Чёрная смородина (СИ) - Мирная Татьяна. Страница 39

Вечер получился удивительный: веселый и теплый. У меня давно таких не было. Я упивалась каждой секундой. Смеркалось, когда мы, наконец, вышли из дома. Не хотелось расходиться, не хотелось, чтобы Ирена и Кит уходили. Уже солнце спряталось за горизонтом, а мы все еще гуляли по саду. Сакит прихлопнул очередного комара и выразительно посмотрел на жену. Ирена тяжело вздохнула и крепко обняла меня.

— Нам пора! Береги себя.

— И ты береги себя и Кита.

Сакит с улыбкой наблюдал за нами, потом и он подошел ко мне:

— Я верю, что мы еще встретимся, Люц.

— Угу. Осенью, в Ласанге.

— Непременно.

Обхватив себя руками, смотрела им вслед, чувствуя щемящую нежность и признательность за то, что они остались со мной. Помахала им на прощание, за секунду до того, как они вернулись домой, в империю.

Стояла и смотрела, как развеивается магическая дымка после заклинания. Тихо скрипнула входная дверь. Карнеро стал за моей спиной, осторожно провел ладонью по позвоночнику.

— Я впустил некромантов в свой дом ради тебя.

— Спасибо. И за подарок для Сакита с Иреной тоже спасибо. Только нужно было мне сказать.

Я замерла, когда оборотень коснулся моих волос. Ощущала, как меняется его дыхание, становится частым, глубоким. Силой заставила себя стоять на месте. Поставила ментальный щит, чтобы волк не уловил мою панику. Мужчина резко повернул меня к себе, увидел закушенные губы и застыл.

— Так противны мои прикосновения? — прошипел сквозь зубы.

Оборотень пристально смотрел на меня, не дождавшись ответа, выругался и ушел.

Глава 21

Я хотела получить новый статус в стае и, как бы мерзко это ни звучало, была готова ради этого переспать с Карнеро… теоретически. Едва взгляд волка останавливался на мне, все мое существо восставало против. Я боялась вновь погружаться в омут, из которого чудом вынырнула и не сошла с ума. Если Карнеро был дома, уходила в сад или в ближайшую деревню. Иногда отваживалась заходить в волчий поселок, там было красиво, особенно на набережной. Меня тянуло сюда словно магнитом. Шум реки умиротворял, наверное, я могла бы просидеть здесь целый день, глядя на бесконечное движение волн. Может, меня все еще манила стихия Воды?

Местные меня не трогали: боялись гнева альфы и рачетсов. В поселке все-таки узнали про моих призраков. Однажды, гуляя по речному берегу, натолкнулась на компанию из трех отморозков. Они были из той самой выселенной деревни Миадоу и люто ненавидели меня. Хотя я на месте волков была бы благодарна: их переселили из захолустного, опасного для жизни участка в один из крупнейших городов королевства, где жизнь била ключом! Что еще нужно?! Живи и радуйся!.. Оборотни как-то узнали, что я периодически появляюсь на набережной, и терпеливо ждали моего следующего визита. Дождались. Долго не говорили, сразу стали бить. Вернее собирались. Едва рачетсы вынырнули из подпространства, нападающие позорно сбежали и больше рядом со мной не появлялись.

Теперь я, уже не боясь, гуляла или читала, сидя на скамейке. Ко мне никто не подходил и не завязывал разговор. Оборотни шли мимо, бросая косые, настороженные взгляды. Лишь дети иногда пробегали совсем рядом, а здоровался один Марк Санторо.

После очередного летнего ливня мальчишки загорелись идеей бумажных корабликов. Я понаблюдала за ними и не выдержала:

— Не так делаете.

Они притихли, исподлобья глядя на меня. Я не стала больше ничего говорить. Сложила кораблик из листка бумаги и пустила по бурлящему потоку. Хрупкое суденышко весело подпрыгивало и неслось к реке. Марк подсел ко мне:

— Сделай мне такой!

Я охотно согласилась, протягивая руку за бумагой. Вместе с мальчишками делали кораблики и пускали их по весело журчащим ручьям. А Пенка, заложив руки за спину, наблюдала и ждала. По дороге к поместью спросила:

— Кто тебя научил делать такие кораблики?

— Отец.

Волчица моментально нахмурилась и поджала губы.

— Иногда я путаюсь в собственных мыслях. В моем понимании Клетис Кхана — сволочь последняя, перебившая многих моих сородичей. А тебя слушаю, и, оказывается, не только плохое в нем было, было и хорошее?!

Я криво усмехнулась:

— Как в любом из нас, Пенка. Мой отец — чудовище, это ты верно сказала. Но был один человек, рядом с которым он менялся. Мама. Она единственная, кому Клетис Кхана улыбался. Может, поэтому он и не убил меня в младенчестве, как других… чтобы она не страдала, — пожала плечами. — Мама — его вторая жена. Первая погибла, вместе с двумя сыновьями: несчастный случай. Это официальная версия. Для второй женитьбы отец выбрал бедную знатницу, третью дочь, которую родители с облегчением сбыли с рук и которую тоже можно было отправить в Грани без особых проблем и вопросов. Чего не ожидал Клетис Кхана, так это того, что худенькая, болезненная магиня зацепит его. Сразу после свадьбы они по традиции полетели в свадебное путешествие, вдвоем. По дороге отец простудился, и мама лечила его… Мама рассказывала, что спустя несколько лет отец признался, что его настолько поразила доброта и забота юной, по сути, незнакомой жены, что он не стал лечить себя сам, хотя мог, и наслаждался вниманием Амеренты. Со дня свадьбы они не расставались даже на день. Куда бы ни летел Клетис Кхана, супруга была с ним. Отец постоянно был занят в своей лаборатории, но всегда находил время, чтобы посидеть рядом с женой. Они сидели и молчали. Это было словно ритуал. Обычно после ужина он садился рядом на диван, брал маму за руку и смотрел новости по телевизору. Иногда мама клала голову ему на плечо, он снисходительно фыркал, но при этом улыбался такой счастливой улыбкой.

Потом я улетела учиться в Академию. И через три года мама умерла. Тихо, во сне. Просто остановилось сердце. Так бывает. Я прилетела домой на похороны. Людей было много: лорды, леди, представители каждой знатной фамилии, даже император. И отец… Он стоял у гроба как всегда с вежливым безразличием на лице. Каюсь, тогда я решила, что он причастен к ее смерти. А ночью, когда все разошлись, я пошла в зал… Он был там. Стоял у гроба и плакал, как ребенок, навзрыд. Целовал мамино лицо, руки, что-то говорил. Я ушла, чтобы не мешать им проститься. Через год империя содрогнулась от магов-отступников…

Я замолчала. Пенка внимательно меня выслушала, потом спросила:

— А пока жила твоя мама, было тихо?

— Да, — я кивнула головой. — Не думаю, что отец отказался от своих ценностей и взглядов, но мама определенно являлась сдерживающим фактором.

— Наверное, это была особенная женщина, — заметила волчица.

Я улыбнулась:

— Амерента Кхана была очень-очень добрая и светлая. Настолько, что с ней даже феи дружили.

…

Предвечная Тьма, почему они так орут?!

Я, злая, раздраженная, сидела на кровати. Два часа ночи, а я не могу уснуть. Когда он успокоиться? Я проклинала свой чуткий сон.

Прошло почти три недели после визита Халаси. Карнеро пытался затащить меня в кровать еще раз, уже не силой, а поцелуями и объятиями, но заметив мое зареванное лицо, замер.

— Люц, я не хочу делать тебе больно.

Я начала истерично смеяться. А волк ушел, хлопнув дверью так, что назавтра пришлось вызывать мастера. С того дня, вернее ночи, из его спальни регулярно доносились крики и стоны. Бывало, когда альфу удовлетворяли сразу две женщины. Да на здоровье! Пусть только их божок даст ему силы с двумя справиться! А я элементарно хотела выспаться! Крутилась то на один бок, то на другой, накрывалась подушкой, залезала под одеяло с головой — не помогло: душно, жарко и все равно слышно.

Тихонько спустилась на кухню, плотно закрыла за собой дверь, чтобы не слышать этот концерт. Пока гудел чайник, сделала бутерброды и включила телевизор.

— Что ты здесь делаешь?

Я вздрогнула, вытаращившись на оборотня. Карнеро стоял в дверях, из одежды на нем были только брюки. Бросились в глаза его босые ступни. Куда это волк так торопился? От него разило сексом и другой волчицей. Неприятный запашок!