бумагами. Тогда мне пояснили, что это комната для волчат, когда те появлялись в логове. С глухим смешком огляделась: неуютно, холодно, необжито. Ну, да ладно! Присела на стул, потирая грудь, болящую после проклятия, до сих пор сплевывала кровью. Ощутимо усилилась головная боль, так, что я сжала руками виски. Наверное, случившееся за эти сутки, было чересчур даже для моего молодого, здорового организма. Едва Стах вышел, переоделась в пижаму и нырнула под холодное одеяло.

Золотые часики на руке показывали три часа ночи.

Утром мне еще раз объяснили, кто я теперь и где мое место: я омега, меня взяли в поместье на положении слуги. В первый же день, несмотря на позднее появление и короткий сон, отправили помогать на кухне. Я знала, кого встречу там: экономку Пенку Бурнель и двух других слуг-омег. Но если Нилс и Тира вполне комфортно чувствовали себя рядом с Черной волчицей, то меня встретили таким ядовитым взглядом, что «предложенный» завтрак, который попросту швырнули на стол, стал поперек горла. Пенка отправила меня с глаз долой: убирать снег с дорожек в глубине сада. Меня не хотели видеть. Что ж, я понимала волков. Поселок еще гудел, обсуждая выселение своих сородичей из Миадоу.

Я воспринимала все происходящее как временное явление. Мне казалось, что пройдет неделя, месяц, может быть, два — и все станет на свои места. Я вернусь в империю, возможно, присоединюсь к стае Волотича, чтобы быть на родине, поближе к друзьям и знакомым. А пока нужно потерпеть, не нарываться, не провоцировать волков. Слуга — значит, побудем слугой. Убирать снег — значит, пойдем убирать. Нельзя сказать, что я не была знакома с физическим трудом. В плане воспитания мой отец был большим оригиналом. Он частенько наказывал меня так называемой грязной работой, когда приходилось убирать за собой на кладбище после неудачного поднятия мертвецов или в лаборатории после экспериментов. Естественно, тогда я это делала с помощью заклинаний. Но вот так по-простому махать лопатой как-то не доводилось. Ладони пекло, вздулись мозоли. Перчатки мне никто даже не предложил. Иногда я подолгу стояла на одном месте, заходясь кровавым кашлем. Я не торопилась, работала не спеша: никто все равно не похвалит за усердие. В дом приходила только поесть или когда звал лайдир, причем входила через служебные двери, чтобы не столкнуться с другими оборотнями, выше меня по рангу.

Живя в доме Карнеро, я не вела себя нагло, но и покорность не демонстрировала, в отличие от других слуг. И мне быстро указали на мою ошибку.

…Альфа, сунув руки в карманы, свысока поглядывал на меня:

— Ты никто! Это Анетта была моей любовницей, а ты… Как, говоришь, тебя зовут? Люция? Я буду звать тебя Люська.

Меня передернуло:

— Звучит как собачья кличка.

— А ты и есть собачка, моя личная дворняжка.

— Я? Дворняжка? — моему возмущению не было предела. — Роду Кхан больше двух тысяч лет! Мы ведем свое происхождение от Умлайлы Великой!

Карнеро лишь криво усмехнулся.

— Да мне повезло, оказывается! У меня в служанках ходит такая звезда! Как бы не ослепнуть ненароком!

Клацнула зубами, сдерживая раздражение, и осторожно начала разговор на тему, которая волновала меня с момента возвращения в поместье:

— Стах, я хочу извиниться перед тобой за свой поступок. Мне…

Не договорила, потому что оборотень попросту ушел из комнаты. Недоброе предчувствие полоснуло по ребрам. И, как позже оказалось, не зря.

Стах Карнеро пребывал в состоянии чистой ярости. Он нервно расхаживал из угла в угол, торопливо застегивая свежую рубашку.

— Седьмой волк, Герв! Твою ж мать! Я думал уже все! Все, кто хотел попробовать себя на мое место, попробовали! С чего вдруг Бежен вылез?

Санторо скрестил руки на груди и спокойно пояснил то, что и так было понятно.

— Ты притащил бывшую некромантку в свое логово.

— Она оборотень!

— Она отступница, Стах, — возразил бета. — И мы это знаем. И Бежен это знал.

— И теперь горит на краде. А у меня восточная часть стаи, та, которая ближе всех к империи, открыта. Я доверял Залескому. Он был хорошим волком. И я его убил!